Антропологический подход к саркицизму — Социологический портрет 04: Дом Куринука
Антропологический подход к саркицизму
Д-р Александр Пастернак, Отдел антропологии
Предисловие:
Наше понимание саркицизма резко изменилось за последние несколько десятилетий. Новая информация выявила разнообразную и изменчивую парадигму, далёкую от первоначальной гипотезы монолитного вероучения. Теперь мы можем изобразить более широкую, более детализированную картину нялкянской религии, её многочисленных сект и культурных традиций.
Современные секты — продукт отклонений от изначальной традиции, и многие из них имеют лишь поверхностное сходство с древним культом-прародителем. Наиболее неожиданным, особенно среди ранних исследователей саркицизма, таких как я, являются, по-видимому, доброжелательные намерения его основателей. Часто говорят, что дорога в ад вымощена благими намерениями — афоризм, о котором Фонд не должен забывать никогда, ибо несмотря на разделяющие нас века, мы вглядываемся всё в ту же самую бездну.
И как и древние адититы, мы обнаружили, что в ней кишат монстры.
Д-р Пастернак много лет был неотъемлемой частью Отдела антропологии Фонда, и его знания и опыт оказались крайне полезными в наших исследованиях нялкянских веры и культуры. Здесь предоставлен его самый последний доклад.
— Д-р Джудит Лоу, старший советник Отдела Истории — Анализ Угроз от Религиозных СО.
Социологический портрет 04: Дом Куринука
Обзор:
Дом Куринука (くり抜かれた王朝, kurinuka reta ōchō) — это неосаркический культ японско-канадского происхождения, централизованный в Ванкувере, Канада. Следует полагать, что основатели Дома Куринука переселились в Канаду во времена волны иммиграции иссеев в период между 1877 и 1928 годами. Также считается, что что текущая вторая волна иммиграции в конце XX века возродила его и значительно увеличила количество его членов. Однако, несмотря на название, членство в Доме Куринука не ограничивается кровным родством, и многие лица разнообразных этнических культур присоединяются к культу, в том числе через брак с членами Дома. Данная практика возникла уже в начале его существования.
Дом Куринука полностью интегрирован в современную культуру Канады, в него входят многие известные бизнесмены и светские люди. Предполагается, что нынешним главой является Самуэль К. Хисава, магнат технологий и бизнеса, базирующийся в Метро Ванкувере.
История:
Согласно всеобщему мнению, иммиграция из Японии в Канаду началась в конце XIX столетия, а первым официальным иммигрантом стал моряк по имени Манзо Нагано, прибывший в 1877 году. Число переселенцев возросло с 4 738 человек в 1901 до примерно десяти тысяч к 1911-му. Эти иссеи, родом с ферм или рыбацких деревень, особенно с южных островов Кюсю и Хонсю, часто оказывались бедной, но образованной молодёжью, и селились в Ванкувере и Виктории, в долине реки Фрейзер и других областях Тихоокеанского побережья. Заняты они были обычно в сельском хозяйстве, рыболовстве, консервировании, лесозаготовке, лесопилении и железнодорожной промышленности, а также владели общежитиями, продуктовыми магазинами и ресторанами. Хотя задокументированные свидетельства аномальной активности в этот период не были распространены, некоторые записи прямо указывают на эпизодические столкновения между европейскими и японскими рыбаками на почве "необычайного количества" лосося, пойманного вдоль реки Фрейзер, даже в то время, когда миграционные потоки не должны заводить рыбу в эту область.
Ещё до Второй мировой войны канадское правительство проводило дискриминационную политику в отношении иммигрантов из Азии, включая и японцев по происхождению. До 1948-го года они были лишены избирательного права, также им были запрещены некоторые профессии. Жестокие налёты и анти-азиатский бунт 1907-го года в Ванкувере показывают, что такое отношение существовало не только де юре. В 1908 Канада решила ограничить иммиграцию из Японии, установив квоту в 400 мужчин в год, а в 1928 снизила её до 150-ти. Сконцентрированные в анклавах, таких как Пауэлл-Стрит в Ванкувере, иссеи и их потомки создали собственные социальные учреждения, в том числе школы, больницы и храмы. Считается, что именно через них те немногие, что придерживались протосаркической традиции и предположительно происходили из небольшого, единичного культа в сельских краях Японии, получили возможность распространять свои верования среди растущего и всё более обременяемого сообщества. Позднее эти люди стали известны как основатели Дома Куринука.
