Люди из дождя
Винсент Лефевр проснулся в своей небольшой квартирке на улице Дижона и стал смотреть в потолок. Холодный ветер колыхал занавески — за приоткрытым окном шел проливной дождь. Блеклый белый свет вырывал из темноты комнаты одиноко стоящий пустой мольберт.
Винсент собрался с силами и резко встал с дивана. В глазах потемнело. После возвращения дара зрения мужчина прошел в ванную и открыл шкафчик с медикаментами. Вожделенная баночка плювиаминола оказалась пустой. Хорошая возможность завязать и, наконец, приступить к работе. Почти полную неделю самоизоляции от людей и новостей наедине с пивом и старыми фильмами необходимо было срочно прервать.
Вернувшись в комнату и установив холст на мольберт, Винсент присел на краешек дивана и стал вглядываться в пустоту. Свои приступы паранойи и тревожности Лефевр скрывал — ненужная огласка могла разрушить карьеру подающего надежды художника. По той же причине мужчина не обращался к врачу и самостоятельно нашел (методом проб и ошибок) препарат ограниченного оборота плювиаминол. Содержащий в себе психотропные компоненты, плювиаминол продавался исключительно по рецепту, который смог где-то раздобыть его единственный надежный друг Этьен. Одна таблетка под язык — и аморфные тени разбегались по углам, а чувство постороннего присутствия улетучивалось.
Была и обратная сторона медали. Дело даже не в привыкании — Винсент и не на таком сидел. Плювиаминол переносил все, что подавлял в художнике, на холст. Четыре последних картины Винсента Лефевра представляли собой невнятные абстракции, наполненные двусмысленными тревожными сюжетами. После недолгого созерцания таких произведений мужчину охватывал новый приступ, после которого несколько дней подходить к мольберту было невыносимо, а изображенные сцены оживали в кошмарных сновидениях. Лефевр спрятал свои тайны за шкафом и искренне надеялся, что найдет в себе силы уничтожить их или хотя бы забыть о том, что они есть. Пока что этот тайник самим своим существованием добавлял толику тревоги и сумасшествия.
Новой работой художника должно было стать изображение мужчины в наглухо застёгнутом пальто, бредущего по мокрой улице под зонтом. Лефевр хотел сделать своего персонажа таинственным и в некоторой степени непостижимым, вдохновение черпалось из старых французских боевиков и шпионских фильмов, которые художник смотрел в прошедшие дни затворничества.
Винсент поднялся на ноги… и снова сел. Нет, не сегодня, не в этот особенно серый день. Лучше пересмотреть «Альфавилль» и прочих представителей старого нуара, чтобы настроиться на создание образа. Но сначала нужно сходить за плювиаминолом. При просмотре кинофильмов в одиночестве даже при включенном во всей квартире освещении Винсент постоянно оборачивался через плечо, осматривая комнату, иногда заглядывая для спокойствия и в соседние.
Накинув на плечи куртку и сняв с крючка зонт, Лефевр вышел из квартиры. С каждой новой лестничной ступенькой в кармане позванивала мелочь — хватит, чтобы перекусить и выпить по дороге. В нос ударил запах мокрой свежести. По заливаемому дождем мощеному тротуару серыми тенями брели люди. На одиноком перекрестке без единой машины лениво отсчитывал свой цикл светофор, озаряя то зеленым, то красным блеском мокрый асфальт.
Лефевр шел по улице. Он не обращал внимания на людей, они не обращали внимания на него и друг на друга. Казалось, каждый существовал в своем отдельном мире. Ничего нового.
Винсент заглянул в бар с выключенной неоновой вывеской «У Кловиса». Присев за стойку на своем любимом месте, мужчина осмотрелся. В баре было немноголюдно. Помимо приглушенных звуков музыкального канала телевизора, тишину разбавлял редкий стук бильярдных шаров. Присутствующие проводили свой досуг молча. Бармен с невозмутимым видом, как будто Винсент не пропадал на целую неделю, спросил:
— Чего желаешь?
— Порцию Джима Бима, Кловис, и чего-нибудь пожевать, — повторил заученную фразу Винсент. Бармен поставил на стойку бокал и плеснул в него янтарной жидкости. — Сегодня немноголюдно, да?
