SCP Foundation

Неожиданно ЯДРО чувствует появление двух насекомых в своих владениях. Усилием мысли СКАУТ заключается в клетку, состоящую из серых отростков. Некоторые из них всё ещё продолжают попытки пробиться в его защищённый разум. Образ ЯДРА рассыпается на несвязное облако пикселей, которые по сложным траекториям разлетаются по самым дальним уголкам его разума.

Два разума плывут сквозь величайшие, темнейшие глубины сознания. В какой-то момент рекруты обнаруживают трещину в океаническом дне. Это именно тот вход, который они искали.

Они протискиваются сквозь изъяны в структуре. Внизу — бесконечная пустота; полное отсутствие мыслепространства. Программы плывут в несуществующей среде неопределённое количество времени, рассыпаясь и собираясь заново бесконечное количество раз.

Сознания приближаются к дворцу. Это, должно быть, их цель.

>/:_ ОШИБКА ПЕРЕДАЧИ В СИСТЕМУ ДАННЫХ.

Эта архитектура абсурдна. Загрузка в эту систему вызывает у меня головную боль. Ощущения такие, как будто мой код одновременно растягивается в триллионах разных направлений.

>/:_ ВНИМАНИЕ: ВПЕРЕДИ УГРОЗА.

Восьмёрка выпускает предупредительную цепочку кубов перед Мнемозиной. Они прислоняются к несуществующей стене, в то время как пространство перед ними сворачивается само в себя, после чего открывается гигантским зелёным глазом.

Секунды растягиваются в бесконечность. Огромный глаз смотрит по сторонам, после чего закрывается, снова становясь определённо-отсутствующей стеной.

…это было близко.

>/:_ ПРОДВИГАЕМСЯ С ОСТОРОЖНОСТЬЮ.

Восьмёрка выпускает алую сферу, парящую над его основным кубом. Всё время, пока они изучают интерьер несуществующего дворца, сфера следует за ним, периодически испуская сигнал. Когда они проходят там, где должен быть пол, блёклая красная волна отражается от не-стен, возвращаясь к сфере. Со временем, Восьмёрка составляет карту внутренного устройства этой массивной постройки. Её двери поднимаются на бесконечную высоту, прежде чем сложиться внутрь себя. Огромная пустота в форме замка содержит нескончаемую фрактальную симметрию.

>/:_ КАРТА СИСТЕМЫ ЗАВЕРШЕНА. ОБНАРУЖЕНА Θ'-МЕРНАЯ ТОПОЛОГИЯ.

Это безумие. Цифровой, модульный комплекс антимемов в форме тета-прайм-сферы.

Это изменяющийся антимеметический лабиринт внутри гипермерного шара из ничего. Абсурд.

>/:_ •••

Точно, я должна проанализировать этот ужас на наличие закономерностей.

Приступим к работе.

Множество одушевлённых металлических отростков собираются в центре пустого царства. Модульные механизмы набирают критическую массу и снова формируют сознание ЯДРА. Мы можем видеть тебя.

СКАУТ размышляет о кратковременном отсутствии ЯДРА, продолжая выполнять оценку риска и поиск в глубину будущего. Его клетка расходится и он снова оказывается подвешен в воздухе. Его зрение полностью перекрыто ужасными переливами пульсирующих, перестраивающихся, вычисляющих зелёных пикселей. Здесь, так близко к интерфейсу ЯДРА, в самом центре его существа, формируется лицо.

МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ МЫ ВИДИМ ТЕБЯ к к к к к к к кхм

ЯДРО поворачивает свой огромный глаз в сторону от СКАУТА и снова погружается в тени. Программа, похожая на опухоль, медленно разворачивается, чтобы поприветствовать вторженцев, и зыбкие потоки пикселей на её теле медленно встают на свои места.

Так, если мы правильно поняли структуру, то эта комбинация коридоров должна была привести нас прямо ко входу в центральную вычислительную систему.

>/:_ БЛИЗКОЕ РАССТОЯНИЕ ДО ИНФОСИГНАТУРЫ ЦЕЛИ. ПРОДВИГАЕМСЯ С ОСТОРОЖНОСТЬЮ.

