Когда Машина дала сбой, доктор Молли Джаявадена подалась в бега.1
В грязной уборной метро Молли покрывала лицо дешёвым бронзером. Пудра из магазина «Всё за доллар» оставляла грязные полосы на её золотисто-оливковом лице - именно то, что от этой пудры и ожидалось. Оставшаяся часть оказалась втёрта в толстую, пахнущую плесенью ветровку, купленную на дворовой распродаже. Для марта в штате Нью-Йорк погода была необычайно тёплой, не настолько, чтобы продажа зимней куртки не в сезон показалась бы продавцу чем-то из ряда вон выходящим, но всё же было жарковато для этой куртки. Молли выбрала её специально, и сейчас был самый подходящий момент, чтобы проверить этот выбор на деле. Она взяла чёрный мешок для мусора, в котором лежали все её пожитки, и вышла из уборной. Опустив голову, Молли неторопливо зашагала к автобусной остановке.
Маскировка была очень удачна. Взгляды людей соскальзывали с неё, словно на ней была какая-то неприятная мазь от чужого внимания. Доктор Джаявадена знала, что это цинично — полагаться на бесчувственность людей к бездомным, но этот способ полностью себя оправдывал. Прохожие расступались перед ней, делая вид, что не замечают её. Молодые полицейские просто выглядели раздражёнными в её присутствии, а водитель автобуса старательно игнорировал её возню с горстью замусоленных четвертаков. Молли прошла к свободному сиденью. Рядом с ней никто не сел, так что она устроилась поудобнее в предвкушении долгой поездки.
Через несколько часов она будет в Нью-Йорке, а потом… Молли обычно тщательно всё планировала. Именно поэтому она смогла сбежать в ту же секунду, как Машина развалилось на части. У другого человека не нашлось бы нескольких тысяч долларов мелкими купюрами, фальшивых удостоверений личности, достаточного количества грима, чтобы даже Гитлера сделать неузнаваемым, и всё же…
Действия Молли направляло что-то иное. К ней обращалась сама Машина. Сейчас нужно было отдаться на волю бурлящих потоков судьбы и плыть по течению.
Но это было для неё нехарактерно. Доктор Молли Джаявадена не была пассивным жителем этой Вселенной.
Опять-таки, не она спроектировала эту Машину.
Она была физиком, а не инженером, так что это было бы невозможно. Кроме того, она была теоретиком, мастером по идеям, а не по металлу. Молли не отличала резистор от настольной лампы, да и не особо ей это было нужно. Доказательство она выполнила сама, без посторонней помощи, но Машина была совместной работой.
Совместной с кем? Обрывки воспоминаний то и дело мелькали в её воспалённом мозгу: аккуратно выполненные схемы, чертежи, заметки, оставленные ею в кабинете или выпавшие из учебников, шёпот её учеников. Ей помогли студенты! Студенты с инженерной специальностью, приносящие ей детали, о предназначении которых они не знали ничего, и которые они конструировали «удовольствия ради». «Чёрт его знает, что это такое, но не хотите ли себе такую вот настольную безделушку, доктор Джаявадена?» В свою очередь, она делилась с ними чертежами, сделанными в полудрёме. «Вот вам маленькая замысловатая схема. Посмотрим, сможете ли вы это построить. Победитель получает выпивку за мой счёт». Большинство её студентов были мужчинами, поэтому вполне очевидно, что им всем захочется выиграть это соревнование в мастерстве, а особенно — произвести впечатление на женщину. Так и была собрана Машина - с бору по детальке, но весьма материальная.
Но кто её спроектировал?
В этот момент Молли поняла, что все места рядом с ней заняты.
Сиденья в автобусе были расставлены группами по четыре места, по два сиденья друг напротив друга. Молли, когда заходила, уселась у окна, но сейчас поняла, что зря так сделала. Рядом с ней уселся мужчина, одетый в ничем не примечательную бежевую одежду - уселся как раз между ней и проходом. Напротив неё сели ещё двое — мужчина и женщина, оба в точно таких же непримечательных нарядах. Одежда и манеры этих незнакомцев были настолько сухими и наигранными, что Молли мгновенно поняла: это какие-то оперативники в штатском.