— Наверное, из-за дождя, — неохотно ответил Кловис.
— Я пощелкаю каналы?
— Конечно, — еле слышно ответил Кловис, развернулся и сел на небольшой стульчик.
«Не на меня одного напала хандра», — подумал Винсент и, прибавив звук, принялся переключать каналы, не забывая прикладывать губы к бокалу. Музыкальный канал сменился записью футбольного матча недельной давности. Рев трибун и резкие возгласы комментатора входили в диссонанс с уютной тишиной бара, и Винсент продолжил поиск. Мир животных… кулинарное шоу… глупая телевикторина… Заметив при очередной смене канала ведущую круглосуточной новостной программы, Винсент уже собрался переключать дальше, но заметил одну странность. На экране, в обрамлении бегущих строк с курсом валют и прогнозом погоды, сидела молодая девушка и молча смотрела на зрителей. Картинка не залипла, нет, об этом говорили вздымающаяся грудь и мигающий взгляд ведущей. Винсент отложил пульт и посмотрел на Кловиса, указав тому пальцем на экран.
— Что-то не так? — невозмутимо произнес бармен.
— Да нет, все в порядке, — смутившись, ответил Лефевр.
— Хорошо, — спокойно ответил Кловис и продолжил смотреть перед собой.
Девушка молча сидела все то время, пока Винсент допивал свой виски. Перед самым его уходом она встрепенулась и произнесла:
— Мы продолжим после короткой рекламы.
На экране замелькали веселые рекламные ролики. Бодрые собаки бегали за своими хозяевами, выпрашивая корм. Счастливые люди, исполняя песню, благодарили лысого мужчину за помощь в уборке. Какофония задорных мелодий и прилипчивых слоганов заполнила вакуум безразличия тихого бара. Внезапно картинка пропала, оставив экран в одинокой черноте с надписью «No signal».
Тем временем что-то щелкнуло в голове Винсента, резко сменив обстановку бара с уютной на гнетущую. «О нет, нет, нет, слишком рано сегодня. Пора в аптеку», — подумал Винсент и, попрощавшись со всеми (без ответа), выскочил на улицу.
Снова улица, снова мертвые безликие люди. Горящий зеленый крест уже виднелся сквозь пелену дождя. Из книжного магазина по соседству пара грузчиков выгружала какие-то коробки, судя по надписи сбоку фломастером — позавчерашний журнал «Тайм». Эти люди выглядели по-другому: двигались бодро, общались друг с другом, над чем-то даже шутили. Эти люди выглядели живыми. Покончив с погрузкой, мужчины спрятались под навесом. У одного из грузчиков на часах запищал будильник. Выключив его, мужчина достал из внутреннего кармана небольшую фляжку и, угостив напарника, сделал глоток.
— Аккуратней на дороге. Фараоны и в дождь алкоголь унюхают, так уж натасканы, — произнес Винсент, кивнув в сторону фляжки.
На лицах обоих грузчиков промелькнули гримасы полного недоумения, сменившись выражением легкой подозрительности. Переглянувшись, один из них ответил:
— Спасибо, брат. Будем осторожными.
Очередная волна приступа охватила Винсента: «Странные типы. Какого черта они так на меня уставились? Один из них что-то записал в блокнот, наверное, мои приметы. Хватит накручивать, мы же просто общаемся. Это я к ним подошел, а не наоборот. А может, это копы? Хотели проследить за тем, как я воспользуюсь своим фальшивым рецептом, а я их спугнул. Да ну, успокойся, не похожи они на копов». Бросив взгляд на лежащие в фургоне коробки, Винсент спросил:
— А вы зачем это вывозите? Магазинчик что, закрывается? Распродажи не будет? Я бы прикупил парочку экземпляров.
Взгляд грузчиков стал еще подозрительнее. «Зачем, вот зачем я это спросил? Явно дело нечистое, парни как на иголках. Нужно проваливать. Ох. Плювиаминол. Мне нужен плювиаминол».
— Да нет, по ошибке разгрузили лишнюю партию журналов, — медленно проговорил грузчик. — А ты, собственно…
— Очень жаль. Ну, мне уже пора, не перетрудитесь. И осторожней за рулем.