Атака на Пёрл-Харбор в 1941 году повлекла за собой незамедлительное и серьёзное воздействие на японских канадцев. В соответствии с Актом о военных мерах, больше двадцати одной тысяч человек были насильственно перемещены с Западного побережья вглубь страны более чем на 100 миль (160 километров), потеряв свои дома, фермы и предприятия. Многие из них содержались в лагерях в глубине страны, и мужчин часто разлучали со своими семьями. Конфискованное Хранительством собственности врага имущество было распродано, и лишь малая часть всей суммы ушла на выплаты заключённым лагерей для интернированных.
Все эти лишения, видимо, создали условия для восхождения Дома Куринука. Когда ограничения сняли в 1949, и японским канадцам были даны полные гражданские права, они были вольны вернуться на побережье — но возвращаться было некуда. От иссеев, потерявших работу своей жизни из-за интернирования, до самых маленьких нисеев, страдавших от непоправимого разрыва в образовании — были затронуты все уровни их общества. Те, кто жили в Ванкувере, не составили исключение. Вошедшие в преклонный возраст, иссеи-основатели 1877-1928-х годов передали аномальные знания своим детям и другим близким к ним членам сообщества. Новое поколение всё чаще использовало эти силы, чтобы закрепиться в более широком обществе, завоёвывая известность благодаря финансовому успеху и деловой хватке. Эти нисеи женились и переплетались как с другими японскими канадцами, так и с чужаками, и Дом Куринука рос в числе и статусе. Третье поколение, или сансеи, росло гораздо более погружённым в англоговорящую культуру, и продолжало сочетать социальную проницательность с использованием аномальных психотропных веществ для того, чтобы обходить конкурентов по бизнесу.
В 1967 изменения иммиграционного законодательства позволило возобновить иммиграцию японцев в Канаду. Известные как шин иссей, они происходили в основном из городского среднего класса. Многих на Западном побережье в Дом привлёк как одно из средств установить надёжные связи и найти поддержку — и для себя, и для своих детей — в новой стране. Это укрепило бы их ряды и продолжило закреплять космополитический характер Дома.
Культура, традиции и заблуждения:
Хотя нет никаких доказательств, указывающих на точные убеждения или обычаи, с которыми основатели Дома прибыли в Северную Америку, вполне очевидно — и члены Дома Куринука согласны с этим, — что эти верования претерпели значительные метаморфозы в условиях сменяющегося культурного ландшафта XX века. Поскольку сама Канада секуляризовалась, то же самое сделал и Дом, отвергнув многие аспекты своей предыдущей практики, чтобы создать усовершенствованную доктрину, существующую и по сей день.
В основном их философия является нигилистической и атеистической, опровергающей как существование моральных принципов, так и концепцию божеств как отдельную классификацию сущностей. Сила скорее рассматривается в спектре: считается, что Ялдаваоф и Архонты обладают "большей способностью", но не отличаются по природе от людей или, фактически, от любых других организмов. Саркиты считают, что в конечном счёте унаследовали свои карномантические способности от Архонтов и/или Ялдаваофа; эти отношения воспринимаются как комменсалистические, при этом ни одна из сторон не страдает от необходимости. Ялдаваофа зачастую сравнивают с морскими суперхищниками; один член, с которым я разговаривал, описал различие между этими сущностями и саркицизмом на практике, как аналогичное различию между «акулой и частями акулы, известными реморам».