— Вы не сможете остановить меня, — сказала Молли театральным шёпотом.
Женщина напротив Молли сняла наушники и зловеще улыбнулась.
— Остановить вас, доктор? Обижаете. Мы здесь, чтобы защитить вас, мэм.
— Защитить меня? От тех людей на испытательной площадке?
Мужчина с кресла напротив неё тоже улыбнулся.
— Сообразительная. Понимаю, почему Инженер выбрал именно её.
Молли резко обернулась в его сторону.
— Инженер?
— Пусть лучше наш научный представитель расскажет вам об этом. Доктор?
Мужчина рядом с Молли впервые за всё это время поднял голову. Опершись локтями на колени и скрестив пальцы рук, он заговорил с ней низким, хриплым голосом:
— Доктор Джаявадена. Должен сказать, что мне очень приятно наконец-то встретиться с вами лично, даже при таких обстоятельствах. Я — доктор Михаил Кронович, руководитель Отдела Исследований и Разработок в Области Естественных Наук в нашей организации. Мы очень заинтересовались вами и вашей работой.
— Мной и моей работой? — Молли подняла бровь.
— Именно, доктор. Понимаете, наша… организация занимается не только поиском блестящих исследований, но и блестящих умов. Мы хотим, чтобы все они объединились и служили порядку… Я вижу, вы и так знаете, о чём я.
У Молли стучало в висках.
— Давайте конкретно. Тезисно. Аномалии…
Доктор Кронович усмехнулся.
— Товарищи, да она уже почти одна из нас. Доктор, вы уже знаете о существовании аномалий. Они все неотъемлемая часть языка Вселенной. Так почему же, моя дорогая доктор, мы так мало о них знаем?
— Но они же наверняка маскируются?
— Да, конечно, некоторые из них так делают, такова природа аномалий в конце концов. Но остальные? Про них такое не скажешь. Их целенаправленно прячут, запирают, чтобы не засорять наше бесценное понимание мироустройства, — желчно произнёс доктор Кронович.
— Прячут?
— Да, наши с вами друзья в чёрном. Те самые агенты.
— Но они не из правительства. — Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.
Доктор Кронович расхохотался.
— Да если бы! Главный в этом правительстве со стажёркой похулиганить не может без того, чтобы мир не узнал все непристойные подробности. Криворукие идиоты. Правительство, десять раз.
— Тогда кто они?
Женщина наклонилась к ней.
— Они — самостоятельная организация. Фонд. Их цель — держать всё человечество в неведении.
— Видите ли, — добавил мужчина, — мы все слишком глупы, чтобы воспринимать реальность такой, какая она есть на самом деле. У нас должна быть защита. За нами должны надзирать пастыри, великие небожители из Фонда. — Его лицо исказила горькая гримаса. — Сами они, конечно, достаточно развиты, чтобы пользоваться аномалиями…
— Но это мы оставим на потом, — твёрдо сказал доктор Кронович. — Давайте займёмся более насущными вопросами. — Он снова повернулся к Молли. — Это предложение о работе. Мы стремимся навести порядок в этой Вселенной. Моя организация обеспечит порядок и баланс между аномалиями и общепринятой реальностью, и для этого мы хотели бы заручиться вашей помощью.
— Давайте не будем про более насущные вопросы. Этот ваш Фонд, как они смогли так быстро найти мою испытательную площадку и чего они добились этим?
— Фонд вездесущ, доктор. Они есть в каждой ветви власти каждого правительства, в каждом промышленном секторе, в каждой религиозной организации. Наши записи утверждают, что вам нравятся фильмы. Вы видели фильмы, где некая скрытая от мира глобальная организация упускает из виду небольшое движение сопротивления, поскольку оно слишком мало или не допускает просчётов?
— Да, — сказала Молли, — один из моих самых нелюбимых приёмов в фильмах.