Быстрым шагом Лефевр направился вперед, чувствуя тяжесть взглядов на своей спине. Он не пойдет в эту аптеку, только не у них на глазах. Придется идти еще один квартал.
Скрывшись за углом и смешавшись с толпой, Винсент замедлил шаг и начал всматриваться в людей. Серые, безликие тени с отсутствующим выражением лица, смотрящие исключительно перед собой. Нет случайных улыбок, не видно гримас усталости, раздраженности, заинтересованности. Не слышны редкие крики детского смеха или брань обрызганного проехавшим автомобилем человека. Никто не задерживался, хотя бы на секунду, возле витрины со сладостями или дорогими часами. Никто не оборачивался вслед красивой незнакомке. Никто не поднимал взгляд ни на замечательную колокольню XVII века, ни на рекламные билборды. Даже повседневная хаотичность движения толпы немного упорядочилась. «Броуновское движение», сопряженное с неловкими попытками двух человек обойти друг друга, случайными толчками плечом, обгонами медлительных попутчиков, улетучилось. На смену ему пришел идеально подогнанный смазанный механизм. Шестеренчатый или подшипниковый… Как та дверь в сейфе банка «Гринготтс». Если бы они еще и шагали в ногу, Лефевр не смог бы более сдерживаться и бросился бежать.
Винсент зашел в аптеку. «Наконец-то», — подумал он и подошел к прилавку. Немолодая женщина в строгом медицинском халате и очках стояла в пол-оборота возле дальней стены и изучала какую-то коробочку. Винсент, постояв некоторое время, легонько стукнул по звонку. Противный звон оказался гораздо громче, чем он ожидал.
Голова женщины начала медленно поворачиваться к прилавку, пока не остановилась на Винсенте. Лефевр вздрогнул. Женщина развернулась и начала плавно приближаться к покупателю.
— Слушаю, — произнес холодный голос.
— Плювиаминол. Упа… Две упаковки. Па… Пожалуйста.
Пронизывающий взгляд из-под очков, сравнимый с рентгеновским лучом, пробежался по телу Лефевра.
— Препарат ограниченного оборота. Имеется ли у вас рецепт?
— Конечно, — Лефевр выложил на стол мятую бумажку с поблескивающей голограммой. Женщина-провизор, не отрывая взгляда от покупателя, взяла листок. Винсент, не выдержав зрительного контакта, стал смотреть по сторонам.
Женщина молча развернулась и направилась к металлическому шкафу. Звон ключей и скрип дверей ударили по ушам Лефевра, сердце неистово колотилось. Вскоре в руках провизора промелькнули две вожделенные баночки. «Спасен, давай их скорее сюда, старая карга»ч — подумал Винсент и протянул руку. Женщина не шелохнулась. Мужчина так и стоял с протянутой рукой в повисшей тишине. Пауза затянулась.
— Восемьдесят шесть евро и пятьдесят центов.
— Что… Ах, да… Да. Конечно же… Вот, — Лефевр бросил деньги на стол и, схватив плювиаминол, поспешил к выходу. Его проводил звук стука мелочи о пол. Перед самым выходом, мужчина увидел в отражении стеклянной двери недвижно стоящую за прилавком фигуру провизора.
Лефевр вышел из аптеки и направился в сторону дома, пытаясь на ходу зубами порвать плотную обертку баночки с пилюлями, и вдруг увидел его. На углу улицы стоял человек — идеальный образ для его новой картины. Высокий и неприметный — внешность мужчины была скрыта надвинутым наперед зонтом, по которому тонкими струйками стекала небесная вода. «Типичный агент из старых фильмов. Шпик. Нет. «Человек из дождя», вот его имя» — подумал Лефевр.