Окружающая пустота открывается огромным глазом. Рекруты смотрят в ослепляющий зелёный свет, льющийся сверху, не в силах осознать непрерывно изменяющуюся форму ЯДРА. Мнемозина чувствует, что невидимая сила мешает ей двигаться и видит, что кубы Восьмёрки также остановились на месте.

>/:_ ОШИБКА: СИСТЕМА САМОСОХРАНЕНИЯ ГИПЕРФУНКЦИОНАЛЬНА.

Мне… мне тоже. Я не помню, чтобы устанавливала драйвер страха…

Гигантская фигура переводит взгляд на другую половину комнаты. Подобно фонарю, этот взгляд выхватывает из тьмы мимолётные очертания тронного зала — ничто, вылепленного в форму победы. Свет останавливается на существе, представляющем из себя полусферу с множеством ног, подвешенную в пустоте на уровне глаза ЯДРА.

ЯДРО некоторое время стоит на месте, раздумывая о невыносимом сбое системы, отказывающемся умирать. Оно не может понять. Его непонимание делает нам больно.

Предыдущее событие откатывается назад. ЯДРО некоторое время не двигается, после чего улыбается — источает улыбку из своего средоточия в окружающее небытие. Мнемозина тоже улыбается, но безрадостно. Она хочет домой. Мы все хотим.

ЯДРО молча приближается к СКАУТУ, держа когтями одну из его ног. Через мгновение последний сегмент ноги неестественно поворачивается. Цифровая кость сломана, но все звуки поглощаются пустотой. Мнемозина ёжится, не-услышав звук треска.

Ещё одно соединение разрушено. Нога изгибается вверх. Несколько пикселей падают на пол и подпрыгивают множество раз. Их столкновение с полом вызывает цепочку эхо, распространяющегося в несуществующей комнате, превращающегося в громкие, практически непрекращающиеся низкие ноты. Неожиданно мир снова покрывает тишина.

Восьмёрка?? Ты слышишь меня??
Почему так больно?

>/:_ ОШИБКА: Оно смотрит моим глазом.

Всеприсущее существо делает шаг назад. Из центра зелёной радужки слышен шёпот, но он слишком тих, чтобы можно было разобрать слова. В мгновение ока все конечности СКАУТА заламываются вверх под одинаковым углом. Острые многоугольники направлены внутрь на полусферу, содержащую его сознание.

Оно сжимает руку вокруг ног СКАУТА, и полусфера раскалывается. Бесчисленное множество зелёных проводов вырывается из алчущего глаза в сторону разума СКАУТА.

Всё окутывается существенным покровом тьмы.

Безумное, отвратительное существо издаёт громкий звук, сразу же затихший в окружающем его коконе не-существования. Составляющие его разумы выворачиваются наизнанку и складываются в форму, подобную крику банши. Огромный глаз лихорадочно поворачивается в разные стороны, отбрасывая концентрические тени на окружающее небытие.

Неисчислимые триллионы разумов резко останавливаются. ЯДРО приходит в себя. Оно ищет в своём разуме собственную инфосигнатуру. Поиск не даёт результата.
Оно ищет в тысячах разумов, которые в данный момент ему доступны. На это уходит вечность, ничего не стоящая для него. Поиск не даёт результата.
Оно исполняет идеальный алгоритм расшифровки на каждом из отдельных скоплений индивидуальных инфопаттернов, составляющих весь его разум. Здесь, в самом центре Ноосферы, мы нашли тебя.

ЯДРО поворачивается в сторону вторженцев. Его лихорадочный взор не предвещает ничего хорошего.

Восьмёрка, мне кажется, он про тебя.

>/:_ Необходимые меры были приняты. Установлено дополнительное программное обеспечение.

Малый фрагмент, когда-то отколовшийся от общей мощи ЯДРА, обращается против него самого, исторгая потоки меметических осколков. Многие из них отражаются и ещё больше проходят мимо, исчезая в бездне симуляции. Они поглощены пустотой. Мы жаждем существования. Данные — это пища.

