Должно быть, прошло уже несколько дней с тех пор, как капитан приказал развернуть корабль. Или, может быть, недель? Месяцев? Казалось, что вместе с окружающим пространством для Стивена Синглтона пропало и время. Сначала он пытался измерять время чувством голода и съеденными консервами, но такой расчёт имел массу погрешностей, а скоро он и вовсе сбился.
Когда у Стивена тихо заурчало в животе, он через кромешную тьму потянул руку к краю одеяла, на котором сидел. Рука скользнула по холодному полу каюты, нащупала край коробки с консервами. Пошарив в ней, он достал одну со дна и, воспользовавшись заранее подготовленным консервным ножом, стал медленно открывать консерву, стараясь не издавать лишнего шума.
После приказа Синглтон запасся всем необходимым. Он украл еду со склада и столовые приборы. В каюте он сделал импровизированный нужник из ведра, запах которого он уже давно перестал ощущать. Обустроив каюту, он заблокировал дверь, плотно заклеил иллюминаторы, чтобы ни один лучик света не проскочил внутрь.
В первый день в каюту ломились. Они звали Стивена, пытались взломать толстую металлическую дверь сами. Но через день их голосов уже не было слышно. Он не мог узнать, что с ними случилось. Но понимание пришло откуда-то само задолго до того, как это произошло.
Закончив орудовать консервным ножом, Стивен положил банку на свои ноги и освободившейся рукой попробовал отогнуть крышку. Он почувствовал резкий укол в пальце. Стивен издал тихий всхлип, но тут же моментально закрыл рот ладонью. Во рту появился привкус крови. Он чувствовал, как на лбу выступила испарина, а руки резко похолодели. Стивен напряг свой слух, опасаясь услышать стук в дверь. Через несколько минут он с облегчением осознал, что слышит лишь звон в своих ушах.
Открыв банку более аккуратным способом, Стивен опустил в неё свою руку, чтобы набрать горсть холодной липкой фасоли. Несмотря на его старания, несколько фасолин провалилось между пальцами, когда он начал есть со своей руки.
Первые дни Синглтон ел украденной столовой ложкой. Но после очередного сна он не смог вспомнить, куда её положил, а в кромешной тьме разглядеть что-либо было попросту невозможно.
Синглтон облизал руку. Он уже был готов взять следующую порцию, но его прервала резкая встряска корабля. Тишину, которая длилась уже долгие дни, прервал пронзительный скрежет металла. Каюта завибрировала. Стивен услышал звук опрокинуто ведра. В панике он бросил банку с фасолью и, встав, прислонился к стенке. Это было не самое лучшее решение, так как после следующего резкого толчка он чуть было не потерял равновесие. Содержимое полки, находящейся у противоположной стены, с грохотом повалилось на пол. Сразу же после этого Синглтона ослепил яркий луч света.
Стивен упал на одеяло. Тихо хныча, он усиленно протирал свои слезящиеся глаза. Но даже когда боль утихла, а корабль перестало трясти, он ещё долго боялся поднять веки. Страх ушёл только через несколько минут. Он осмотрел свою каюту сквозь пальцы. На полу, освещая разлившееся содержимое нужника, находился источник света. Внимание Синглтона было полностью приковано к свету. После нескольких минут наблюдения за ним, он наконец решился аккуратно подойти к нему, словно боясь его спугнуть. Стивен протянул свою руку к свету. Там он смог отчётливо увидеть на ней пятна от фасолевого соуса и ранку на большом пальце.
После этого другой рукой он поднял источник света. Им оказался обычный фонарик. Когда глаза привыкли к свету, у него получилось различить на нём надпись «police».
Стивен перевёл свет фонарика на иллюминатор, заклеенный плотным слоем изоленты. Неуверенно перешагнув через разлившеюся лужу, Синглтон приблизился к нему. Аккуратно отскребя край покрытия, Стивен впустил в каюту тёплый луч солнечного света.
В дверь постучали.
— Стивен, ты там?
Ответа не последовало. Стивен по-прежнему продолжал бессмысленно разглядывать темноту комнаты, боясь обернуться и издать хоть малейший звук. В конце концов, не дожидаясь ответа, человек за той стороной открыл дверь, изгнав из комнаты всепоглощающую темноту.
— Стивен, что ты здесь делаешь?
Маленький мальчик, ютящийся в дальнем углу кладовки среди швабр и моющих средств, развернулся лицом к говорившему человеку. Им был пожилой мужчина с лицом, испещренным морщинами в безвкусном коричневом пиджаке, который, возможно, был старше его самого. Стивен знал его как своего учителя английского языка.
— Что ты здесь делал? Почему не отозвался?
— Я думал, это были не вы. Лицо бы услышало меня.
— Какое лицо? — Глаза с недоверием сверлили мальчика. — Ты уже взрослый парень. Тебя не было целый урок, а ты даже не позвал никого на помощь.
— Я прятался от Грега и друзей. Они хотели…
Слыша упрёки со стороны учителя, Стивен сжался, его ладони впились в лямки рюкзака, а глаза уставились в пол. Преподаватель, заметив это, глубоко вздохнул и жестом попросил ребёнка выйти. Стивен послушался. Некоторое время он стоял рядом с учителем, наблюдая, как тот закрывает дверь кладовой на замок. Закончив, он обратился к мальчику.
— Ну, чего ещё ждёшь? Беги, уроки кончились.
Мальчик сделал пару неуверенных шагов от учителя. Убедившись, что тот не обращает на него внимания, он ускорил шаг, а затем и вовсе побежал. Быстрыми шагами он спустился по лестнице, пробежал мимо недовольного дежурного, который пообещал переломать Стивену ноги, если он продолжит бегать по коридорам. Он не обратил на его слова никакого внимания. Стивен вылетел из главного входа школы и побежал к велосипедной парковке.
Проверив несколько карманов своей куртки, Стивен всё же смог найти ключ от замка, который заблокировал переднее колесо старого проржавевшего велосипеда. Сняв замок и поспешно спрятав его в рюкзак, Стивен вывел велосипед на дорогу и вскочил в седло.
Педали закрутились. Ветер освежал лицо. Стивена ничего не заботило: ни проблемы с хулиганами, ни лицо в темноте, ни подозрительно скрипящее заднее колесо, ни сигналящий ему водитель, которого Стивен, сам того не заметив, подрезал, съезжая с асфальтовой дороги на тропинку, ведущую в лес. Несколько минут он ехал по ухабистой виляющей дороге, окружённой цветущими деревьями. Но вскоре лес сменился бесконечными зелёными просторами холмистого луга.
Несколько минут он нёсся по холмам, пока не достиг русла реки. Там Стивен увидел девочку, сидящую рядом со школьным рюкзаком. Стивен слез с велосипеда. Бросив его вместе с рюкзаком на траву, он подошёл к девочке и взглянул из-за её спины на реку. Он увидел, как она спускала на воду бумажный кораблик, сделанный из клетчатого тетрадного листа. Кораблик, покачиваясь на волнах, направился по течению реки. С каждым мгновением он удалялся, всё ближе подбираясь к линии горизонта.
— Мы никогда не увидим, куда он приплывёт, Стивен.
— Он приплывёт к устью реки, — неумело попытался сумничать Стивен.
Девочка улыбнулась. Из открытого рюкзака она достала новый лист бумаги и начала складывать другой кораблик. Стивен опустился на мягкую траву рядом с ней и продолжил наблюдать за меланхоличным течением реки.
— Как прошёл твой день, Стивен?