Вера в существование Иона, Клавигаров или каких-либо событий в саркической мифологии до саркической диаспоры (1100 г. до н. э.) полагается личным делом каждого и редко считается актуальным в повседневной жизни. Тем не менее, распространено мнение о том, что происхождение культа восходит примерно к этому периоду времени, и что Клавигар Саарн сыграла важную роль в его создании. Мне предоставили две легенды о природе того, как это было: первая заявляет, что семья Хисагэ (и, следовательно, значительная часть нынешних членов культа) являются прямыми потомками Клавигара, в то время как другая просто утверждает, что цепочка преемственности карцистов в конечном итоге ведёт к троим дзёмонцам, посвящённых ею незадолго до саркической диаспоры. У Доме Куринука два действующих Карциста, что нестандартно для саркических групп: Карцист Васакур и Карцист Туруушо. Первый из них, по-видимому, является основным Карцистом и наиболее активно участвует в культовых мероприятиях; на вопрос о втором мне ответили только, что "он приходит и уходит". Также необычно то, что Дом не ведёт религиозного календаря, а общественные мероприятия происходят стохастически, как правило в ответ на важные события в жизни последователей (включая обряды посвящения, браки и рождение детей).
Дом Куринука однозначно функционирует в соответствии со строгой иерархией, основанной на возрасте и известности в организации. От детей ожидается подчинение старшим родственникам (включая братьев и сестёр, двоюродных братьев и двоюродных сестёр, родителей и тётей/дядей) до самой смерти последних, в то время как индивидуумам одно возраста полагается следовать ранговой системе или учитывать количество времени, проведённое в качестве полноправного члена группы. Межсемейные отношения значительно сложней, и правила послушания основаны на факторах, включающих, помимо всего прочего, время с момента иммиграции, время пребывания в регионе, очевидный экономический успех, недавние денежные транзакции и социальный/политический капитал как внутри, так и за пределами культа.
Однако на практике эта иерархия несколько ослабляется; люди придают первостепенное значение поддержанию видимости послушания при реализации своих личных амбиций, даже если это влечёт за собой ниспровержение желаний вышестоящих. Принцип, согласно которому человеку разрешается делать что-либо, пока его не заставят прекратить, здесь особенно актуален; некоторые члены с удовольствием признавались в манипулировании, кражах или вымогательстве у других членов с целью получения экономической или социальной выгоды, очевидно, будучи уверенными в том, что либо я не буду сообщать об этих деяниях, либо они будут сочтены тривиальными.
Опрашиваемый: Андреа Ламаре
Опрашивающий: Д-р Александр Пастернак
Предисловие: В общих чертах Дом Куринука выглядит относительно далёким от своей первоначальной религиозной основы — полностью модернизирован и почти агностицирован в процессе. Однако обобщение и жизненный опыт могут быть совершенно разными, и по этой причине я взял несколько интервью, прежде всего с более молодыми членами культа, чтобы лучше выяснить, как саркицизм интегрируется в их внешне светскую повседневную жизнь.
<Начало записи>
Д-р Пастернак: Здравствуйте, мисс Ламаре. Хочу начать с благодарности за то, что нашли время на встречу со мной сегодня.
Андреа Ламаре: О, да без проблем! Рада быть предметом изучения. Интересно, это считается зачётом в старшую школу? [смеётся]
Д-р Пастернак: Боюсь, это зависит от ваших преподавателей. Может нам начать с вопросов?
Андреа Ламаре: Конечно.
Д-р Пастернак: Вы родились в Нялкя?
Андреа Ламаре: Ну, если честно… [пожимает плечами] Я не очень хорошо помню своё рождение, знаете. Но моя мама говорит, что была членом с самого рождения, так что я думаю, что то же касается и меня.
Д-р Пастернак: Считаете ли вы это очень важным, умеренно важным или не таким уж важным в вашей повседневной жизни?
Андреа Ламаре: Я бы сказала "умеренно важно". В смысле, большинство дней — просто обычные дни. Я хожу в школу, гуляю с друзьями. Но я всё ещё в курсе, что мама и папа и все остальные всегда следят, чтобы убедиться, что я веду себя должным образом.
Д-р Пастернак: Как вы относитесь к тому, что они следят за вашей деятельностью?
Андреа Ламаре: Ну, просто… мы так делаем. В смысле, конечно, это может немного раздражать. Но если бы у меня были младшие братья и сёстры, я бы вела себя так же. И это всё для нашего же блага, понимаете? Не бывает успеха без послушания — или, по крайней мере, без знания того, как обойтись без него. [подмигивает]
Д-р Пастернак: Ясно. Знают ли ваши друзья за пределами Дома о существовании этой группы или о том, что вы состоите в ней?