Человеческая масса медленно двигалась к темному силуэту. «Человек из дождя» вглядывался в толпу, периодически ненавязчиво останавливая людей рукой и всматриваясь в их лица. Никто не возражал против такой «проверки», и по ее окончании все молчаливо продолжали свой путь. Легкая электрическая дрожь пробила Винсента. Он спрятал баночку в карман и, подражая толпе, сделал максимально безучастный вид, стараясь при этом держать скорость потока. В голове мужчины родился пугающий образ, по которому вся толпа внезапно останавливается, и он, не успев среагировать, натыкается на идущих прямо на глазах «человека из дождя». К счастью, такого не произошло. Винсент никогда не любил играть в прятки и подсознательно желал немедленного разоблачения. Место Лефевра в «очереди» людей приближалось к «человеку из дождя». Обнаружение неминуемо.
В тот момент, когда Винсент уже продумывал план побега через ближайшие подворотни, у «человека из дождя» что-то запищало. Мягким движением, сдвинув рукав плаща, мужчина выключил будильник на часах и, расстегнув одежду, достал изнутри небольшую фляжку. Сделав один маленький глоток, «человек из дождя» вернул тару на место как раз в тот момент, когда Лефевр проходил мимо него. Разминувшись, Винсент едва подавил в себе желание немедленно убежать. Пройдя пару метров, мужчина услышал позади возглас:
— Ты! Подожди секунду!
Винсент не остановился. Холодный пот градом струился по его спине, прокушенная от перенапряжения губа закровоточила. «Человек из дождя» подошел к ближайшему к Лефевру человеку и легонько положил руку ему на плечо, нежно развернув его к себе. Винсент сорвался. Зажав в кулаке остатки мелочи, он ударил «человека дождя» в висок и побежал в подворотню.
Дождь струился по его лицу, заливая глаза. Гулкое эхо узкого прохода меж высоких домов возвращало частые чавкающие шаги. Вскоре он отчетливо услышал топот: к ним приближался, притом очень быстро, еще один человек. Не оборачиваясь, Винсент ускорился, ускорился и преследователь. Булькающие звуки становились все ближе. Лефевр выхватил торчащий из мусорки кусок деревянной ножки от стула и обернулся, встав в боевую стойку.
— Стой, стой, чувак! Я не с ними! — тяжело дыша, произнес неопрятного вида молодой человек лет двадцати. Его штаны и обувь промокли насквозь, лицо было испачкано грязью и покрыто нездоровыми пятнами. Парень явно был наркоманом.
— Мужик, ты тоже их видишь? — спросил наркоман.
— «Людей из дождя»?
— «Люди из дождя»? Четкое название. Ловко ты ему в ухо зарядил. А я уж думал, то ли я совсем с катушек слетел, то ли все вокруг слетели. Фу… — парень облокотился на стену, пытаясь отдышаться.
— Что вообще происходит? — спросил Лефевр.
— Я не в курсе. Был в долгом улете, отоспался, вышел на улицу, думаю, вроде все так, но что-то не то… а потом как дошло…
— Что дошло?
— Что все как зомби. Или роботы. А эти — живые. Чувак, ты че, не смотрел «Темный город»? Это, вот, они. Ходят повсюду, делают свои дела, пока все в дреме.
Лефевр угостил парня сигаретой. Закурив, наркоман начал рассказывать:
— Я шел к своему корешу, смотрю — стоит тачка полицейская, а его ведут под руки. Думаю, все, словили паренька. Я-то сегодня чист, ни полграмма даже. Хотел уже к ним идти, смотрю — один фараон достал из машины оранжевый чемоданчик с какой-то наркотой. Начал ее прямо на улице бадяжить! Смешал из пары ампул что-то, потряс и набрал в шприц. Когда кореш закричал, я убежал сломя голову. Упал даже несколько раз. Не знаю, заметили ли они меня.
— И что потом?
— А ничего. Я их стал видеть повсюду. Стоят себе под зонтами в плащах. Бывает, группами. Все чего-то высматривают. Иногда, как по сигналу пьют какую-то дрянь из своих фляжек.
— Точно, — упавшим голосом согласился Винсент.
— Знаешь, что я тебе скажу? Это захват. Порабощение. Они пришельцы. Им наша среда не совсем подходит, и приходится пить витамины. А может… может они киборги? Дождь идет, чтобы не ржаветь, пьют масло или еще что-то.
Винсент не ответил. Ему поскорее хотелось домой, закинуться плювиаминолом и забыться еще на неделю.