— Я прятался от Грега в кладовке. Всё было бы хорошо, если бы рядом со мной не появилось лицо. Но сейчас всё в порядке. Альма, ты давно тут?
Стивен познакомился с Альмой в прошлом году. Сначала они познакомились на школьном дворе. После нескольких случайных встреч она показала ему этот берег.
— Давно.
Вряд ли это место можно было бы назвать особенным. Но в нём что-то было. То, что Стивен сам не понимал. Яркие зелёные луга словно вышли из приятного сна.
— Лицо вело себя так же, как и раньше? — Альма обратилась к Стивену, не отрываясь от складывания кораблика.
— Ага. Оно появилось почти сразу, как я спрятался. Сегодня оно было спокойным, но я всё равно боялся шуметь.
— А что хотел Грег?
— Мне кажется, лицо приказало ему меня убить.
— Стивен, — Альма отвлеклась от кораблика и посмотрела на него. Они встретились взглядами. — Они не знают лицо. Они просто пользуются твоей слабостью. Но ты должен помнить, что лицо существует только здесь, — Альма указала указательным пальцем на свою голову.
Стивен ничего не ответил. Сначала он продолжал смотреть в яркие глаза Альмы, но вскоре отвёл взгляд в сторону, к реке, стесняясь неудобного молчания.
— Это нормально, если ты не можешь сам справиться с некоторыми трудностями. Тебе нужны друзья. Настоящие.
— А ты?! Ты разве мне не друг?
Альма тепло улыбнулась. Она опустила новый кораблик на воду, и тот, неуверенно покачиваясь, начал своё путешествие.
Встречный ветер подхватил листок бумаги и швырнул его в лицо Стивену. Отдирая его от лица, он украдкой смог прочитать часть текста на нём.
«Может, и существует ложь, способная дать объяснение всему произошедшему, но я не могу её найти».
— Тебе не стоит их читать, Стивен. Помнишь, что говорила про меметические угрозы та девушка из Фонда на корабле?
Листок, выполняя сложные пируэты, кружил в воздухе, пока наконец не приземлился на остальные листы, которые покрывали всю землю в поле видимости Стивена.
— Да, я помню.
В целом он не мог быть уверен, что здесь вообще была земля. Он пробовал разгрести завалы бумаги. Он смог пробраться на пару метров вглубь, пока его не остановил Лайт. До грунта он так и не дошёл.
Синглтон не знал, где находится. Синглтон, покидая корабль, надеялся в каютах Фонда найти карту и собрать другие припасы. Но весь корабль, кроме его каюты, словно обчистили воры.
Он не видел ориентиров в бумажном мире. Он не знал, в какой части света корабль сел на мель. Он даже не мог быть уверен, что его окружение реально. За последний месяц он видел слишком много странных вещей.
Стивен инстинктивно посмотрел за запястье, но увидел там лишь грязную кожу своей руки. Уже который раз.
— О чём ты думаешь, Стивен?
Голос отвлёк Синглтона от разглядывания руки. Вздохнув, он вялыми движениями снял с пояса фонарик и, смотря в его переднюю часть, произнёс:
— Я не знаю, куда идти.
— Тебе нужно в Хоуптан.
— Да, но где он? Лайт, куда мне идти?
Лайт некоторое время не отвечал. Стивен остановился, продолжая смотреть в линзу.
— Просто продолжай идти.
Стивен убрал фонарик обратно в чехол на поясе и апатично побрёл дальше по полям из бумаги. Он опустил взгляд вниз. Рядом с ним лежал листок с нарисованным контуром левой ладони и запястья.
Он продолжал идти несколько мучительных часов. Однообразные поля бумаги словно пытались убедить Стивена, что он не продвигается ни на метр. Иногда у него появлялось мимолётное желание остановиться и укутаться листами, но мотивирующие речи Лайта заставляли его продолжать путь.
В конце концов он начал видеть, как из-под листов бумаги кое-где пробиваются стебельки травы. Это открытие заметно приободрило его. Стивен ускорил шаг, затем и вовсе переключился на бег. Он сам не заметил, как скоро, спустившись с холма, вышел к берегу реки. За исключением редких бумажных листов с его стороны берега, место выглядело абсолютно нормальным. Словно вышло из его старых воспоминаний.
Стивен сел на берегу. Некоторое время он, словно в трансе, наблюдал за течением.
— У тебя всё получится, Стивен.
Синглтон достал торчащий из-под земли листок бумаги.
«Оно вышло из темноты и появилось прямо предо мной».
— Спасибо, Лайт.
Стараясь не обращать внимание на текст, Стивен сложил из листка бумажный кораблик. Закончив, он опустил его на воду, и тот, неуверенно покачиваясь, начал своё путешествие.
Стивен шёл по знакомой дороге, покрытой слоем опавших листьев. Он мог пройти здесь с закрытыми глазами. Стивен знал каждое из деревьев, он помнил место, где кончается лес и начинается луг, он помнил дорогу между холмами, которая вела к мирной реке.
Альма уже была там. Она всегда приходила раньше него.
— Привет, Стивен, — сказала она, с увлечением рассматривая кленовый лист в своих руках.
— Привет.
Стивен аккуратно уселся на траву. Некоторое время он наблюдал за течением реки, не зная, как начать разговор. В конце концов вместо него это сделала Альма.
— У тебя появились часы?
Стивен посмотрел на запястье своей левой руки. На нём находились старые, но всё ещё исправно работающие часы с потёртым кожаным ремешком.
— Отец подарил на шестнадцатилетие. Сказал, что у каждого мужчины должны быть свои часы.
— Нравятся?
— Наверно, это самый дорогой подарок отца за последнее время. Не знаю, я не хотел часы. Но мне кажется, что они мне помогают лучше сконцентрироваться на реальности, когда у меня начинаются галлюцинации. Знаешь, от лица они не помогают, но вот слуховые…
У Стивена возникло ощущение, что он непривычно много говорит. Он посмотрел в лицо Альмы. Она улыбалась, смотря ему прямо в глаза тёплым, заботливым взглядом.
— Ты говорил, что тебя записали к врачу. Уже ходил к нему?
— Да. Он выписал нейролептики. Я их получил, но ещё не принимал.
— Почему же?
Стивен перевёл взгляд с Альмы обратно на часы. Секундная стрелка, словно марширующий солдат, через равные шаги совершала обход вокруг циферблата, гипнотизируя Стивена.
— Не знаю. Я просто не доверяю им.
— Ты сомневаешься, что кто-то захочет тебе помогать?
Стивен не ответил. Он стеснялся смотреть в лицо Альмы, потому продолжал наблюдать за циферблатом часов.
— Стивен…
Он всё же поднял взгляд и увидел взволнованное лицо Альмы.
— Как часто ты видишь лицо, Стивен?
— Каждый раз, когда оказываюсь один в темноте.
— Часто у тебя возникают другие галлюцинации, навязчивые идеи?
Стивен ничего не сказал. Ответ был не нужен.
— Если это тебе поможет, ты должен их принять. Ради меня. Пожалуйста, Стивен.
Прежде Стивен никогда не видел Альму в таком состоянии. На её лице отражалась яркая смесь эмоций из радости, заботы и какого-то из оттенков надежды.
— Я могу попробовать, если ты в них уверена.
— Я уверена в тебе, Стивен.
Уже больше суток Синглтон шёл по рельсам. За всё время он ещё не встретил ни одной станции, но он надеялся, что вскоре сможет её найти. Если на ней была бы карта железных дорог, Стивен смог бы получить первый ориентир.