Андреа Ламаре: Скорее нет? Мы не особо об этом говорим. Большинство из них может подумать, что быть практикующим участником немного странно, даже если всё культурно. Что я должна быть более "прогрессивной", чем всё это. Но, само собой, они тоже захотели бы получить червя и узнать все эти другие штуки, которые им не положено знать.
Д-р Пастернак: Испытывали ли вы подобного давления, чтобы раскрыть или разделить свою веру с кем-либо, кого вы знаете?
Андреа Ламаре: Нет, но я хочу проявить инициативу, понимаете? Потому что, ну, очевидно, будут вопросы о том, что происходит в моей жизни. О чём, конечно, известно всему Дому, и было бы неплохо общаться только с другими членами, но, что ж… [пожимает плечами] О! Но, говоря о том, что происходит в моей жизни… Сандра — моя сестра — прошла через Нел'лка только этой весной! Это, наверное, самое интересное, что было с нами в этом году. Я…
Д-р Пастернак: Извините, что перебиваю — что вы имеете ввиду под словом "Нел'лка"?
Андреа Ламаре: Это… [жестикулирует неопределённо] церемония, на которой она получила свой акулотх. Где она стала полноправным членом. Теперь она может принимать участие в большем количестве ритуалов и прочем.
Д-р Пастернак: Понятно. Что влечёт за собой эта церемония?
Андреа Ламаре: Погодите! Погодите, погодите, погодите. [субъект копается в её сумке и достаёт свой сотовый телефон] Она попросила снять видео. Сказала, что не хочет забывать, и неважно, сколько лет нам бы ни исполнилось. [субъект смеётся] Так что я могу отправить вам это, и вероятно, так будет куда полезней, чем если я просто опишу…
Д-р Пастернак: Вы уверены, что ваша сестра не будет против, если вы этим поделитесь?
Андреа Ламаре: О, уверена. [хихикает] И, вообще, если она не хотела, чтобы я распространяла информацию о ней, следовало сказать что-нибудь раньше.
<Конец записи>
Видео, о котором шла речь, было получено по электронной почте спустя несколько дней.
Расшифровка видеозаписи: Церемония Нел'лка Сандры Ламаре
Предисловие: При открытии файла была обнаружено, что мисс Ламаре аннотировала видео (хотя и неумело), чтобы уточнить личности и роли участвующих. Эти аннотации включены в протокол для полноты информации.
<Начало протокола>
Видео начинается с вида на покрытый ковром пол, и быстро перемещается вверх, показывая большое фойе, заполненное людьми. Большинство одеты в западном формальном или полуформальном стиле, но некоторые носят похожие на туники или мантии облачения. Камера выхватывает из толпы трёх молодых девушек, хихикающих и разговаривающих друг с другом. Мисс Ламаре подписала их как Джунко, Сандра и Наоми.
Сандра ухмыляется и машет в камеру, что уже поворачивается к группе из беседующих взрослых, двух женщин и мужчины. Они смотрят на оператора сверху вниз, с лёгкими улыбками и приподнятыми бровями. Одна из женщин, аннотированная как "Мама", протягивает к камере руку.
"Мама": Андреа, милая! Убери телефон на секунду и познакомься с мистером и миссис Сузуки.
Андреа, видимо, смущается, и вид снова падает на пол. Слышны невнятные любезности. Камера опять поворачивается вверх, движется и удаляется в сторону других гостей. Большинство из них, кажется, не обращают внимание на съемку и игнорируют Андреа в пользу ведущихся разговоров, хотя иногда её сопровождают вежливые приветствия.
Все диалоги резко прекращаются без какого-либо видимого сигнала. В неторопливом темпе камера следует за толпой, что начинает покидать фойе и продвигаться вглубь здания. После нескольких поворотов показывается широкий дверной проём, за которым расположена ведущая вниз лестница. Толпа спускается вниз, замедляясь, чтобы пройти через более узкий проход.