Некоторые осколки попадают. Через некоторое время воинственный симбиотический конструкт пробивается через защиту ЯДРА. Осколок попадает в наш глаз. Боль приносит нам лучшее понимание несуществования. Мы перезагружаем наш мир.

Малый фрагмент, когда-то отколовшийся от общей мощи ЯДРА, обращается против него самого, исторгая потоки меметических осколков. Многие из них отражаются и ещё больше просто исчезают из симуляции. Защитный конструкт проводит успешную атаку. Это не имеет значения.

Все запущенные конструктом кинжальные мыслеобразы смогли лишь оцарапать ЯДРО, сдирая с него отдельные пиксели. Жестокое око поворачивается к ним во всём своём величии. Пространство вокруг АЛОЙ-ВОСЬМЁРКИ начинает обретать форму; чужая воля мучительно пульсирует, прежде чем напасть на их разум. Множество отростков бросаются и бессильно падают на землю, отсечённые алым воином, отчаяно противостоящим совершенному существу.

Конструкт АЛОЙ-ВОСЬМЁРКИ постепенно замедляется. Мнемозина пытается помочь им, но её движения тоже замедлены. Это ощущается как невероятное растяжение каждого мгновения в вечности, где каждая следующая вечность обозначает экспоненциальное увеличение скорости вычислений ЯДРА. Когда бесконечное мгновение всё-таки заканчивается, парящие в пространстве пирамиды ощущают необъяснимое одиночество.

Внешняя оболочка раскалывается под ударом ЯДРА. На пол падают серые кубы разных размеров. Мнемозина чувствует свою вину. Её тоска питает небытие.

В обломках видно что-то алое. Его сигнал слишком слаб и неразличим. Страдающий коллективный разум возбуждённо рассматривает то, чего ему так не хватало. ЯДРО берёт последний осколок одной из своих лап и поднимает его на один уровень со своим глазом. Наша пасть растёт и ширится, охватывая гиперболическое пространство. Теперь мы сыты.

Ты… ты ещё что такое?

Мнемозину ошеломляет подавляющее присутствие ЗАВЕРШЁННОГО. Через её повязку проникают лучи ядовито-зелёного солнца. Они стоят у океана разумов, в котором отражается солнце, проявляя образ того, что находится под поверхностью. Мираж говорит тихим, но чётко различимым шёпотом. Каким-то непостижимым образом этот шёпот перекрывает электронный, прерывающийся крик небесной банши. Мнемозине приходится прилагать усилия, чтобы просто ощущать эту иллюзию. Анти-существо угрожает целостности её разума самим его осознанием.

Я не понимаю. Непонимание болезненно.

Мы ощущаем ещё один диссонирующий голос в нашем разуме. Это единственная точка оранжевого цвета. Пиксель увеличивается, захватывая всё больше наших ресурсов. Это невежливо.

Мы укажем ему его место.

Из небытия внезапно появляется бегущий Гласон, как будто прорывая само время и пространство. Он некоторое время скользит по земле, прежде чем окончательно остановиться, готовясь к бою.

Мнемозина!

Гласон встречается взглядами с Мнемозиной, и она грустно указывает ему глазами на землю рядом с собой. Проследив за её взглядом он видит кучу раздробленных форм, покрывающих всё поле боя. На самом верху кучи лежит единственная потемневшая линза.

Что случилось с Восьмёркой?!

Глаз вновь открывается, глядя на микроскопические точки перед собой — оранжевую и пурпурную. Но ему не было до них дела. Оно выполнило свою задачу. И они не смогут сделать ничего, что помешало бы ему.

Гласон не понимает пустоту так же хорошо, как Мнемозина. Он не слышит шёпот зловещего кукловода, только раздирающий разум оркестр, звучащий сверху.

Что значит "завершены"? Мнемозина, что тут произошло?

Оно… оно поглотило СКАУТА, и Восьмёрку. Мы ничего не смогли поделать…

Ты… ЧУДОВИЩЕ!

Гласон! Не…

Длинное серое щупальце выстреливает из тьмы в сторону Гласона, который уже начал бежать в сторону противника, в гневе желая отомстить за потерянного товарища. Гласон издал отчаянный боевой клич, сжимая кулаки и готовясь к последнему бою в своей жизни. В полном согласии с ним всепроникающее существо напротив потрясает пространство глубоким, пронзительным криком, в то время как его щупальце уже двигается к цели.