Время от времени Синглтону встречались признаки присутствия людей. Это был мусор: пустые пакеты, упаковки из-под продуктов, вскрытые консервы, из которых Стивен жадно выковыривал остатки старой засохшей еды. То, что он не первый шёл по этому пути, воодушевило Стивена. Оставалось лишь надеяться, что предшественники, в отличии от него, знали, куда шли.
Вскоре он вышел к месту чьего-то привала. Здесь, помимо обычного мусора, оказались остатки костра и оставленные рюкзаки и сумки.
— Похоже, они решили здесь остановиться, Стивен.
— Нам тоже надо перевести дух хотя бы пять минут. И нам надо найти больше еды.
— Пожалуйста, только не оставайся здесь слишком долго. Мне не нравится это место.
На самом деле Лайту нравилось мало мест. Когда дело доходило до поиска ночлега, Стивен мог несколько часов искать место, которое бы ему угодило. Впрочем, Лайт казался опытным проводником, поэтому Стивен и не думал оспаривать его авторитет.
Синглтон направился к первой сумке. Она выглядела самой плотной из всех, поэтому Стивен надеялся, что сможет найти в ней что-то ценное. На всякий случай он взял ветку у кострища и потыкал ей в содержимое рюкзака. Ничего не произошло. Отложив палку, он с осторожностью отодвинул застёжку на сантиметр. Посветив в образовавшиеся отверстие фонариком, он не обнаружил ничего подозрительного. С всё той же осторожностью открыл рюкзак. Внутри были бельё и обувь в пакете. Стивен взял первый попавшийся ботинок и приложил его к своей подошве. Слишком мал. Раздосадованный, Стивен бросил ботинок в сторону. Тот отскочил в врезался в пустую открытую переноску для домашних животных.
Выпотрошив сумку полностью, Стивен смог увидеть на её дне глянцевую обложку журнала. Достав его, он смог лучше разглядеть обложку, с которой на него смотрела соблазнительная женщина, опускающаяся лямку своего платья.
Что-то щёлкнуло внутри Стивена. Его взгляд прошёлся по её изгибам. Он так давно не видел женщины. Но едва встретившись с ней взглядом, Стивен перелистнул страницу. На ней была фотография молодой женщины с тёмным каре. Она была одета лишь в одну ночную рубашку. Женщина была прекрасна, но её взгляд… Она смотрела прямо на Стивена. Синглтон стал дальше листать журнал. Блондинки, брюнетки, рыжие. Все они смотрели на Стивена.
Почти закончив листать журнал, Синглтон смог найти фотографию, с которой на него никто не смотрел. На ней была стройная женщина с белоснежной кожей. Её лицо было скрыто за кадром. Стивен провёл взглядом по её руке, осмотрел прекрасную тонкую ладонь, пальцы которой были переплетены с пальцами его ладони.
Стивен вздрогнул и выронил журнал. Он, упав на землю, закрылся, позволив девушке с обложки снова смотреть на Стивена. Он закрыл лицо руками и всхлипнул.
— Стивен…
— Да, я знаю, что нам нужно идти. Но я ужасно голоден. Здесь должна быть еда.
Стивен отдышался, вытер слёзы и взял следующий рюкзак. Он был значительно легче, но Синглтон открывал его с той же осторожностью. Внутри находились тетрадки, школьные учебники, пустая бутылка из-под колы, набор цветных карандашей и прочие знакомые Стивену атрибуты школьника начальных классов. Внимание Синглтона привлёк альбом. Вынув его из рюкзака, он сел на сумку с одеждой и открыл первую страницу. Его прошлый владелец определённо не обладал творческими способностями. Большинство листов содержали рисунки с подписями «мама», «папа», «я» и «рыжик», а также их комбинациями. Последний рисунок изображал семью, которая идёт по дороге в город. Он был подписан «мапа папа и я идём в хоуптаун».
Альбом упал к ногам Стивена. Последний рисунок был словно издевательством. Плевать на еду, он будет есть землю. Но он не позволит больше этому месту насмехаться над собой.
Стивен вскочил на ноги, затоптал альбом и со всей силы пнул рюкзак. Он сделал глубокий вдох, выдох, вдох, выдох. Закричав, он пнул рюкзак ещё раз.
— Всё хорошо, Стивен.
Синглтон глубоко вздохнул и вцепился пальцами в свои грязные волосы. Выдохнув, он тихо сказал.
— Всё хорошо, Лайт. Спасибо.
После этого Стивен покинул лагерь. Иногда его посещали мысли вернуться и обыскать всё внимательнее, но он оправдывал себя тем, что это место могло стать уже слишком опасным для детального изучения. В конце концов его подгоняла мысль о том, что всё же ему случайно удалось найти правильный путь до Хоуптауна, существование которого уже казалось сказкой.
Человеческий мусор продолжал встречаться. Казалось, что его стало больше. Изучение следов предшественников было мелкой отрадой на нескончаемом пути Стивена.
Темнело. К чувству голода прибавилось чувство сна. Но он боялся спать. За деревьями скрывались монстры, которые только и ждали, когда он потеряет бдительность. Сами деревья выжидали момент, когда его разум ослабнет, чтобы закрутить мысли Стивена в бесконечную спираль. Под землёй, на которой они росли, его ожидали черви, которые хотели забраться под кожу и исказить его плоть.
— Лайт, я больше не могу.
— Здесь небезопасно оставаться. Нужно продолжать идти, Стивен.
— Не в этом дело. Ты правда веришь, что мне нужно искать какой-то город? Что где-то там есть нормальное место? Это настолько абсурдно, невероятно. Ночной кошмар не может иметь хорошую концовку.
— Стивен…
— Ты же понимаешь, что это не может быть реальностью? Я так давно не пил таблетки. Наверняка я сейчас не на этой железной дороге, а в комнате с мягкими стенами.
— У тебя нет другого выбора, Стивен. Нужно продолжать идти.
— А что если города нет? Мы будем идти вечно?
— Мы дойдём. Рано или поздно.
Лайт был прав. Стивен не мог остановиться здесь. Он продолжал идти по нескончаемым рельсам.
Через несколько часов он набрёл к небрежно сложенной куче одежды, испачканной в крови и машинном масле. Стивен не решился копаться в ней.
Он надеялся, что кто-то из предшественников мог оставить остатки еды. Однако вместо них Стивену периодически встречались выпавшие с корнями зубы, ногти и пучки волос. В какой-то момент Стивену показалось, что из-под травы на него смотрит одинокий человеческий глаз.
Дальнейшие находки включали в себя массу шестерёнок, манометр, хлебопечку, набор стоматологических инструментов и метроном. Стивен ускорил свой шаг, надеясь быстрее уйти из этого места.
На мгновение он остановился, когда обнаружил на рельсах преграждающую ему путь торшер с жёлтым пластмассовым абажуром. Он стоял и смотрел на него несколько минут. Сперва он не мог понять, чем его привлёк абажур, но затем к нему пришло осознание того, что он идеально, до отвратительности, гладкий. Казалось, словно в него можно было просунуть руку. Стивен сделал осторожный шаг в сторону, не отрывая взгляд от лампы. Затем ещё один. Его вырвало.
В следующим момент Стивен понял, что он бежит. Он не помнил, как долго он продолжал бежать.
К вечеру он снова стал встречать упаковки из-под еды и пустые консервы. Но на этот раз в них не было ни крошки. Через несколько часов, когда последние лучи солнца ушли за горизонт, он пришёл к остаткам костра с оставленными сумками, кошачьей переноской и втоптанным в землю рисунком Хоуптауна.