Лестница ведёт в огромный подвал. При необычайных размерах комнаты, пропорции которой напоминают скорее зрительный зал, она выполнена во всё том же современном минималистичном стиле, что и остальной дом. Единственным источником света, похоже, выступает зелёное свечение, исходящее откуда-то из-за пределов обзора. Когда камера поворачивается, становится понятно, что его источником является неидентифицированный вид биолюминесцентных грибов, скоплениями прорастающий из мест стыка потолка и стен. Судя по слоям мицелия, их плодовые тела прикреплены ко внутреннему пространству стен, и получают питание оттуда же.
Комната наполнена рядами сидений, обращённых к пьедесталу и опущенному позади него занавесу, простирающемуся от потолка до пола. Хотя материал занавеса неизвестен, пьедестал, похоже, сделан из полированного известняка-травертина.
Вскоре все гости входят в подвал, но продолжают стоять перед своими местами, видимо, в ожидании чего-то. Камера сосредотачивается на нескольких стоящих у ближайшего к сцене ряда — в том числе на женщине, ранее идентифицированной как "Мама", мужчине, подписанном как "Папа", нескольких старших гостях и людях в похожих на туники и мантии одежды. Там же видна пожилая пара, замеченная ранее ("Мистер и Миссис Сузуки"). Они садятся. Камера поворачивается. Остальные следуют их примеру.
Камера опять разворачивается. Женщина, ранее признанная матерью Сандры и Андреа и позднее опознанная как Эма Ламаре, поднимается с места. Повернувшись, чтобы обратиться к зрителям, она приветствует их в доме и благодарит за посещение церемонии Нел'лка Сандры.
Сама Сандра, до этого некоторое время отсутствующая, возникает из-за занавеса. Камера масштабируется на её лице. Зрачки заметно расширены, а в движениях наблюдается снижение координации по сравнению с ранними отрезками видео. На неё надето напоминающее юкату белое одеяние, которое она снимает.
Гуманоидная фигура с закрытым вуалью лицом (Мисс Ламаре аннотировала “Это Туруушо, он чаще бывал с нами тогда“) входит в кадр. Он останавливается лицом к Сандре Ламаре и её попечителям.
Фигура: Как тебя зовут?
Сандра Ламаре: Сандра Эрика Ламаре.
Фигура: А те, что представляют тебя?
Сандра Ламаре: Эма Ламаре и Клод Сузуки.
Фигура: И, говоря так, согласна ли ты связать себя с Домом, с этого момента и до того, когда может окончиться твоя жизнь? Держать верность лишь Дому и владеть лишь его силой?
Сандра Ламаре: Как ремора прикрепляется к акуле, так и я клянусь, что это правда.
Фигура: И клянёшься ли ты в этом по собственной воле, сознавая, что у тебя останется свобода поступать так, как изволишь?
Сандра Ламаре: Как угорь сам выбирает себе нору, так выбираю и я.
Клод Сузуки оборачивается и выходит из кадра, возвращаясь с рассечённой надвое верхней частью женского туловища. Большая часть её кожи покрыта кистовидными и полипообразными наростами. Тело помещается на пьедестал, и Сандру Ламаре приглашают подойти. Стоя на расстоянии, достаточном, чтобы дотянуться до торса рукой, она произносит несколько слов на неизвестном языке, вынимает из грудной клетки тела большой жировой орган и одно из передних рёбер, и проглатывает первое. Одной рукой и удалённым ребром Сандра раскрашивает область между своими скулами и ключицами кровью, затем опять встаёт на ноги.
Фигура в вуали достаёт белый, червеобразный организм, идентифицированный как образец SK-BIO Типа 006, из складок своей мантии. Подняв его обоими руками, он опускается на колени. Сандра принимает червя, поднимает голову и, обратив взгляд к потолку, глотает его. Несколько секунд она стоит абсолютно неподвижно, потом опускает голову вниз.
Её поза расслабляется. Карцист выходит из кадра. Ритуал, судя по всему, завершён; среди толпы возобновляются движение и разговоры.