— Тогда вы будете рады узнать, что жизнь не подражает искусству. Фонд вовсе не узколобый кинозлодей, поэтому все аспекты вашей жизни находятся под их контролем. В течение пяти минут они будут точно знать, какое сиденье вы заняли в этом автобусе. Если бы не наши собственные приёмчики, у них бы уже была запись нашего с вами разговора. Знаете ли вы, доктор, как они распоряжаются всей этой огромной властью?
— Понятия не имею, я ведь только сейчас о них узнала.
Доктор Кронович глухо ударил кулаком о подлокотник.
— Так и есть. Фонд использует эту огромную силу, чтобы убедить людей в том, что мир плоский и Солнце вращается вокруг него, а не наоборот. Вы видели настоящие чудеса, доктор. Фонд занимается тем, что прячет их ото всех. Разве это не оскорбляет вас?
Молли уселась на сидении поглубже.
— Всё, чему я училась и чему меня учили, было враньём, — холодно сказала она. Внезапно на её лице, словно солнечный луч, вспыхнула ясная детская улыбка. — Всё, что я знаю — ложь! У меня докторская степень по алхимии! По астрологии! — Она откинулась назад, громко смеясь. — По всякой устаревшей херне!
— Здорово, не так ли? — спросил доктор Кронович с насмешкой.
— Это как Рождество в марте! — она снова рассмеялась. — И чем я обязана такой чести? Разве не надо подавать какую-нибудь анкету, или…
— Вы уже прошли этот этап. Мы оказывали вам небольшую помощь последние несколько месяцев, и вы продвинулись в своей работе намного дальше, чем мы за многие годы. Представьте, что вы смогли бы делать, будь у вас полностью укомплектованная лаборатория, посвящённая контролю ваших уроборических аномалий.
— Я так понимаю, мне придётся скрываться вместе с вами.
— Вы всё правильно понимаете. Для внешнего мира вы будете всё равно что мертвы. Мы обеспечим вам полную защиту от ваших преследователей. Взамен мы хотим, чтобы вы исследовали для нас то, что вы уже изучали. Неплохая сделка, что скажете?
— Определённо. Вы тоже не из правительства. Вы у нас что-то вроде рыцарей плаща и кинжала? Действуете по всему миру, такие себе люди в чёрном, никому не видны? Истина где-то рядом?
— Если отбросить сарказм, то вы уловили суть.
— Что ж, я в деле. Когда мне можно будет начать?
Мужчина наклонился вперёд.
— Вот так вот просто? Вы даже не спросите, что будет, если вы откажетесь? Не осведомитесь, на кого вы теперь работаете или почему вы должны верить нам?
— Я учёный. — Молли повернулась в его сторону, криво улыбаясь. — Вам когда-нибудь приходилось объяснять политикам, почему ваша работа стоит того, чтобы вкладывать в неё деньги, хотя она полностью бесполезна для уничтожения террористов? Мне абсолютно плевать, на кого я работаю, пока я могу исследовать то, что я хочу, и пока вы мне за это платите. И мне не нужно знать, что будет, если я откажусь, потому что я была бы дурой, если бы отказалась.
— А вы вовсе не дура, — с улыбкой сказал доктор Кронович. — Полагаю, вот и наша остановка.
— О чём вы? До ближайшей остановки ещё по крайней мере час.
— Работа на нас имеет некоторые преимущества. Возьмите это, — сказала женщина.
Молли взяла браслет с большой жёлтой кнопкой. Заметив, что её новые коллеги носят такие же устройства, она пристегнула браслет на запястье.
— Готовы? На счёт «три» жмём кнопку. И ещё, доктор! Добро пожаловать в ряды Повстанцев.
Через два часа автобус сделал незапланированную остановку. Вооружённые мужчины и женщины в униформе толпились в салоне в поисках молодой учёной, пережившей нервный срыв и пропавшей без вести. Никто особо не присматривался к их форме.
В тысяче миль от этого места, в подземном бункере, доктор Молли Джаявадена взяла карандаш и начала делать запись.