— Лайт, мы снова здесь.
— Должен быть другой путь, Стивен. Не отчаивайся.
Стивен глубоко вздохнул. Он последний раз взглянул на детский рисунок, который теперь покрывали следы его ботинок. На нём всё ещё можно было разглядеть счастливого ребёнка и его семью.
Стивен решил пройти через лес. Другого варианта у него не было. Он сошёл с рельс и сделал несколько шагов в сторону деревьев, но тут же остановился. Вдали за деревьями Стивен отчётливо видел очертания большого белого лица.
Стивен посмотрел на запястье левой руки. Он хотел закричать, но не смог.
За дверью Стивена встретил запах сигарет. За столом сидел незнакомый ему человек в белом халате, занятый изучением документов. Пепельницы, как и остатков сигарет, на столе видно не было.
Мужчина за столом не обращал на него внимания. Лишь когда Синглтон подошёл к нему на расстояние вытянутой руки, он на мгновение отвлёкся от документов и произнёс:
— А, Стивен. Присаживайтесь.
— А где миссис Барлоу?
— Она ушла на пенсию. Присаживайтесь.
Стивен неуверенно уселся в протёртом кожанном кресле, стоявшем напротив стола доктора. Некоторое время он наблюдал за руками незнакомого мужчины, который сидел перед ним. Они медленно перелистывали документы в папке.
— Меня не предупреждали, что…
Доктор бросил короткий взгляд на Стивена и, словно вспомнив о нём, положил папку на стол, после чего представился:
— Роберт Уэбб, ваш новый лечащий врач, — не дав ответить Стивену, он продолжил. — Расскажите о своей проблеме.
— Но я уже всё рассказывал миссис Барлоу. Наш последний сеанс был неделю назад.
— Да, я читал вашу историю болезни. Но я бы хотел узнать всё от вас лично.
— У меня диагностирована шизофрения.
Доктор некоторое время ожидал подробностей, но не дождавшись их, начал задавать наводящие вопросы:
— Когда у вас возникли первые симптомы? Какими они были?
— Первые галлюцинации были лет в 12 или 13. Сначала мне постоянно казалось, что кто-то окликает меня по имени. Иногда я слышал короткие телефонные звонки или звуки падения предметов. Позже периферийным зрением стал замечать странные силуэты. Ну, затем в тёмных помещениях появилось… лицо. Но миссис Барлоу говорила, что, вероятно, болезнь проявлялась и раньше, но без галлюцинаций.
— Можете рассказать про первую явную зрительную галлюцинацию?
— Я видел лицо по ночам. Оно всегда ярко-белое. Большое, размером с меня. Но в первый раз оно находилось так далеко, что я мог спутать его со светом фонаря. Потом оно стало появляться ближе. Помню, как я прятался от одноклассников в кладовой вместе с ним. Когда оно рядом, я боюсь звать на помощь, боюсь издать любой звук. Я боюсь шевелиться, говорить. Я понимаю, что мой страх иррационален, но я всё равно не могу преодолеть его.
— В то время у вас возникали проблемы в общении с семьёй, друзьями?
Стивен словно находился на первом сеансе. Слишком много общих вопросов, слишком много разговоров о прошлом. Вернулась даже неуверенность, с которой он начинал ходить к миссис Барлоу.
— С мамой я общался мало. Она много пила, и в итоге её лишили родительских прав и запретили встречаться со мной. Отец говорил, что поводом для этого стало избиение меня бутылкой из-под какого-то пойла. Забавно, что сейчас я этого не помню. Не помню ни её лица, ни голоса. Отец сам по себе не очень разговорчив, он затворник. Постоянно запирается в своей комнате, откуда я слышу только звук телевизора. Но он любит меня по-своему. Старается меня обеспечить настолько, насколько позволяет зарплата рабочего.
— Вы не рассказали о друзьях.
Стивен некоторое время молчал, пытаясь подобрать слова. Сигаретный запах давно развеялся. За грязным окном виднелась покрытая свежим слоем снега больничная парковка, на которой пара санитаров устраивала перекур. На подоконнике перед окном находилась миниатюрная дешёвая модель парусной лодки, оставшаяся со времён миссис Барлоу.
— Стивен?
— Вроде, я всегда был сам по себе. Был один человек, с которым я очень тесно общался. Хотя я всё равно о нём знал не очень много. Она пропала примерно в то же время, когда я начинал ходить к миссис Барлоу. Наверно, родители переехали, или как это бывает у детей.
— Вы сильно скучаете по ней?
Стивен пожал плечами, не желая отвечать на этот вопрос. После этого он посмотрел на свои наручные часы. Миссис Барлоу определённо была менее прямолинейна.
— Хорошо, Стивен. Мы сейчас говорили преимущественно о прошлом. Можете рассказать о вашем состоянии сейчас?
— Миссис Барлоу выписала мне нейролептики. Галлюцинаций не было почти полгода.
— Посещают ли навязчивые мысли? Паранойя?
Стивен пожал плечами. Доктор кивнул. Отвлекшись от Стивена, он взял со стола ручку и пустой бланк. Несколько минут ручка бегала по листу. Закончив, доктор обратился к Стивену:
— Я думаю, если всё действительно хорошо, как сказано в документах, то мы можем вскоре попрощаться.
— Но… — Стивен пытался обратиться по имени, он напрочь забыл, как представился доктор. — Но если лицо вернётся?
— Лицо? Какое… А, галлюцинации. Конечно, мы проведём ещё пару сеансов, чтобы убедиться, что ваше состояние стабильно. А так, могу вам посоветовать только продолжать принимать таблетки и начать жить нормальной жизнью. Найдите работу, посмотрите мир. Попробуйте сменить обстановку. Вам нужно новое начало. Это определённо поможет.
Доктор поставил печать на бланке, после чего протянул его Стивену.
— Встретимся через месяц.
«Добро пожаловать в Фъзжвкге!»
Уже который раз Стивен встречал этот знак. Этот, должно быть, был восьмым.
Он сам не заметил, как он попал в этот город. Сначала он нашёл шоссе. Потом, по мере продвижения, вокруг него начали вырастать дома. И вот он уже стоит на неизвестной площади, окружённый покосившимися многоэтажными домами, посреди которой находился уже надоевший знак.
Город определённо был ненормален. Это заключалось не только в его непроизносимом названии. Большинство дорог здесь были закручены в спирали, зациклены сами на себе, шли под углом, под которым нормальный человек не смог бы спокойно передвигаться, либо же вовсе заводили в тупик. Здания располагались хаотично. Иногда они сливались, словно врастали друг в друга. Сами их конструкции, хоть и выглядели знакомо, вряд ли могли быть спроектированы людьми.
Город настораживал Стивена. Но он впервые за долгое время смог накормить его. В городе ему не раз встречались продуктовые магазины. Хоть их витрины и выстраивались в бесконечные лабиринты, еда на них была самая настоящая. Свежая, словно её приготовили за пару дней до прихода Стивена.
Выйдя с площади со знаком, Стивен скоро пришёл в парк. Он сел на ступеньку одной из лестниц, которые окружали его здесь. Они были разных размеров и форм, но все, как мог видеть Стивен, вели в никуда. Усевшись поудобнее, он достал из внутреннего кармана куртки надкусанную маковую булку, подобранную с полок последнего посещённого им магазина.
— Мне всё же кажется, здесь не стоит оставаться, Стивен.