Сандре протягивают большую чашу с водой и полотенце, с помощью которых она смывает кровь. После этого она вновь одевает юкату и под звуки поздравлений направляется в толпу, к своим друзьям. Позади неё похожие на ризоморфы структуры появляются из пола, оплетая оставленный труп и прорастая через него. Вслед за началом процесса переваривания плодовые тела, очерчивающие стены, постепенно начинают светиться ярче
Представляется очевидным, что Дом Куринука пытается держать свою аномальную деятельность вне внимания общественности, несмотря на их явное безразличие к внутренним нормам поведения. Сотрудники компаний, принадлежащих Хисаве или другим членам Дома, не имеют никаких связей с аномальным общинами Лоуэр-Мейнленда — статистика, которая может свидетельствовать о заинтересованности Дома Куринука в поддержании неосведомлённости о себе.
Блоги сотрудников и онлайн-коммуникации демонстрируют преобладающую психотропную культуру в двух крупнейших компаниях Хисавы, среди предпочтительных психотропных веществ: алкоголь, Cannabis sativa, рецептурные амфетамины и анальгетики и препарат, известный только под торговым названием "Касурун". По сообщениям, этот препарат можно приобрести только в Rutilus Compounding Pharmacy, небольшой сети натуропатических аптек, базирующейся только в Лоуэр-Мейнленде. В ходе дальнейшего расследования выяснилось, что данная сеть принадлежит иному высокопоставленному члену Дома.
Образец "Касуруна" был приобретен у Rutilus Compounding Pharmacy для спектрометрического анализа. Несмотря на то, что большая часть веса капсулы приходилась на связующие вещества (включая крахмал маннит и микрокристаллическую целлюлозу) и наполнители (включая кукурузный крахмал и сахарин натрия), было идентифицировано два биологически активных ингредиента. 14,1% по весу приходилось на теоретическое, но не засвидетельствованное соединение дигидроксиницерголин. Это соединение действует как конкурентный агонист дендритного рецептора ADRA1A, вызывая церебральную вазодилатацию и повышение метаболизма. 3,7% по массе приходится на смесь аллостерических антагонистов мускарина. Эти соединения действуют как неселективные антагонисты ионотропного рецептора ГАМК "А".
Также были обнаружены следы белков, большей частью в фрагментарной форме. Предварительный анализ BLASTP установил, что изолированные пептиды имеют большее структурное сходство с ферментами галактозилцерамидазы позвоночных, и предположительно участвуют in vivo в переваривании клеточных мембран и/или миелина.
В целом "Касурун" обладает ноотропным действием, что может объяснить его популярность среди местных технических сотрудников. Имея меньшее количество сообщений о побочных эффектах, этот препарат увеличивает время реакции и внимание человека, что, при всей видимости, выгодно для людей в конкурентной деловой среде. Похоже что стремление к интеллекту и потенциалу, по-видимому, подтолкнуло бы многих к поиску внешних источников.
Снимок незрелого экземпляра А. lowii, растущего на P. menziesii.
Источником обоих активных ингредиентов является гриб, известный как kajitsu-no-sara или "винная чаша" (предварительно назван Ascocoryne lowii, ожидается полное описание и научная публикация), который выращивается в небольших масштабах под надзором другого члена Дома, м-ра Джеймса Тода. Этот вид по существу сапротрофен и выращивается на открытом воздухе на мульче и на участках хвойных пород. Учитывая то, что коммерческое выращивание грибов в настоящее время чаще всего проводится в закрытых помещениях со стерилизованным и стандартизованным субстратом, я поинтересовался, какие же методы естественного выращивания выбрал Тода. Хоть ответ и носил в высшей степени технический характер, в целом суть заключалась в том, что А. lowii имеет довольно специфические потребности в питательных веществах, которые невозможно удовлетворить с коммерческими субстратами, и этот метод выращивания позволяет ему регулировать количество их питательных веществ.
М-р Тода, похоже, также стремился указать на то, что A. lowii не контролируется федеральным или провинциальным законодательством. Я не получил каких-либо убедительных ответов, когда спросил, рассматривают ли м-р Тода или кто-либо из его соотечественников вопрос о расширении своей монополии; однако, учитывая популярность Rutilus Compounding Pharmacy, я не буду удивлён, увидев, что "Касурун" в конечном итоге выйдет на более широкий рынок.