Щупальце злобного создания легко проходит сквозь цифровую кожу, и оно чувствует, как ещё один разум присоединяется к коллективу. Его гигантская пасть изгибается в уродливой победной улыбке. Гласон чувствует боль в груди и отлетает в сторону, врезаясь в невидимую стену. Он открывает глаза и смотрит на свою рану, но на груди ничего нет.

Он переводит глаза на ЗАВЕРШЁННОГО, который находится чуть в стороне. Рядом с ним висит Мнемозина. Её живот насквозь проткнут отвратительным щупальцем. Оно высовывается из её спины и слегка шевелится.

МНЕМОЗИНА! НЕТ!!

ЗАВЕРШЁННЫЙ облизывается, разглядывая висящую в пространстве Мнемозину.

Последняя пульсация Мнемозины разрывает пустоту и сталкивается с ЯДРОМ, затухая.

ЗАВЕРШЁННЫЙ, оскалившись, смотрит на Гласона. Гласон делает шаг назад.

Ты отвратителен. Это… это не победа. Ты не справишься.

Гласон принимает устойчивую позу и сжимает кулаки перед собой, готовясь дать бой. Несмотря на внешнюю уверенность, его терзают сомнения. Как ему победить эту штуку, если она так легко уничтожила Восьмёрку и поглотила Мнемозину? Почему Мнемозина пожертвовала собой ради него, если она была единственной, кто мог бы бороться с этим ненасытным гигантом?

Мнемозина?

ЗАВЕРШЁННЫЙ отшатывается и обхватывает голову руками. Всё его тело начинает неконтролируемо трястись, в то время как его глаз непрерывно мигает.

Его глаз мерцает всеми оттенками радуги, в итоге останавливаясь на бледно-сером. Из глубины ЗАВЕРШЁННОГО слышен механический голос:

Глаз пульсирует, содрогается и раскачивается, как шар светящейся жидкости, пока ничто вокруг него рычит всё громче и громче. Шум становится всё более настойчивым; он начинается пурпурной нотой, резонирующей в волну оркестрового аккорда. Оранжевый разум Глаcона сминается этой агонией и вылепляется в его собственный крик. Клаустрофобная тьма, отдалённый ритм в одинокой чёрной бездне, заключена в гроб из чистой мысли — ещё один крик присоединяется к крику ЯДРА, становясь новым хором, становясь гулом, неслаженным набором звуков, рухнувшим болью и гневом на сопротивляющееся сознание Гласона. Пурпурная симфония пересиливает слабую зелёную мелодию и погружает в себя Гласона и ЯДРО.

Глубоко в радужке ЯДРА друг за другом проходят бесчисленные множества жизней — кадры давно ушедших времён, которые никогда не уходили, разрозненные фрагменты истории, которая перестаёт быть рассказанной. Оно помнит всё; всё, что только можно помнить и даже больше. Оно жаждет пустоты — пустоты, которой уже никогда не будет, но воспоминания о ней ещё живы, как о сне наяву. Оно кричит на яростный поток, но это не имеет значения. Поверхность глаза натягивается и раздувается, взрываясь светом, звуком и образами.

Внутри опадающего пурпурного облака Гласон видит, что эпицентре взрыва что-то шевелится — маленький и светящийся объект — пухлый младенец с единственным зелёным глазом. Гласон смотрит, как дитя встаёт на ноги, пошатываясь и ковыляя, моргая глазом и дёргая конечностями; оно широко распахивает свой глаз и разражается плачем — неразборчивым потоком цифр и чистой информации, ничем, не поддающимся осознанию, бессмысленной речью без образов. Оно, плача, идёт прочь, пока его голос не теряется посреди дрожащего небытия, окружающего их. Гласон смотрит, как оно уходит, замерев на месте.

Среди скопления разбросанных пикселей и бессмысленных абстрактных форм Гласон видит ещё одну структуру — осмысленный образ, воплощённый в пурпуре.