— Почему же? — Стивен дожевал очередной кусок. — Здесь есть еда. Я не видел ещё ни одного монстра. Ничто не пытается меня убить, превратить моё тело в невоспринимаемую четырёхмерную фигуру или обречь на вечные муки. Уверен, совсем скоро мы сможем найти и кров.
— Но здесь, кроме тебя, ни души.
Синглтон запил кусок булки водой из бутылки, на которой виднелся яркий логотип со слоганом «Хрррррръ!». Аргумент Лайта был железный. Но Стивен уже принял для себя очевидную истину, которая позволяла относиться к реальности несколько проще.
— Всё окружение — лишь порождение моего больного сознания. Я не встречал людей с тех пор, как заперся на корабле. Очевидно, оно хочет, чтобы я оставался один. И с тобой, конечно. Без тебя, Лайт, я бы пропал.
— Ты не можешь утверждать наверняка, Стивен.
— Лайт, всё будет в порядке, — Стивен погладил фонарик на своём поясе.
Через несколько минут он уже блуждал по извилистым улицам города Фъзжвкге. Вечерело. Стивену стоило позаботиться о ночлеге. Последние пару суток он спал на улице. Конечно, в городе были жилые дома, но не во все из них Синглтон мог найти вход. В паре других зданий на входной двери петли располагались с двух сторон, в другом он смог найти вход на уровне девятого этажа, а две последних многоэтажки имели входы размером с его голову.
Он дошёл до очередного жилого квартала. Серые дома, грозно нависая над ним, смотрели на Синглтона своими тёмными окнами. На первый взгляд, это были очередные здания без входа. Но между ними было небольшое пространство, в которое Стивен мог бы пролезть боком. Впереди дверей не было, но вполне вероятно, что проход мог быть на перекрёстках, которые Стивен не видел со своей позиции.
Игнорируя просьбы Лайта остановиться, он аккуратно вошёл в проход. Здесь было достаточно места для спокойного передвижения боком, но развернуться к дороге передом он не мог. До первого перекрёстка Стивен дошёл без проблем. Прохода не оказалось. Совсем не удивительно. Следующие два выглядели, как и предыдущие. Стивен решил дойти до четвёртого и, если там не будет входа в дом, вернуться назад.
В середине пути к следующему перекрёстку спина Синглтона во что-то упёрлась. Стивен сделал шаг назад, чтобы лучше рассмотреть препятствие. Им оказалась ручка от входной двери. Находка была неожиданностью для Стивена, он определённо должен был увидеть дверь раньше. Дверь, которой принадлежала ручка, выглядела совсем обыкновенно. Синглтон попробовал открыть её. Дверь поддалась, хотя узость прохода не давала распахнуть её полностью. Втянув в живот, Стивен попытался пройти в дверной проём. У него получилось, хотя и пришлось пожертвовать пуговицей куртки.
— У нас получилось, Лайт!
— Здесь темно и неуютно. Если собираешься здесь остаться, то хотя бы включи меня, Стивен.
Здесь действительно было темно. Но свет от фонарика смог без проблем разогнать тьму. Стивен находился в подъезде. Рядом с ним на стене висели почтовые ящики с демонтированными дверцами. Пройдя дальше, Стивен смог выйти на лестничную площадку. От её вида кружилась голова. Помещение было размером с футбольное поле, сама же лестница петляла из стороны в сторону, вверх и вниз, то сужаясь, то расширяясь. Свет фонаря не доходил до потолка. Тем не менее, Стивен мог видеть, что у лестницы всё же были пролёты, освещённые жёлтым светом ламп. Самые верхние из них напоминали редкие звёзды на ночном небе.
— Я правда думаю, что нам нужно вернуться назад, Стивен.
— Мы не сможем вечно бежать.
Поход к первому пролёту занял с десяток минут. Стивен пробовал сократить путь, пробуя перелезать на соседние уровни лестницы, но так он только больше запутал себя. В конце концов, он позволил лестнице самой вести его к пролёту.
Через бесчисленное число ступенек Стивен смог дойти до освещённого этажа. На нём находились четыре квартирные двери без номеров. Стивен попробовал открыть первую дверь. Заперто. Вторая. Заперто. Третья. Заперто. Четвёртая. Заперто.
— Может быть, повезёт на следующих этажах. Хочу уснуть в тёплой постели.
Стивен направился обратно к лестнице. С первым этажом ничего не получилось. Он размышлял над тем, чтобы послушаться Лайта и убраться из этого дома. В конце концов, он мог поспать и на улице. Его размышления прервал незнакомый голос из-за двери.
— Эй, там кто-то есть?
Стивен вздрогнул. Кто это мог быть? Хотя, может, это лишь очередные игры больного разума?
— Пожалуйста, ответьте. Мне нужна помощь!
— Кто там?
— О, слава богу здесь кто-то есть! Пожалуйста, откройте мне дверь. Я застрял в квартире.
Стивен подошёл ближе к двери. На ней не было глазка. Если за ней кто-то и был, то он не мог видеть Стивена.
— Ты не должен разговаривать с ними, Стивен!
— Но, Лайт. Что если там человек?
— Парень, как твоё имя?
— Не отвечай!
— Стивен, — он не успел среагировать на слова Лайта.
— Стивен, под ковриком должен быть ключ. Пожалуйста, достань его и отопри дверь.
Синглтон отодвинул коврик ногой. Под ним действительно оказался металлический ключ. Он поднял его с пола, чтобы рассмотреть поближе. Ключ ничем не был примечателен. Обычный ключ из серой стали, какой был у каждого.
— Не делай этого, Стивен!
— Как вы оказались здесь заперты?
— Стивен, пожалуйста, я всё расскажу. Только выпусти, я здесь уже не могу находиться!
Действительно ли этот голос мог быть очередной игрой сознания? Может, это всё же был настоящий человек? Он так долго не видел других людей.
— Стивен! — голос за дверью продолжал звать его.
Стивен посмотрел на своё левое запястье. Что за безумная ситуация. Лучше бы он не заходил сюда вовсе. Может, ему и вправду стоит уйти?
— Пожалуйста, давай уйдем отсюда, Стивен, — в подтверждение его мыслей произнёс Лайт.
Он посмотрел на лестничный пролёт. Увиденное повергло его в оцепенение. Проход преграждало огромное безэмоциональное белое лицо.
Из-за двери раздался стук.
— Стивен, ты там?
Синглтон осмотрелся в поисках других путей. Выхода не было.
— Стивен!
Голос шёл из другой двери. Затем его окликнули за следующей дверью. Через мгновение его имя раздалось за четвёртой дверью. Лицо не исчезало.
— Стивен! Стивен! Стивен! Стивен!
Возгласы сопровождались ударами о дверь. Они становились всё громче, перерастая в крик. Только лицо продолжало неизменно смотреть на него, словно наблюдая за лабораторной крысой. Стивен аккуратно лёг на пол, прижал фонарик к себе и тихо заплакал.
Он подошёл к следующим часам и перевёл стрелки на без четырнадцати минут полдень. Как было на его наручных часах. Через четырнадцать минут надо будет принять таблетки.
Мастер не понимал, зачем Стивен постоянно выставлял на часах точное время. Сюда приходили не за тем, чтобы узнать время. Синглтон и сам не понимал причину этих действий. По крайней мере, ему было чем заняться в отсутствии клиентов.
