Кивок охраннику. Лицом к лицу с другим. Шаги по лестнице вверх. Ещё охрана, на каждом пролёте. Улыбка каждому из них. Взгляды проходят сквозь меня.

Очередной небоскрёб. Металлический, стеклянный фантом, мираж в непокорной пустыне. Один из сотен столпов достижений богоизбранного народа, нацеленных на небо в набожном муравейнике.

Последний этаж. Сердце бизнеса "Фарма-Гэлэкси". Штаб переговоров, занятый широким столом и престижными коврами.

Полночь. Люди, не должные быть здесь в это время. Снуют из рук в руки бумаги и фотографии. Скрипят ручки. Взгляды устремляются то в просторные окна, то в потолок.

Сияние города снизу, исчезающие звёзды в тёмном индиго сверху. Где-то за потолком прячется луна.

Представитель партии "Кадима" выходит из зала. Вслед за ним спешит министр здравоохранения Израиля. За ними - их охранники. Накинув на плечо пиджак покидает зал генеральный директор "Супер-Фарм". Разменявшись прощаньями, остальные расходятся. Остаются лишь генеральный директор "Фарма-Гэлэкси" и незваный гость, пока что никому не видимый.

В зал проникает едва заметный серебристый блеск.

— Здесь ты можешь снять маску.

Блеск превращается в непроницаемое облако серого. Через секунду - это уже молодой, красивый мужчина в просторном сарафане.

— "Супер-Фарм" отказываются принимать участие в сделке. - Мужчина во главе стола разминает пальцы рук. - Министр здравоохранения настаивает на продолжении производства. Премьер-министр хочет гарантии невмешательства сторонних организаций.

— Их у тебя нет.

Голос вошедшего звучит как ручей в тишине глубокой пещеры. Завораживающий и привлекающий внимание.

— Нет.

Недолгое молчание. В изоляции толстых окон я слышу лишь, как стучит костяшками пальцев по столу генеральный директор "Фарма-Гэлэкси".

— Нам нужно выйти на представителей Организации для продолжения переговоров.

— Ни в коем случае! - взмахнул рукой директор.

— Признайся, наконец - это они вытеснили фирму из России?

Вновь непродолжительное молчание.

— Да.

— Ты мог сказать об этом раньше. МКиД не стал бы принимать участие в этой авантюре.

Директор ударил кулаком по столу, тяжело вздохнув.

— Мне нужно было это предугадать.

— Насколько серьёзным был ущерб?

— Как после ядерного удара. Ты сам видел, какие лица пожаловали. Они не хотят лезть в дела с Организацией, особенно когда это так очевидно дело рук Надзирателей.

— Мне придётся связаться с их представителями.

— Стой! Нет, я могу это согласовать! Завтра прилетают американские бизнесмены, в обмен на "Иммортале-Пи" они готовы предоставить всё нам необходимое.

— Они не входили в сделку.

— Но это позволит нам остаться в деле и для вас!

Мужчина в сарафане отодвинулся на кресле от стола.

— Это исключено. Шахматы не играют на троих. Я вынужден связаться с Организацией.

— Ты!..

Я поддеваю пальцами мраморную маску и стягиваю её с головы. Взгляды, ненависти и удивления, встречают меня.

— Игнат!

— Здравствуй, Саша.

— Вы знакомы?

Александр, сунув руку под стол, достаёт сигарету и зажигалку. Кладёт на стол, вращая то одну, то другую.

— Наш гость в ответе за причину сегодняшней встречи.

Мужчина в сарафане встаёт, пересаживается поближе, и протягивает мне через стол руку.

— Финист.

Его рука, нежная и мягкая, как у женщины. Ладонь пахнет кремами. Лицо гладкое. Брови выщипаны. Бледные волосы спускаются до плеч. Насыщен молодыми соками.

— Скоморох.

Всё, что есть он — будто моё отражение со знаком "минус".

— Финист, мужчина напротив тебя - агент Организации. Террорист. На его счету жизни дюжина смертей и разрушение трёх цехов.

Финист подмигивает мне.

— Пешка, аи? Какая удивительная технология в ходу Организации.

Я усмехнулся.

— Я фрилансер.

Александр тычет в мою сторону сигаретой.

— Пешка не будет столь сокрушительной! - Переводит сигарету в сторону Финиста. - Этот на хорошем счету у российского Надзирателя.

— В хороших руках, и при нужных обстоятельствах, пешка может стать…

— Зачем пожаловал? - Александр обращается ко мне.

— Должно быть, он хочет стать "королевой"?

Я откидываюсь в кресле.

— Хочешь то же, что и на заводе?

— Нет. - Отвечаю я, водя пальцем по столу. - Грязь из-под ногтей. В этом зале разве что она не пропитана какой-то "магией".

