Позвольте мне рассказать вам о Козлоноге, детишки.
Мост "Детишкина Косточка", Дыра Ленивса, Висконсин.
Старый мост одряхлел и уже почти разваливается на части. В настоящее время здесь бывает мало людей — придурковатые сталкеры, охотники да чудики из Зоны 87. С тех пор, как в сороковых здесь построили дамбу, вода под мостом не течёт. Отличное место для всяких существ, которые хотят спрятаться.
Вот и Козлоног прятался под этим мостом, ругая и терзая журнал ужасов. Его зрачки в форме песочных часов зыркали в сторону Дыры Ленивса.
— Про меня больше ничего. Всё "Слендермэн" или "Газетчик" или "Джефф-убийца наносит новый удар!" — он тяжело вздохнул. — Я скучаю по старым временам.
— И что ты знаешь о старых временах, а, Козерог? Тебя же здесь даже не было, когда усадьба Ленивса провалилась под землю!
Низкий гудящий голос звучал где-то возле Козлонога. Это насмешливое нечто было известно как Звон Ленивса, хотя у него было несколько других имён; индейцы из племени чиппева называли его "Шёпотом Земли". Козлоног предпочитал называть его "Пустозвоном". Ему очень нравилось это слово, хотя самому Пустозвону — не особо.
— Дал бы тебе по шее, Пустозвон, так у тебя ж и шеи-то нет. Так что… просто отвали.
Козлоног вытащил старую трубку, сделанную из стержня кукурузного початка, и начал раскуривать её. Курение — вредная привычка, но если ты бессмертен, то можешь не бояться попортить свой организм.
— Слышал, что они сделали с Грешной Джесси? — спросил Звон. — Зовут её Гласной Джесси теперь. Хотят сделать её понятной для детей.
Козлоног чуть не выплюнул свою трубку.
— Как, чёрт подери, можно сделать понятной для детей историю о проститутке, которая отрезает мужикам члены, чтобы потом в прямом смысле съесть?
— Лучше её, чем нас, верно? Тобой интересуются придурки-криптозоологи, — Звон хихикнул. — А я? Фанатики из "Синтетики" до сих пор не могут объяснить, что я такое, и, надеюсь, никогда не смогут.
— Ну,а я им рассказывать не собираюсь, Пустозвон. Я не хочу оказаться запертым в какой-то белой комнате, где они отберут у меня мою трубку.
Козлоног посмотрел на кукурузную трубку и с присвистом вздохнул.
— В любом случае, Козлик, думаю, тебе интересно будет знать, что несколько детишек устроили этим вечером лагерь в лесу. Как по-твоему, чем они собираются там заняться?
Козлоног навострил уши; выглядел почти заинтересованным.
— Страшными историями, добрачным сексом и подростковым пьянством?
— На самом деле — только страшилками и сексом. Толстый мальчишка не смог раздобыть ни капли спиртного, а та стерва на заправке насквозь видела его липовый документ, — по голосу Звона можно было подумать, что он почти ухмыляется. — Ну? Давай, Козерог. Как в старые-добрые?
— Ерунда, — сказал Козлоног, вставая и усмехаясь. — Хорошо. Но лучше бы им иметь при себе с'моры1! Обожаю такие штуки.
— Хотел бы я знать, какие они на вкус.
Жила однажды молодая пара, которая зачала дитя вне брака. Опозоренные семьи выгнали их из дома, вынудив жить на улице. Однако наказание на этом не закончилось. За их грех сам Сатана прислал из глубин ада одного из своих князей. Который выглядел, как высокий красивый незнакомец, вполне себе обычный… кроме того, что у него были раздвоенные копыта. Это, дети, и был Козлоног.
У четверых неосторожных туристов и в самом деле имелись при себе с'моры. В группу входили две полненькие старшеклассницы, Джессика и Кэтрин, один толстяк Джонни, которого они привезли с собой, несмотря на то, что он не сумел раздобыть выпивку, и один очень, очень везучий Тайлер. По крайней мере… он будет везучим до конца ночи.
— Итак, — Тайлер улыбнулся троим спутникам. — Начинает темнеть. Вы знаете, что это значит, не так ли? — он вскинул руки. — Страшилки!
Джонни посмотрел на свою сумку, в которой лежали все три тома "Страшилок для рассказов в темноте", и понадеялся, что никто из спутников не читал их, по крайней мере, слишком вдумчиво.
— Я… Я начну, пожалуй, — он полез в свою сумку и вдруг резко повернул голову: он мог бы поклясться, что услышал, как кто-то шёпотом произнёс одно слово над его ухом.
И это слово было "Козлоног".
Джонни припомнил статью, которую он читал перед классом журналистики, о якобы адском существе, наполовину бывшем человеком, наполовину — козлом. И вместо того, чтобы начать в очередной раз рассказывать историю про случай в токийском метро, начал ткать нить повествования об адском Козлоноге.
В первую очередь Козлоног разыскал мужа и заманил его на безымянный мост под тем предлогом, что хочет одолжить ему денег. Муж согласился, и Козлоног встретил его в своём истинном облике демонического создания с горящими красными глазами, огромными рогами и, конечно, головой козла. Козлоног разодрал его глотку и бросил его в реку, а потом прибил там гвоздями за руки, ноги и мошонку.