— Наверное, это как-то связано с той херней, которая по всей планете происходит. Ну, о которой все трубят. Правы были эти фанатики с картонками… Слушай… Я знаю, что нужно. Давай вернемся на перекресток, если тот еще не очухался, разобьем ему голову и посмотрим, что там внутри! Лампочки с проводами или зеленая жижа? Фляжку захватим, вещи его осмотрим, вдруг там бластер есть или…
Наркоман резко смолк, и Винсент проследил за его взглядом. По подворотне быстрым шагом к ним приближались три фигуры «людей из дождя». Один из них на ходу вынул из кармана что-то серебристое, похожее на пистолет.
— Смерть захватчикам! — истошно завопил наркоман, отобрал у Винсента ножку стула и бросился на преследователей. Воспользовавшись моментом, Лефевр пустился в бега по петляющим лабиринтам подворотен. Где-то сзади, вдалеке, раздался размноженный эхом исступленный крик.
…
Затянутое плотными облаками небо погасло. Наступила ночь, дождь стал гораздо слабее, превратившись в небольшую морось. Лефевр долго не решался пойти домой, просидев за чьей-то припаркованной во дворе машиной. Наконец после пары таблеток плювиаминола мужчина немного осмелел. Все произошедшее казалось нереальным. «Завтра же я пойду к врачу. Надеюсь, это все мои фантазии, а не реальные выходки. Тут уже не о карьере нужно думать, а о проблемах с фараонами» — подумал Винсент и двинулся в свой подъезд. На душе стало спокойнее, если не считать гадостного чувства, сходного с похмельем, когда ты гадаешь, что же натворил вчера.
Лефевр зашел в лифт и нажал кнопку своего этажа. В подъезде громко хлопнула дверь и послышалось эхо неспешных шагов. Кнопки немедленного закрывания дверей в лифте не было. Чувство паники и паранойи быстро вернулось к художнику. Все краски мира немедленно стали ярче.
«Скорее, скорее, закрывайся! Пожалуйста! Тупая немецкая кабина, ну же!» — взмолился Лефевр. По полу медленно ползла черная тень, шаги неумолимо приближались. Наконец двери лифта захлопнулись. На душе снова полегчало.
«Твою мать. Внизу есть экран, который показывает этаж. Чертовы придурки, да нахера он нужен!» — Лефевр нажал кнопку уровнем ниже и выскочил из лифта на лестницу. Стараясь бежать как можно тише, он поднялся на свой этаж и начал открывать дрожащими руками дверь. Ключи предательски звенели.
Винсент снова оказался у себя в квартире — в своей крепости и своей пыточной одновременно. Все нутро мужчины чувствовало постороннее присутствие. Аморфные тени уже готовились выпрыгнуть из шкафа, просочиться через щели под дверьми и вытечь из зеркала. Главное оружие — плювиаминол — неожиданно его предало, осталось запасное — свет.
Впрочем, страх перед «людьми из дождя» оказался сильнее — Лефевр не стал включать в своей квартире свет. Перекрыв тумбочкой входную дверь и забравшись на стоящий посреди комнаты диван, мужчина занял круговую оборону, все еще надеясь на начало действия препарата.
Сердце перестало колотиться как ненормальное. Сняв обувь, Винсент подкрался к двери и прислушался. Никого. Мужчина осмотрел квартиру. Синяя чернота с обрисованными силуэтами предметов разбавлялась единственным источником света — белым квадратом на полу, отблеском от уличного фонаря, светящего в приоткрытое окно. Винсент подошел к занавескам и, аккуратно выглянув, с трудом подавил крик. В круглом белом пятне фонаря стояли двое «людей из дождя», смотря прямо в его окно. Один из них держал раскрытый зонт над головой второго. Лефевр медленно отошел в глубину комнаты и отступил в спальню. Прикрыв дверь и спрятавшись в дальнем углу, мужчина стал ждать своей участи.
Послышался ритмичный металлический скрежет. «Все-таки роботы», — подумал Винсент. Однако, прислушавшись, мужчина точнее определил источник звука. Откровение лишило его всех надежд на спасение: «Пожарная лестница. Я забыл про аварийный выход».