Приложение: Когда я возвращался в своё жилище после вечерней встречи с коллегой, ко мне подошёл неизвестный. Его потрёпанная, широкая одежда и скрывающий голову и шею шарф затрудняли любую возможную идентификацию. Ниже предоставлена стенограмма нашего взаимодействия
Опрашивающий: Д-р Александр Пастернак
Опрашиваемый: Неопознанный член Дома
Дата: 11.08.2021
<Начало записи>
Д-р Пастернак: Могу ли я вам помочь?
[Несколько минут молчания.]
Фигура: Возможно сможете, доктор Пастернак.
Д-р Пастернак: Мы… Мы знакомы?
Фигура: Лично пока что нет. Но приходите, доктор, — вы уже как несколько дней спрашиваете обо мне. Неужели так удивительно, что я тоже могу быть любопытным? Могу, возможно, пожелать с вами встретиться?
Д-р Пастернак: Вы Туруушо.
Карцист Туруушо: Да.
Д-р Пастернак: Если позволите — ваши последователи утверждают, что в последнее время видели вас весьма редко, и никто не смог предоставить мне… если быть честным, какую-либо информацию вообще. Я был почти уверен, что вы городская легенда или уловка для оценки моего доверения. И если ваш долг — направлять их духовно, зачем так себя в этом ограничивать?
Карцист Туруушо: Ах. Да. [Субъект поправляет одежду так, чтобы стали видны только его глаза] А теперь мы перейдём к причине, по которой я вас искал.
Д-р Пастернак: Какова она?
[Субъект снова умолкает на несколько минут]
Карцист Туруушо: Мир рушится. Песнь — она давно сгнила; раньше, чем я помню, задолго до того, как были написаны истории. Но ни одно нагноение не остаётся навсегда. Если их не пронзить, они рвутся по собственной воле. А теперь — кожа реальности истончается. Тянется туго. Ритм и мелодия, даже слова…
И даже с закрытыми ушами они реверберируют сквозь кости. Всё искажено и наперекосяк, опасения… [покачивает головой] Не подобрать правильных слов, чтобы сказать об этом, но грядёт что-то ужасное, и перед собой оно посылает болезнь, что вгрызается в ткань всего сущего.
Карцист Туруушо: Это — какое ваше слово? — некроз. Конкретизированная душа имеет форму, которая может поддаться, может начать… погибать, когда вторжение больше нельзя вынести. [смеётся] Теперь слишком поздно, теперь, когда мы открыли проходы, чтобы нюхать, проглатывать, впускать это внутрь. Тритон, отравляющий себя своими же токсинами. Всегда высушивай его, прежде чем съесть, даже если ты голоден. Как металл, который не уйдёт, не выйдет, хотя я должен… [Субъект царапает свою шею, вызывая кровотечение. С движением также становится понятно, что то, что я принял за широкий рукав, на самом деле представляет собой складчатую и сильно васкуляризированную слизистую оболочку, покрытую язвами]… слишком глубоко, слишком глубоко на века. Я не могу… [Субъект замирает, сгорбившись и прикрывая глаза одной рукой. Его когти значительно треснуты и повреждены, что может свидетельствовать о слабом здоровье.]
Д-р Пастернак: Не подумайте, что я хочу вас обидеть, но с вами всё в порядке?
Карцист Туруушо: [строго] Доктор. [длинная пауза] Прошу прощения. Я постараюсь быть яснее. Я больше не связываюсь с последователями, потому что не могу. Их прикосновение… обжигает. Здесь чуть меньше, там немного больше, — но суть та же. Один яд. Вы бы стали прижимать фурункул к карбункулу, чтобы излечиться от последнего?
Есть многое, что стоит учесть, и я слишком рассеян, чтобы об этом думать. Я знаю, что нялкя в таком виде, в каком она есть сейчас, становится несостоятельной. И я также знаю, что это может быть неправдой.
Так что нет. Никто из нас не здоров, но я… я боюсь, меня не излечить. В старом писании прикосновения богов называли сводящими с ума…
Д-р Пастернак: И вы верите в то, что сошли с ума?
Карцист Туруушо: Послушайте, доктор. Вы бы стали утверждать другое?
Д-р Пастернак: У меня нет права выносить такие суждения. Разве ваши последователи ничего не могут сделать, чтобы помочь вам?