Козлоног, скрывавшийся в густом кустарнике, усмехнулся. "Как же я люблю, когда они представляют, будто я — демон. Я от этого становлюсь таким красивым!" И впрямь, пока он это думал, его глаза начали светиться красным огнём, рога — завиваться и подрастать, а зубы — заостряться.
Звон пробормотал что-то вроде "ты смотри как возбудился…"; Козлоног проигнорировал это, наблюдая за лагерем.
— Мм, Пустозвон?
— Что?
— Спасибо, что помог мне с этим. Прошло уже столько времени с тех пор, как я кого-то пугал… даже забыл, как это было весело.
— Не благодари, пока что они ещё в штаны не наделали. Гляди, он приближается к кульминации!
Затем Козлоног пришёл к безутешной вдове и сказал, что видел её мужа. Он привёл её на мост и показал труп в воде. Вне себя от горя, она упала на колени и отчаянно разрыдалась, а Козлоног ласково утешал её. "Ну, ну, — говорил он. — Скоро ты будешь с ним."
Он бросил её с моста, и она утонула в реке.
Джонни наслаждался этим без всякой меры. Кэйт и Джесси смотрели на него широко открытыми глазами, и он был уверен, что Тайлер жевал с'мор только чтобы чем-то занять рот и не кричать. Наконец, он дошёл до конца.
— И тогда… когда она стояла на краю моста… Козлоног выскочил и сказал-
— Ну что, привет, моя красавица, — раздался баритон из леса. — Добро пожаловать домой.
Четвёрка вскрикнула и обернулась, чтобы увидеть… парня в довольно невпечатляющем костюме Козлонога. Глаза получились хорошо, но рога были слишком длинные, а мех — слишком чистым для того, что якобы жило в лесу. И где это видано, чтобы у грёбаной козы были такие зубы?
Вместо того, чтобы убегать и кричать, все рассмеялись, за исключением Джонни. Козлоног моргнул.
— Что же в этом смешного? Бегите! Спасайся, кто может! — он поднял руки и предпринял жалкую попытку зарычать, заставив их смеяться пуще прежнего.
— О Боже, Джонни! Не мог найти ему костюм получше! — Джессика толкнула Джонни локтем в пузо и рассмеялась. — Если ты собирался напугать нас, то по крайней мере, он должен был бы выглядеть реалистично!
А Джонни просто ошарашенно таращился. Он не собирался рассказывать историю про Козлонога, пока не пришёл сюда, а чтобы устроить такую шалость — не было времени. А это означало…
— Мм, ребята… Я… Я никого не просил здесь выскочить… — Джонни расширяющимися глазами смотрел на зубы Козлонога, остальные туристы замолчали. Джонни завопил, кинулся бежать во всю прыть подальше от лагеря и бежал, пока не упал.
Остальные туристы смотрели на Козлонога, который откашлялся, взял в зубы трубку и сказал: "Бу!"
Через пару минут после этого туристы уже были в своём пикапчике и ехали прочь, бросив все свои припасы. Смеясь, Козлоног подобрал брошенный с'мор и немного надкусил. Это был хороший вечер.
Наконец, Козлоног вытащил труп жены из реки, разодрал её чрево и вынул ещё живой плод. Он вырастил его как своего ребёнка, и тот стал новым Козлоногом. Никогда не бывает Козлоножек, только Козлоноги.
Козлоног шёл обратно к мосту, курил трубку и выглядел довольно печальным. Много лет назад он был царём этого леса, как и его отец, и его дед. Он наводил страх на тех, кто дерзнул родить ребёнка вне брака, и это было главной причиной, по которой все боялись леса.
Теперь люди больше не боялись забеременеть. Были презервативы и аборты, и планирование семьи, и никто не боялся его. Если о нём вообще рассказывали, то как о психе с топором или как о криптозоологическом уродце, — а это не то, чего стоит по-настоящему бояться.
— Ты в порядке, Козерог? — спросил Звон. — Ты выглядишь немного… расстроенным.
— Я старею, Пустозвон, — вздохнул Козлоног, прислонившись к старой сосне. — Сейчас уже восемьдесят лет… Я закис.
— Ну, ну, Козерог, — сказал Звон. — Будут ещё о тебе истории.
— Производные истории — да. Но оригинальная забудется, — Козлоног снова зажёг трубку. — Почему я не могу быть таким, как один из этих новых ужасов ? Эти… "крипипасты"? Именно этим сейчас пугают людей. Короткие рассказы, передающиеся через электронное приспособление, а не длинные, витиеватые повествования у камина.
— Козерог, — (Козлоног ненавидел это прозвище) — Те детишки, которых ты напугал, разнесут историю о тебе по всему городу. Даже если им никто не поверит, о тебе будет известно. Разве этого недостаточно?
Козлоног хмыкнул и выпрямился.
— Я думаю, вполне. Пока что.
И Козлоног побрёл обратно к мосту, ведомый только светом луны и звёзд.