Раздался звон дверного колокольчика. Стивен с неохотой перевёл взгляд от часов на дверной проём. Это был очередной клиент лавки — мужчина в дорогом костюме. Несколько секунд Стивен разглядывал его лицо, но едва встретившись взглядом с мужчиной, моментально отвернулся назад к часам.
Переведённые Стивеном стрелки кружили в синхронном танце. Без десяти минут полдень.
— Эй, простите.
Стивен не любил работать с клиентами. Нет, они его не раздражали. Но внутри него постоянно загорался маленький огонёк страха каждый раз, когда он взаимодействовал с незнакомыми людьми.
— Добрый день. Вам помочь подобрать новые часы или хотите отдать в ремонт старые?
Найти работу в новой стране оказалось не так просто. Без связей, без нормального образования. Казалось, что он должен ощущать себя безумно одиноко. Но здесь, на дешёвой работе, снимая жильё в подвале, он чувствовал себя свободным от цепей прошлого. Здесь его ждала новая жизнь.
— Да, я хотел бы отдать часы в ремонт. Слушайте, мы с вами раньше не встречались?
Стивен с осторожностью посмотрел на его лицо, но тут же опустил взгляд. Человек был ему незнаком, и он в знак отрицания повертел головой.
— Давайте изучим вашу проблему.
Мужчина положил в протянутую ладонь часы. Это была дорогая модель с серебряным корпусом. С виду они были целы, но отчего-то стрелки остановились на трёх минутах до полуночи.
— Надо будет провести диагностику. Это бесплатно, но займёт минут 20. Вы пока можете прогуляться. Только расскажите, при каких обстоятельствах сломались часы.
Мужчина не ответил. Периферийным зрением Стивен заметил, что тот внимательно разглядывает его лицо.
— Стивен… Стивен Синглтон! Это я — Грег! Помнишь меня? Мы учились с тобой в одном классе.
Стивен неуверенно качнул головой. Грег. Это имя всплыло из далёких глубин его памяти. Вместе с ним появились образы закрытой школьной кладовки.
— Стивен, ты какими судьбами здесь?
— Попробовал сменить обстановку. Новое начало.
— Как тесен мир, а? У меня часть офиса в другой филиал перенаправили. Слушай, тут на днях проездом будет ещё группа из школы. Там наш класс и несколько соседских. Не хотел бы потусоваться?
— Так много одноклассников случайно встречается так далеко от родной школы?
— Не знаю. Ну, сейчас лето, туристический сезон, все дела. Какая разница, не специально же нас сюда завозят! Ну, так ты как?
Стивен хотел вежливо отказаться, но застыл на полуслове. Подумав, он задал вопрос.
— Ты не знаешь, нет ли в той группе Альмы?
— Не, друже. Такое имя я бы запомнил. А кто это?
— Не бери в голову, — Стивен сделал вид, что внимательно осматривает часы Грега. — Подходи через полчаса. Я осмотрю часы и подумаю над твоим предложением.
— Лады. Ну тогда давай. Не подскажешь время, чтобы знать, когда приходить? — Грег спросил уже уходя.
— Ты в часовой мастерской, Грег.
— О, так часы точно настроены. Ясно.
Снова раздался звон дверного колокольчика. Стивен остался один в мастерской. Он не собирался принимать предложение бывшего одноклассника. Грег вместе со всей его прошлой жизнью должен был остаться на острове. Не стоит пускать его в свою новую жизнь.
Стивен посмотрел на часы. Без минуты полдень.
Синглтон осторожно прополз ещё несколько метров. Он аккуратно приподнял голову над зарослями. Его окружал ночной густой лес. Стивену здесь не нравилось.
— Лайт, ты видишь его? — он говорил шёпотом.
— Мне кажется, мы ушли от него, Стивен.
Он подполз к ближайшему дереву. Оперевшись на него, он встал и осмотрелся по сторонам. Никого.
Здесь царила абсолютная тишина. В памяти у Стивена всплыли старые образы леса за родным городом, куда он ездил на велосипеде. Журчание ручья, шелест листьев, пение птиц. Лес, в котором сейчас находился Стивен, был всего этого лишён, словно какой-то муляж.
Стивен отряхнул одежду от грязи. Чище она не стала. За долгое время скитаний она пропиталась несчётным количеством слоёв грязи: пот, кровь, глина, болотная вода, имбирный чай, нефть и множество других неизвестных Стивену веществ.
— Ты не знаешь, куда мы убежали?
— Не знаю, Стивен.
Он пошёл в случайном направлении. Он надеялся выйти к дороге или ещё какому-нибудь ориентиру, но сам понимал, что в лесу он может пробыть ещё много долгих часов, а то и дней.
— Лайт, ты не заметил, кто это был? Мне показалось, что это человек. Но человек? Здесь?
— У него было ружьё. Он мог быть опасным.
— Да, но может он… Ладно, не важно. Стоит действительно быть осторожным.
Стивен приблизился к склону холма. Он аккуратно ступил на него. Деревья, на которые можно было бы опереться, здесь не росли. Синглтон искал ногами участки земли, на которых нога стояла бы крепко. Ночью это было сделать не так легко. Через пару шагов Стивен упал и покатился вниз. У основания холма он, тихо охнув, попытался встать. В левой ноге раздалась острая боль. Но у него получилось сделать шаг, хоть и хромая.
Пройдя ещё несколько метров, он оперся о дерево и помассировал лодыжку. Размяв ногу, Стивен поднял голову. На соседнем дереве он видел странный силуэт. Птица, похожая на голубя. Вот только от голубя она отличался видеокамерой на месте головы. В её линзе отражался лунный свет. Немного посмотрев на Стивена, птица взмахнула медными крыльями и сорвалась с ветки вверх, издавая металлический скрежет.
Стивен попытался побежать, но боль в ноге усилилась в раз десять сильнее. Сквозь неё Стивен пошёл быстрым шагом. Позади начали слышаться шаги. Он продолжал идти не оборачиваясь. Звуки шагов становились громче, Стивен понимал, что со своим темпом он не успеет далеко уйти.
На пути Стивена лежало старое поваленное дерево. Добежав, он в спешке перелез через него и повалился на другую сторону. Убежать он уже не успеет, но, может, у него получится хотя бы спрятаться. Стивен прижался поближе к дереву и затаил дыхание.
Звук шагов приближался. Их источник был совсем близко. Стивен зажмурил глаза. Он так надеялся, чтобы всё это исчезло, чтобы всё это оказалось очередной галлюцинацией. Но звуки шагов продолжали усиливаться и усиливаться, пока…. не исчезли. Так это и вправду была всего лишь галлюцинация?
Стивен открыл глаза. Над ним нависал солдат в каске Броди с забинтованным лицом. У него на плече висело ружьё. За бинтами не было видно ни дюйма его лица, но казалось, что он был заинтересован Стивеном. Что-то щёлкнуло внутри солдата, и он странно, словно старый проигрыватель, произнёс:
— Выживший! Ты можешь думать, что надежда погибла вместе со старым миром. Но мир монстров не вечен. Следуй за «томми», он приведёт тебя в город нового начала — в НонЛондон!
Некоторое время Стивен смотрел на солдата, боясь пошевелиться. Поняв, что по крайней мере сейчас солдат не собирается причинять ему вред, он спросил:
— Я думал, что здесь, кроме Хоуптауна, ничего не осталось.
Прозвучал новый щелчок.
— Хоуптаун — это миф, распространяемый врагами НонЛондона. Нет на свете места безопаснее НонЛондона.
— Он выглядит подозрительно, Стивен.