Здесь всё фонит. На определённом уровне искажения волн границы между материей и пространством стираются. Что-то защищает это место. Мне нет смысла рисковать также, как позавчера на заводе.

— Зачем ты это сделал? - Спрашивает мужчина напротив.

— Мне приказали.

— Раскрыл себя. - Уточняет он.

— Мне приказали.

Собеседники переглянулись.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Позавчера было всего лишь предупреждение. Организация могла перекрыть вам воздух, аннулировать счета в банках, накрыть воздушным ударом африканских мародёров с вашими алмазами, раскрыть Коалиции информацию о сговоре израильского правительства с вами.

Александр закуривает. Встав со стула, он подходит к окну и усмехается.

— Провокация? Успешная. Этот холуй уже спешит откланяться.

Я улыбнулся.

— Мы не хотим, чтобы вы прекращали производство обычных лекарств. Это выгодно для всех. Аномалия тут и там не в счёт. Меня просили передать, чтобы вы отдали нам гения, открывшего "магистерий". тогда все спокойно разойдутся.

Александр наиграно засмеялся, хлопая себя по бедру и тыча то в меня, то в Финиста горящей сигаретой.

— Я боюсь, Игнат, что мы не можем пойти на эту сделку. Так называемый "гений" принадлежит МКиД. "Фарма-Гэлэкси" взяли его в аренду. Срок ещё не подошёл, оплата ежемесячная.

— Знаю. - Я достал из внутренностей багрового балахона гранату и положил на стол. - У меня есть деловое предложение.

Нет и доли секунды между моментом, когда Финист ударил меня пяткой по лицу, а Александр достал из-под стола пистолет. Выстрел. Второй удар. Треснувшее за спиной стекло. Острый укол под сердцем. Удар в живот, в грудь, в плечо, в пах. Ещё один укол, в плечо.

— Стой!

Александр опустил пистолет. Финист уже стоял у противоположного окна. Я так и не выпустил из руки гранату, выдернув кольцо чеки. По бедру струилась кровь из груди, гранату испачкало подстреленное плечо.

— Коммерческое предложение, Финист. Мы считаем, что МКиД ни при чём. Африканские мародёры поживут ещё один день. В обмен, мы заберём источник аномальной информации о "магистерии".

Огонь растекался по лицу. Из туловища будто вырвали клочья плоти, ниже шеи была лишь пустота. Начала проступать боль, приглушённая адреналином.

— Финист! - Горов перевёл пистолет на него. - Не смей!

— Передо мной сейчас пешка. Рядом со мной - тоже. Я хочу стать "королевой". - Он ткнул пальцем в меня. - Я пожертвую пешкой, чтобы пройти дальше.

— Финист!

— Горов создал "магистерий" сам!

Пуля разнесла в труху кисть Финиста. В следующий миг он исчез из кабинета.

Шаг. Секунда. Пистолет нацелен на меня. Выстрел. Шаг. Чека вылетает из гранаты. Из-под моего балахона лезут пальцы. Я пристально смотрю на них. Выстрел. Шаг. Звезда в моей руке загорается. Стекло позади Горова начинает трещать и таять.

Падение. Узоры. Круговорот.

На коленях посередине ритуального круга. Я встаю и подхожу к кукле, в точности похожей на меня. Раздевшись, я начиняю её вязкой болью, которую только что испытал.

Придя в себя, я глажу грудь куклы. Встаю, и подхожу к телефону защищённой линии.

— Да?

— Скоморох. Горов мёртв.

— А у меня пасьянс не сходится. У Отдела не было таких технологий. МКиД мог подселить ему лишние мысли, но они открещиваются от этого.

— Ещё варианты?

— После Отдела он связался с "Алым Молотом". Потом пропал. Потом его поставили на счётчик бандиты "РОГ". Потом Израиль.

— Посредник МКиД сказал, что "гением" являлся сам Горов.

— Дай туза, чтобы мне было с чего начать.

— Его кабинет был пропитан чем-то. Может быть, это было для гарантий безопасности высокопоставленных лиц Израиля. Может быть, его способ защиты от подставы МКиД.

— Наведайся к его сыну. Адрес знаешь. Вытряхни из него душу, но добейся ответов.

Гудки.

Рухнув на стоящий рядом диван, я подобрал под себя ноги и закрыл глаза.

Завтрак состоял из яичницы и сосисок, пожаренных в одной сковороде. Ковыряя вилкой этот пирог, Евгений сел на диван и включил телевизор.

"Пятый канал" вещал, продолжая вчерашние сенсации:

— … власти сообщают, что из-под завалов всё ещё пытаются достать людей. Сообщения о том, что в разрушенном ракетным ударом здании находился генеральный директор "Фарма-Гэлэкси", Александр Горов, не подтвердились. Премьер-министр Израиля, Эхуд Ольмерт, выступил с обращением к…

Тишина чёрного экрана. "НТВ" рассказывает о том же самом. "Россия" заканчивает репортаж из Кузнецкой области о террористической атаке чеченских боевиков и вновь возвращается к событиям в Израиле.