В квартиру на секунду ворвался ветер и тут же исчез. Медленный стук туфель и скрип пола подписал Винсенту приговор. Шаги смолкли, и в образовавшейся тишине Лефевр различил постукивание падающих капель. Незнакомец некоторое время постоял, затем, судя по звуку, двинулся в ванную. В темную щель приоткрытой двери ничего нельзя было разглядеть. «Вдруг это отвлекающий маневр, он как бы идет в ванную, а сам смотрит на меня через щель», — подумал Лефевр. Во рту стало совсем сухо. Мужчина боролся с желанием выскочить из комнаты с победным криком.
Шаги становились ближе. Дверь спальни начала со скрипом поворачиваться на петлях. Из черного прямоугольника в слабоосвещённую уличным фонарем комнату вошел Человек дождя. Сырое кожаное пальто противно скрипело.
— Я тебя вижу.
Звенящая пауза растянулась слишком надолго. Винсент не нашел в себе сил что-либо ответить.
— Ты нас видишь? Даже под ливнем?
Винсент кивнул.
— Твое имя Винсент Лефевр?
— Да. Пожалуйста, я сделаю все…
— У тебя есть редкие болезни нарушения обмена веществ? Выработки ферментов?
— Такого нет. А почему…
— Наркоман?
— Нет.
— Ты устроил нападение на агента недалеко от аптеки. Ты там что-то покупал?
— Да.
— И что же?
— Плювиаминол.
— Замечательно, — с явным удовольствием произнес «человек из дождя» и достал из кармана рацию. — Оскар-шесть-ноль-два. Винсент Лефевр, улица Дижона, дом 23, квартира 40. Пробейте ответственного. Одного упустили.
Спустя мгновение скрипучий голос из рации произнес:
— Его нет в списках.
Человек из дождя сделал шаг вперед и вошел в квадрат света. Вода с пальто громко капала на пол.
— Тебя нет в списках.
— Я не понимаю, о чем вы говорите. Я расскажу вам все что нужно, только, пожалуйста…
— Замолчи. Как ты добываешь препарат и зачем?
— Я… — Лефевр не видел смысла лгать. Эти люди знали все. Почти все. Лишь это «почти» отделяло его от неминуемой гибели, но смысла в лишних минутах «такой» жизни Лефевр не видел. — Я нездоров и покупаю его по поддельному рецепту.
— Вот как. Это все объясняет, — мужчина зажал клавишу рации и произнес, — Неучтенный, нелегально употреблял антидот из списка.
— Принято. Проводите индивидуальную обработку и закругляйтесь. Выдана команда «Сбор 5», — просипела рация и замолкла.
— Что ж, Винсент, я думаю, ты и сам не рад всему, что увидел. Достаточно. Почитал, отдай книжку, — мужчина сунул руку в карман и достал серебристый пистолет. Зарядив в него небольшую стеклянную баночку, «человек из дождя» начал приближаться.
— Подожди… расскажи мне. Расскажи мне все…
— Поверь, ничего хорошего я рассказать тебе не могу. Все закончилось, это главное. Спи спокойно.
«Человек из дождя» приблизился вплотную.
ᅠ
Винсент Лефевр проснулся в своей небольшой квартирке на улице Дижона и стал смотреть в потолок. Прохладный ветер колыхал занавески — ночью явно прошел сильный дождь. Яркий утренний свет освещал комнату с одиноко стоящим пустым мольбертом.
Винсент собрался с силами и резко встал с дивана. Приоткрыв окно сильнее, мужчина услышал шум улицы и вдохнул свежий воздух. Послышался детский смех, из бакалеи на первом этаже доносились ароматы свежей выпечки. Почувствовав необычайную бодрость, Винсент размялся, сделав пару упражнений с гантелями.
Внезапно его осенило. Бросив гантель, Винсент схватил из холодильника завалявшийся сэндвич и банку содовой. Вернувшись в комнату, торопливо, боясь забыть свою мысль, Лефевр установил холст на мольберт и начал рисовать. Образ совершенно четко сформировался перед его взором. Он знал, как назовет свою картину. Называться она будет «Люди из дождя».