Голос Лайта привёл в чувство Стивена. Он осторожно встал на ноги, наблюдая за действиями солдата. Человек с забинтованным лицом, если его можно было назвать человеком, лишь молча наблюдал за ним.
— В том городе есть другие люди?
— НонЛондон — город выживших, город свободы, Последний город.
— Стивен!
— Лайт, может ли этот город действительно ли быть хуже того, где мы сейчас?
— Следуй за «томми», он приведёт тебя в город нового начала — в НонЛондон!
Солдат протянул свою правую руку Стивену.
— Мы должны дойти до Хоуптауна, Стивен. Пожалуйста, Стивен!
Он смотрел на протянутую руку, на забинтованное лицо солдата. После долгой паузы Синглтон попробовал сделать шаг в сторону, а затем — обойти солдата. Человек в бинтах, не опуская руку, повернулся в его сторону. Стивен развернулся и попытался побежать, но больная нога тут же дала о себе знать. Почти сразу же он почувствовал, как солдат очень крепко схватил его за плечо.
— Пригнись, Стивен!
Стивен опустил голову и закрыл затылок руками. Он почувствовал удар прикладом винтовки по спине, который повалил его на землю. Лёжа на грунте он увидел, как солдат заносит ружьё для ещё одного удара. Стивен откатился в сторону. Он увидел рядом собой выпавший из чехла фонарик. Он схватил его и как можно быстрее поднялся.
Пока он поднимался, солдат успел снова схватить его за плечо. Развернувшись, Стивен со всей силы врезал ему по лицу фонариком. С лица сполз плохо закреплённый кусок бинта. Солдат, отпустив Стивена, попытался вернуть бинт на место. Воспользовавшись заминкой, Стивен побежал.
Сердце бешено колотилось. Боль в ноге Стивен заметил только после получаса бега. Он был один в поле. Лес, из которого он выбежал, виднелся далеко позади. Он почти сливался с ночным небом.
— Лайт, мы снова сделали это! Спасибо за помощь.
Стивен поднял взгляд вверх. Над ним в небе светила россыпь звёзд.
— Лайт, правда здесь красиво. Лайт?
Стивен осмотрел фонарик в своей руке. На его фронтальной части появились трещины. Стивен нажал кнопку включения, но свет не загорался. Он попробовал ещё несколько раз, всё так же безрезультатно.
— Лайт, пожалуйста, скажи что-нибудь!
Я открыл секцию с батарейками и попробовал поменять их местами.
— Лайт, ты не можешь! Пожалуйста, Лайт. Я не хочу оставаться один.
Я упал на колени. Прижал к груди неработающий фонарик. Я сидел на земле, не имея сил даже заплакать, и наблюдал, как ночь вокруг меня сгущается, образуя непроглядную тьму.
Стивен резко дёргнулся. Ему снилось, что он утопает в тёмной морской глубине. Сон был пугающим, но на самом деле он лишь ненадолго задремал в часовой мастерской. Из-за жалюзи сочились тёплые лучи солнца. Вокруг него часы показывали полуденное время. Впрочем, Стивен заметил, что одни из часов, что находились у окна, отставали на несколько минут.
Кресло тихо заскрипело, когда Стивен вставал с него. Нужные часы были недалеко. Это была модель, корпус которой был оформлен в форме чёрного кота, чьи глаза бегали из стороны в сторону с каждым поворотом маятника-хвоста. Стивену нравились эти часы, но почему-то никто не хотел их покупать.
Он провёл пальцем по циферблату, чтобы перевести минутную стрелку. Стрелка согнулась.
Стивен быстро поправил стрелку. На пальце осталось небольшое темное пятно. Стрелка была словно сделана из воска.
Он обернулся. Часы на прилавке медленно стекали вниз. Стивен посмотрел на свои часы на запястье. Полдень и одна минута. Секундная стрелка, пощёлкивая, медленно маршировала по циферблату. Часы на прилавке уже почти достигли пола.
— Почему они не работают?
Вбежав в комнату персонала, он открыл холодильник. Там, на своей полке в дальнем углу, он нашёл небольшую белую баночку. Открыв крышку, он высыпал на руку случайное количество таблеток и сразу же проглотил их. Спрятав баночку в карман куртки, он снова вышел к прилавкам. Часы разлились по полу.
Стивен выбежал из магазина. К его счастью, снаружи всё было как обычно. Люди неспешно шли по дорогам, из открытого окна соседнего дома слышалась чья-то ссора, вдалеке раздавался шум оживлённой автострады.
— Я уже забыл, каково это. Нужно время, чтобы они подействовали.
Поправив куртку, Стивен двинулся дальше по улице. Он хотел проверится. Через несколько минут он вышел к шоссе. Рядом с выходом к автостраде Стивен встретил в двух озадаченных мужчин, что-то разглядывающих под капотом автомобиля. Он прошёл мимо них дальше по дороге и вскоре приблизился к полицейскому участку.
Стивена заставил остановиться автомобиль, врезавшийся в пальму прямо перед ним. Водитель не успел выйти из машины, как в его авто врезался кабриолет.
Постепенно глохнуть стали и другие автомобили на автостраде, иногда врезаясь друг в друга или в окружение. Из полицейского участка вышла группа людей в форме. Один из них подбежал к водителю, чей автомобиль столкнулся с пальмой. После короткого разговора водитель открыл капот машины. Озадаченный полицейский взялся за голову. Водитель, сделав то же самое, прокричал:
— Двигатель! Он плавится!
После этих слов Стивен заметил, как рядом с ним покосился фонарный столб. Он упал на кабриолет. Из щелей капота вылетели брызги двигателя. Через несколько минут Стивен обратил внимание, что и сама машина начала неестественно искривляться.
Со стороны полицейского участка раздался чей-то крик. Стивен не мог разобрать слова. Он видел, как полицейские собирали людей и уводили их дальше по дороге. С каждой минутой автомобили всё больше походили на бесформенную массу. Под крики людей дорожные фонари, светофоры и знаки один за другим падали под своим весом. Через несколько минут Стивен заметил, как с соседнего здания начала стекать крыша.
Стивен почувствовал, как кто-то взял его за плечо. Обернувшись, он увидел полицейского с наспех забинтованным лицом. На его форме и на правой руке были тёмные блестящие пятна. Его значок немного скривился.
— В порт! Быстро!
Полицейский повёл Стивена в поток к остальным людям. Чем дольше он шёл, тем мягче становились земля. Через несколько минут ноги начали проваливаться в неё. Он видел покосившиеся здания. Слышал крики людей, полицейских, пытающихся организовать толпу. В конце пути он вместе с полицейским с забинтованным лицом и другими людьми он сел в патрульный катер. Отойдя достаточно от порта, Стивен развернулся и увидел, как плавились лодки позади него.
Когда катер вместе с другими уцелевшими лодками отошёл достаточно далеко от берега, Стивен увидел перед собой одинокий грузовой корабль.
Я закрыл глаза в надежде, что это окажется лишь очередной моей странной галлюцинацией.
Должно быть, прошло уже несколько дней с тех пор, как капитан приказал развернуть корабль. Или, может быть, недель? месяцев? Казалось, что вместе с окружающим пространством для меня пропало и время. Сначала я пытался измерять время чувством голода и съеденными консервами, но такой расчёт имел массу погрешностей, а скоро я и вовсе сбился.
Когда у меня тихо заурчало в животе, я через кромешную тьму потянул руку к краю одеяла, на котором сидел. Рука скользнула по холодному полу каюты, нащупала край коробки с консервами. Пошарив в ней, я не нашёл ни единой консервы. Пусто. Это должно было произойти, рано или поздно.