Евгений выключил телевизор, доедая завтрак в тишине.

Зажужжал мобильный телефон. Отставив тарелку на диван, Евгений встал, зажал кнопку разблокировки и прочитал сообщение.

02:14 — "Горова всё ещё ищут. Я напишу тебе утром."

07:53 — "Разбор завалов продолжается."

09:49 — "Мы не можем найти Александра."

12:07 — "Женя, я лечу в Россию. Завтра буду. Езжай по адресу запасной квартиры. Пока ты дома - не открывай дверь никому."

Евгений напечатал в ответ:

12:38 — "а снег на месте будет ?"

Отправив сообщение, молодой человек сел на диван и принялся доедать завтрак. Зажужжал телефон:

12:43 — "Уже кончился? По адресу тебе оставили."

Улыбнувшись, Евгений бросил телефон на диване и, оставив пустую тарелку на полу, стал натягивать майку и штаны. Надев носки, он прошёл в прихожую и, выловив пару кроссовок, начал открывать дверь.

В проёме двери стоял высокий мужчина в багровом балахоне. Пряча руки в карманы, он самодовольно улыбался, смотря на Евгения сверху вниз. Причёска его была безобразна, а рыжая густая борода испачкана в чем-то чёрном. Видимая часть лица была испещрена белёсой сетью шрамов.

— Мне нужен Евгений Горов.

Двухметровый мужчина, в годах, возвышался над Евгением как огненный столп перед армией Рамзеса. Ткани его одежд ходили ходуном, кажущиеся то кровавыми щупальцами, то языками пламени. Всё его существо выражало властность, силу и уверенность в себе.

Сын генерального директора "Фарма-Гэлэкси" Александра Горова попытался захлопнуть дверь прямо перед моим носом, но железная пластина глухо ударилась о встретившую её руку, протянувшуюся в квартиру. Прищемив мою ладонь, Евгений не мог защёлкнуть замок и отчаянно бился плечом о дверь. Наконец, отпустив ручку, он со всей силы пнул ногой по двери.

Несмотря на выбитые кости, я спокойно открыл больной рукой дверь и сделал шаг в прихожую, выпрямляясь в полный рост. Юноша бросился мимо меня на выход, но другая моя рука поймала его и, легко оторвав от пола, поволокла в гостиную.

Квартира представляла собой жалкое зрелище. Между телевизором и диваном тянулся след чистого пола, пока вся остальная гостиная была покрыта толстым слоем пыли. На столе, стоящем у плотно зашторенного окна, лежала немытая посуда, чашки, покрытые копотью ложки, спиртовая горелка и выпуклый сосуд для курения опиума.

Бросив Евгения на диван, я, расправив балахон, медленно уселся на пол, давая юноше время отдышаться от первоначального испуга.

— Меня зовут Игнат. - Горло болело, ноги стонали, а только что разбитую руку саднило. - Меня послал твой отец.

Совершенно не было никакого желания общаться. Взять и раздавить голову сына Горова, а как быть дальше пусть выясняют в Организации.

Евгений выпрямился на диване и, спустив ноги на пол, пристально вгляделся в моё лицо. Стоило Евгению оглянуться на дверной проём в прихожую, я покачал головой.

— Александр Васильевич хочет тебя встретить.

— Он жив? - Голос юноши был высоким, тонким, как игла, вытаскивающая из старой раны набившуюся пыль и грязь.

От каждого слова мелкого наркомана мне становилось тошно.

— Конечно. - Я качнул головой. - До него дошли слухи о том, что с тобой продолжают общение старые друзья. Он наказал доставить тебя туда, где ты будешь в безопасности.

— Меня уже ждут.

— Где?

Евгений назвал адрес.

Я качался на полу, как китайский балванчик. Наблюдая за этим, Евгений продолжал осматривать меня с головы до ног, теряясь в балахоне, цепляясь за стимулирующий защитный костюм, чёрнотой обтягивающий ладони, шею, голые стопы.

— Ты мне нравишься. Не молчишь. Идёшь на встречу.

— Хочу быть полезным.

В его глазах отражалось недоверие. Гадёныш не верил ни единому моему слову, но боялся лишний раз пойти поперёк мне.

Я вновь оглянулся на стол морфиниста. Его ответы были слишком рассудительными, да и сам он был не в худшей физической форме. Видимо, кроме употребления и телевизора, как-то пытался поддерживать форму.

Я улыбнулся. Возможно, удалось найти себе интересную игрушку, на которой добрый отец опробовал свои первые попытки изобрести лекарство от смерти.