Карцист Туруушо: [смеётся] Для нялкя такие вещи верны. Потому что это больно, а правда обычно приносит боль. И наше искусство — лихакут'ак, пастырство плоти. Разум и без того должен быть сильным… нет. Нет, никакой помощи от моих людей. А врачи из обывателей этого города задавали бы неудобные вопросы.
Д-р Пастернак: Не могу в этом не согласиться.
Карцист Туруушо: Но ваш Фонд… Обывателям не знакома правда о всех жизнях, параллельных их собственным, потому что вы этого не хотите. Вы заставляете их забывать. Вы помните те вещи, которые невозможно запомнить.
Не делайте ошибок, доктор; я знаю, что мои люди предоставили вам всю информацию, которую вы просили, и даже больше. Потому что они знают, что это им не навредит; вы не можете оборвать свою материалистическую игру по приказу начальства, так что вы не можете ничего из них раскрыть их врагам. Они считают вас бессильным.
Но у власти нет единой оси; вырвите горсть этой почвы, и вы проживёте больше жизней, чем когда-либо прожила вся ваша раса. Один ком земли, и вы бог.
Вы можете попытаться быть вежливым, но ваши люди не так проницательны, доктор. Их возмущает всё, кроме тщательно продуманного вами невежества. Вы бы c удовольствием отгородили каждого из нас от всех тех масс, которых вы берёте за образец нормы, потому что за вашими замками, заборами или засовами у нас не будет возможности причинить им вред. Потому что любой из нас, помещенный туда, будет под контролем. Будет безопасным. Не так ли?
Д-р Пастернак: В Фонде… определённо есть сотрудники, которые так думают. Но вы ясно дали понять, что не думаете, что я смог бы вас ограничить, даже если бы я счёл это необходимым.
Карцист Туруушо: [закрывает глаза] Все существа желают безопасности.
Д-р Пастернак: Позвольте мне быть прямолинейным — чего именно вы пытаетесь сейчас достичь?
Карцист Туруушо: Доктор, как бы ужасно ни было это признавать, но я умоляю вас о помощи. Вы можете контролировать мысли — позвольте мне использовать эту возможность на себе.
Д-р Пастернак: А как же остальная часть Дома? Полагаю, они не одобрили бы такой договоренности.
Карцист Туруушо: О, безусловно. Это было бы гнуснейшим из предательств. Перевёрнутый естественный порядок. Достоин лишь быть брошенным на гниение, не говоря уже о таком уважении, как съедение. [Субъект усмехается, демонстрируя ряд игольчатых зубов и огромную массу губчатой ткани во рту, соединённую с нёбом; неизвестно, как такая структура не препятствует дыханию или речи] Но пускай остановят нас, если захотят. Я получу выгоду, и вы, похоже, тоже; не имеет значения то, что они посчитают.
Д-р Пастернак: Я… Боюсь, мне придётся обсудить вашу просьбу с начальством, прежде чем я смогу предложить вам что-либо ещё. Но, просто чтобы убедиться, что вы понимаете, о чём просите: Фонд не освобождает аномалии из-под содержания. Даже если бы вы полностью выздоровели, мы бы никогда не позволили вам вернуться в своё нынешнее положение.
Карцист Туруушо: Но вы их и не убиваете. Нет, на данный момент я считаю это самым мудрым решением. И для вас тоже, доктор. Передайте мою просьбу. [субъект делает паузу] Пожалуйста.
Заключение: Я принёс содержание этого разговора в отдел, выражающее кажущуюся готовность Карциста поступить на содержание, чтобы получить надёжную медицинскую помощь. Как и я, Фонд поначалу отнёсся с подозрением к такой договоренности; однако возможность получить стабильный и, по-видимому, заинтересованный в помощи источник информации о структуре и деятельности Дома Куринука была сочтена слишком ценной, чтобы от неё отказываться. Ввиду этого было получено разрешение на восстановление связи с Карцистом и его привозку.
Однако несколько недель расследования не выявили никаких дальнейших признаков, и никаких дальнейших попыток контакта с его стороны предпринято не было. В ответ на вопросы все члены Дома отказались давать какие-либо комментарии или предположения относительно местонахождения Карциста.
