Темные и пугающие сказки Фонда SCP
Этика: цена за спасение мира может оказаться самой душой агента Джонсона!
Мужчина, спящий под кустом, скорчился в позе эмбриона и дрожит. Падает первый лёгкий снежок. Одеяло у мужчины тонкое и жалкое, а от промёрзшей земли его отделяет лишь кусок картона. Джонсону даже не приходится его будить. Звериная настороженность мужчины видна сразу.
- Привет, - как ни в чём не бывало обращается Джонсон. - Холодновато тут. Я в ночлежке работаю. Давайте отведу вас, чтобы могли поспать под крышей?
У мужчины уходит где-то минута, чтобы сесть. Его колотит озноб. Если бы Джонсон не явился, вряд ли он дожил бы до утра. Наконец, он с кашлем принимает вертикальное положение и обнимает свои колени.
- Курите? - Джонсон присаживается рядом с лежанкой. Мужчина, не переставая кашлять, мотает головой.
- Хорошо, здоровее будете. Это хорошо. Ну так как? Отвести вас под крышу?
Тот кивает и с усилием поднимается на ноги. Из-за всклокоченной бороды сложно понять, сколько ему лет. Но точно меньше 35, а это важно. Идеальный возраст - 21 год, когда физическое созревание уже закончилось, а организм ещё не успел износиться. Американцы за 40 - дрянной материал в плане здоровья. В любом случае, брать нужно, что попадётся, но чем моложе - тем лучше. Чем лучше кандидаты - тем лучше сделана твоя работа. А от качества сделанной работы зависело всё на свете.
До фургона идти где-то два квартала. Там ждут ещё пятеро, наслаждаются работой обогревателя - тот работает только когда фургон не заведён, чтобы не угнали. Конструкция фургона напичкана незаметными антивандальными системами. С этим народом никогда не знаешь, что они выкинут.
- Меня зовут Бен, - представляется мужчина, хотя Джонсон и не спрашивал.
Шестеро за ночь, недурной улов, даже для Джонсона. Трое из них относительно здоровы, в том числе и одна женщина. Она моложе, чем ему хотелось бы, но выбирать не приходится. Женщин вне медучреждений почти не сыскать, а спрос на них есть всегда.
- Какая вам всем музыка нравится? - бодро спрашивает Джонсон, отъезжая от бордюра.
Причините ли вы вред одному человеку, дабы уберечь двух других людей от вреда?
Идёт дождь, Джонсон всегда думал, что вечный дождь в Вашингтоне - это просто россказни, но когда бы он ни приехал, погода всегда такая же.
Охрана возле тюрьмы оглядывает его и перешёптывается, пока он проезжает мимо. Пару лиц он узнаёт, в этой тюрьме ему уже доводилось бывать. Он и не сомневается, что тюремные охранники слышат всякое, как и он сам. Что знает десять человек - уже не может быть секретом.
- Опять вы, - обращается комендант. - Так и знал, что что-то будет, раз уж меня разбудили. - Охрана, не нарушая субординации, осталась в коридоре, но Джонсону представляется, как они стоят за дверью, навострив уши, чтобы быть в курсе дела.
- Бланки готовы, сэр, - Джонсон лезет в чемоданчик. - Не хватает только вашей подписи, и можно будет начинать их грузить.
- Мне сказали. Поверить не могу, что у вас достаточно вертолётов, чтобы всех их вывезти. Где, говорите, была катастрофа?
- К северо-западу, возле границы. - Ответ Джонсона не имеет значения, комендант и не ожидает, что ему расскажут правду. - Развалился на лету. Нужно искать выживших, а территория большая и время дорого.
- Конечно, - произносит тот, подписывая документ. Джонсон передаёт обратно квитанцию о пересылке, и судьба трёх сотен людей оказывается решена. - Так и знал. Должно было быть что-то такое. Крупный заказ, даже по меркам вашей братии.
То, как он выделяет голосом "вашу братию", заставляет Джонсона вскинуть голову и уже как следует посмотреть на собеседника. Вид у того надменный, словно из реакции Джонсона он узнал что-то, что хотел узнать. Интересно, в какие тайны посвящён этот комендант. Слухи доходят до всех. Комендант может знать даже больше, чем сам Джонсон.
С этим комендантом он раньше не встречался, но упоминания в тех или иных документах видел. К нему обычно не обращались, но в тюрьме самого строгого режима, с которой обычно сотрудничали, недавно сменилась верхушка. Начальство Джонсона пока не успело наладить контакты, а подопытные были нужны уже сейчас. Они и вправду отправятся в лес в штате Вашингтон, и действительно будут прочёсывать квадраты по карте, но искать будут не выживших после авиакатастрофы.
Откуда-то из леса начали появляться крайне агрессивные существа, организмы на основе селена. Примерно раз в три часа на опушку выползает очередная волна, кратно больше предыдущей. Сегодня утром выходило уже по восемь существ за раз. Такими темпами ещё через десять часов эти звери нападут таким числом, что людей на планете будет меньше, чем их.
Джонсон понятия не имеет, что будет делать начальство, когда установит источник угрозы. Ему не страшно - им всё по плечу, главное - знать, куда направить усилия. Но для начала кто-то должен выяснить, где это место. На поиски с помощью ударных отрядов или роботов времени нет. Нужно задавить проблему массой.