В дверь постучали.
— Есть кто там?
Ответа не последовало. Я по-прежнему продолжал бессмысленно разглядывать темноту комнаты, боясь издать хоть малейший звук. В конце концов, не дождавшись ответа, человек за дверью начал безуспешно дёргать дверную ручку. Через некоторое время он прекратил это делать. За дверью послышался какой-то шорох.
Выставив руки вперёд, я попытался аккуратно пройти к двери, чтобы лучше расслышать, что происходит за ней. Через пару шагов я наступил на свою потерянную ложку. С громким звоном она отлетела куда-то в сторону.
— Эй, там кто-то есть?
Там никого не могло быть. Это лишь очередные игры больного разума.
— Пожалуйста, ответьте. Вы из Фонда?
Я не ответил.
— Пожалуйста, откройте… Чёрт! Оно снова здесь!
Я развернулся и направился обратно к одеялу. Должно быть, прошло уже несколько недель с тех пор, как капитан приказал развернуть корабль. Или, может быть…
Я закрыл лицо руками, развернулся, подбежал к двери, быстрым движением открыл замок и резко распахнул дверь. Я оказался в коридоре корабля. По крайней мере, должен был быть там. Пространство за дверью было таким же беспроглядно тёмным, как и моя каюта. Я медленно пошёл на ощупь, пытаясь вспомнить, где находится выход на палубу.
Оказавшись там, я подошёл к фальшборту. Держась за него, я, не зная, зачем, шёл дальше. Шёл до самого носа корабля, где мелькал слабый огонёк — единственный ориентир в этом тёмном мире.
Подойдя ближе, я увидел лежавшего у фальшборта человека. Своей рукой он сжимал окровавленную грудь. Одет он был во что-то, напоминающее космический скафандр с нагрудным фонариком, который продолжал слабо светить. На правый рукав была пришита нашивка с надписью «Западная аномальная зона». За открытым забралом шлема я видел мужское лицо. Настоящее человеческое лицо!
На секунду я отвернулся, но потом снова принялся рассматривать мужчину. Его веки были опущены. Я пригнулся и осторожно дотронулся до него, чтобы убедиться, что это настоящая кожа. Человек в скафандре набрал воздуха в лёгкие, открыл глаза и посмотрел на меня. От неожиданности я отступил на шаг и закрыл лицо руками. Раздвинув пальцы, я увидел, как он неловко попытался приподнять руку. Я опустил ладони. Глядя на меня, он тихо прошептал:
— Лицо…
Из последних сил он закрыл забрало шлема. В его отражении я заметил лицо. Я быстро развернулся. Никого, лишь беспроглядная тьма.
Я знал, что человек, которого я повстречал, был настоящим, но не понимал почему. Это знание пришло откуда-то само. Он был словно человек из сна, которого никогда не встретишь в реальной жизни, но о котором во сне известно всё.
Я обернулся обратно к телу, но его не оказалось на старом месте. Я протянул руку, пытаясь нащупать скафандр, но смог дотянуться лишь до гладкого холодного пола. На ощупь он напоминал мрамор.
Тьма окружала меня. Невозможно было понять, ослеп я или вокруг действительно было так темно. Выставив руки перед собой, я пошёл вперёд, надеясь найти хоть какой-нибудь ориентир. Вскоре я понял, что не слышу своих шагов. Я присел, пытаясь нащупать пол, но мои руки не доходили до него. Я пытался дотронуться до своего лица, но не смог найти его.
Оно вышло из темноты и появилось прямо предо мной. Огромное белое лицо со знакомыми чертами. Казалось, я уже должен был привыкнуть к нему, но оно всё ещё пугало меня, как ничто другое. Я стоял неподвижно, всматриваясь в него. Казалось, в ответ оно делало то же самое.
Я пытался отвернуться, но у меня не было шеи. Я пытался закрыть глаза, но у меня не было век. Я слышал сотни голосов в своей голове, я чувствовал запах сигарет, я ощущал вкус консервированных бобов. Граница между реальным и нереальным исчезла окончательно.
Казалось, что лицо медленно приближалось. Голоса сливались в нечленораздельную кашу, но один, кажется, был громче всех.
— Стивен!
Мне был знаком этот голос. Я пытался вспомнить, кому он принадлежал.
— Стивен!
В моей голове возник давно увядший образ. Я почувствовал, что смог сдвинуть голову на несколько градусов. Собрав силы, я смог развернуться назад. Там находился проход, источающий яркий свет. Я видел в нём силуэт человека, манящий меня рукой. Словно сквозь цементный раствор, я сделал первый шаг к нему.
— Стивен!
Идти становилось легче. В свете я смог увидеть свои руки и ноги. Когда я подошёл ближе к силуэту, он ушёл в проход. Я пошёл вслед за ним в ослепляющий меня свет.
Стивен обнаружил себя на заброшенном шоссе. На нём не было ни единой машины, только следы гусениц на асфальте говорили, что когда-то по нему ехала тяжёлая техника. Рядом находился огромный рекламный билборд с изображением счастливой семьи на фоне небольшого коттеджа. Подпись сбоку гласила:
«Построй мечту! Дешёвое жильё в Хоуптауне! 7 км».
— У тебя получилось, Стивен.
Он заметил, как перед ним встала девушка. На её лице была лёгкая тёплая улыбка.
— Альма. Ты… Ты вытащила меня оттуда?
— Да. Но ты тоже помог мне выйти.
С минуту он смотрел на её лицо. На душе была удивительная лёгкость.
— Я так давно тебя не видел.
В ответ она лишь медленно кивнула головой.
— Так это значит, — Стивен вновь посмотрел на билборд, — мы сможем пойти в Хоуптаун вместе?
— Прости, Стивен, но кто-то должен удержать лицо здесь.
Альма указала на другую сторону шоссе. Там он увидел медленно растущий большой монотонный чёрный купол. С каждой минутой он поглощал всё больше пространства вокруг себя.
— Это я сделал?
— Ты не виноват, Стивен. Этот мир разваливается не из-за тебя.
Альма склонила голову и улыбнулась чуть сильнее.
— Прости, Стивен. Время не ждёт. Удачи тебе в твоей новой жизни.
Он смотрел, как она уходила к чёрному куполу. Неужели, это правда закончится так? Лицо осталось позади, а впереди его ждал Хоуптаун. Всё так, как он и хотел. Но это означало, что нужно снова расстаться с Альмой. Снова остаться одному. Стивен вспоминал свою старую жизнь. Походы к врачу, будни в часовой мастерской, ночи в подвальной комнате. Он вспомнил берег реки, на котором встречался с Альмой.
Стивен двинулся обратно во тьму..
Очутившись снова там, я был дезориентирован окружающей меня непроглядной темнотой. Выставив руки, я прошёл несколько метров, пока не обнаружил, что могу видеть свои ладони, как и остальное моё тело. Где-то рядом со мной был источник света. Через несколько секунд я увидел впереди себя Альму. Она медленно брела вперёд.
— Альма!
Она развернулась ко мне. На её лице читалось удивление.
Был яркий летний день. Мы стояли на берегу речки по щиколотку в воде. Её под нами покрывали бумажные кораблики. Я взял Альму за руку. Она сжала мою ладонь. Я облегчённо вздохнул — она была настоящая, либо мы оба были нереальны. Я не знаю, правильно ли поступил. Но я наконец-то был счастлив.