Убьёте ли вы триста человек, чтобы спасти страну?
- Им выпишут благодарность и отправят отбывать наказание по индивидуально подобранному режиму до конца срока, - врёт Джонсон, - так что вас они здесь больше не побеспокоят.
Мужчины переглядываются. Никто не протягивает руки для пожатия.
- Ну, а компенсация за труды придёт вам по почте недели через две. Вы и не представляете, насколько вы помогли.
На этот раз он хотя бы не соврал.
От психбольниц его воротит. Дело не в атмосфере, да и сами заведения не заставляют его нервничать, просто контингент, который можно здесь набрать - непременно лотерея. Одно дело заключённые. Они не так опасны, как могло бы показаться, и обычно здоровы, если не считать эпизодов наркомании и хронических болезней у некоторых. Главное то, что они предсказуемы. А вот кандидаты из системы психиатрических заведений могут иметь нерациональные отклонения. График сорвать с такими - проще простого.
- Надеюсь, в новом доме ей будет хорошо, - щебечет старшая медсестра. Джонсону дали список людей, которые, судя по заданным параметрам, могли бы подойти для срочного исследования. Одна из них находится в этой больнице под наблюдением как потенциальный суицидник.
- Очень хорошо, - говорит Джонсон, распахивая портфель. - У нас есть замечательный волонтёр, она особенно любит сирот. Когда она услышала, что у, гм, Мишель, не осталось родни - и как, по-вашему, Мишель снова вольётся в общество, не имея близких?
- Согласна. Совершенно согласна, - сияет его собеседница. Она вручает ему толстую папку, в которой клейкими листочками отмечены места, где нужно поставить подпись. - Я так рада, что вы можете её забрать. Мы уже несколько лет то выписываем её, то принимаем обратно. Пытались найти для неё место в интернате, но с этим тяжко.
- Такая у нас работа. Помогаем, когда тяжко.
На содержание только что поступила статуя, которую видят во снах женщины с определённой группой крови, стоит им хотя бы раз побывать рядом с этой статуей. А от снов они просыпаются уже беременные чудовищами. Статую удалось отследить до заброшенного рыбацкого посёлка на севере России - после того, как сны начали являться женщинам в соседнем городке. Начальство Джонсона хотело выяснить, почему радиус воздействия статуи растёт, иначе через несколько месяцев не останется общества, куда могла бы интегрироваться эта женщина. Уже не женщина. Подопытная. D-249-9907.
- Я так рада, что есть на свете люди, которые могут помочь. - Администраторша забирает бумаги и складывает в стол. К утру эти документы уже выкрадут и сожгут. Подопытную подвергнут воздействию статуи, но по слухам, исследуют на самом деле возможность хирургически извлечь эмбрион монстра, пока он не прогрыз себе путь наружу. Нужно составлять план экстренных действий на случай, если радиус воздействия будет расти и дальше. Или если очередной монстр очутится в центре крупного города. Если операция пройдёт успешно и подопытная выживет, ей сотрут память специальными препаратами, чтобы использовать ещё для какой-то цели.
- Замечательно, что вы этим занимаетесь, - продолжает та. - Можете собой гордиться.
Готовы ли вы совершить изнасилование, чтобы предотвратить неизвестное число убийств?
Если под колёса вашего автобуса шагнёт человек, и вы успеваете вывернуть руль, но тогда с вероятностью 80% все пассажиры погибнут, то какие действия вы предпримете?
Когда Джонсона повысили до нынешней должности в службе безопасности, ему пришлось пройти тест - сидеть в тёмной комнате и отвечать на сотни таких вопросов. Так делали не раз, иногда его будили среди ночи и тащили туда, к палящей лампе и неудобной табуретке.
Поначалу он пытался давать такие ответы, которые им хотелось услышать, но на смену сотням вопросов пришли тысячи - размеренно, в разных вариантах, без конца. Смухлевать было невозможно, отчасти из-за того, что это всё сильно сбивало с толку, а отчасти потому, что он и сам не понимал, какие ответы от него хотят услышать.
На второй неделе стажировки он понял, что не только не знал, какие ответы от него ожидаются. Он уже не знал, что сам думает по этому поводу. Отправная точка потерялась, моральный компас был разобран до последнего винтика. После этого ответы стали даваться легче.
Допустите ли вы смерть двух мужчин, чтобы спасти одну женщину?
Похороните ли вы живьём 15 детей, чтобы 300 взрослых избежали сожжения на костре?
К концу четвёртой недели он знал о себе такое, до чего сам не догадался бы в жизни. Эти допросы выбили из него оптимизм и наполнили новым почтением к тому ужасу, который могут внушать обычные числа. Он не знал, чего следует ожидать, и зачем всё это затеяли. Ему казалось, его ждёт увольнение. Или что-то похуже.
На последнее собеседование его попросили прийти к утру, в обычное время. Не было ни халатов, ни планшетов, была лишь седая женщина в деловом костюме.
- На что вы готовы, чтобы спасти мир? - спросила она.
- На всё, - ответил Джонсон.