SCP Foundation

— Ты ведь знаешь, что она умрёт? Знаешь, что будешь умолять бога о смерти?

В ответ было только молчание.

— Ай, чёрт с тобой, — женщина затушила свою сигарету, — Всяко лучше дырки в форме Земли в пространстве вселенной, — она встала, — за дело.

Женщина, по имени М.С. ¹ — печально знаменитая как лидер Длани Змея, а для SCP Фонда известная как «Чёрная королева», читала книгу из библиотеки странников при свечах, размышляя над концом света.

Здесь, в восточном крыле зоны, а библиотека была достаточно большой что бы заиметь крыло размером со страну с таким названием, уже ночь. Технически, библиотека странников находится вне дня и ночи. Этот цикл времени был способом поддержания магических и психологических сил в здравии всех видов пребывающих в ней существ. Приличное множество книг в самой библиотеке могли бы вам рассказать об этом. Так, многие крылья библиотеки имеют цикл дня и ночи. Яркий свет на протяжении «дня», темнота или приглушённый свет «ночью». Но есть и вариации внешнего вида цикла в более дальних, откровенно странных крыльях: иллюзия метеоритных дождей, парящие в воздухе планеты, неясные боги пируют на люстрах, скрытые дымкой. «Ночь» здесь, в восточном крыле, сопровождается круглящимися узорами из звёзд, чёрные и белые в сиреневом и золотом небе среди тумана, маскирующем стопки книг. Вид из иного мира. Ночное небо Сарра Мелло.

М.С. и сама бывала в Сарра Мелло. Отвратительное место, дышать там было всё равно, что вдыхать лаву. Ещё и полчища фейских насекомых, пытающихся съесть ваши сочные глазные яблоки. Но ей всегда нравилось тамошнее небо… небо, выглядевшее как шедевр Ван Гога. Она приходит сюда, иногда, чтобы подумать. Этим вечером она размышляла о том, как её давний враг, встал на путь уничтожения мира. SCP Фонд — организация из тени, что отобрала у неё отца. Она была предупреждена заранее. К счастью, одна из её птичек с дуба нашептала ей прямо на ухо: другая, Младшая Сестра, прислала ей сообщение из другого мира.

М.С. посмотрела на циферблат своих наручных часов: стрелка была на точке прямо за двадцать четыре часа до конца света.

В двадцать три часа и пятьдесят девять секунд она захлопнула свою книгу и направилась в Архивы.

Кендра Кэмпбелл смотрит на субъекта, закованного в наручники, сидящего за столом. Смотрит и ненавидит.

Это был не просто субъект, а Джоанна [ВТОРОЕ-ИМЯ-УДАЛЕНО] Кросс, которую так ненавидела Кэмпбелл. Она ненавидела работать в мобильной оперативной группе Тау-9. Она ненавидела носить имя «Книжный червь». Она ненавидела расследование магии. Она ненавидела изучать мерзопакостную магическую библиотеку, которую она даже в глаза не видела. И, конечно же, ненавидела расследовать волшебную организацию. Организацию, абсолютно полностью выстроенную исключительно самодовольными волшебными уродцами.

Однако конкретно сейчас она, по правде, больше всего ненавидела Джоанну Кросс.

— Я не понимаю почему мы продолжаем допрашивать её, — процедила Кэмпбелл, замедляя шаг, чтобы идти вровень с неторопливым доктором Гирсом. Она была в неприятностях, она знает, что была в неприятностях, но она поняла, что Гирс не замечал даже шуток, не говоря уже о том раздражении, которое она чувствовала прямо сейчас.
— Она сказала ровно тоже, что говорила все предыдущие тридцать четыре интервью. Какой был смысл в тридцать пятом?

Гирсу потребовалось много времени для компоновки ответа. Кэмпбелл сопротивлялась желанию думать о его возможных мыслях. Гирс сохранял то же выражение лица, что и всегда, холодный взгляд логичного расчёта. "Гирс"², и правда. Слишком подходящее имя. Шутка? Код? Случайное совпадение?
— Я исследователь, не агент, — продолжала она, — У меня буквально ноль опыта в допросах.

— Причина: уровень достоверности, — сухо ответил Гирс, — Тот факт, что Вы—исследователь, а не агент, является причиной того, что Вам была выдана чёткая методика проведения допросов. Вы работаете с объектами, найденными в месте нарушения условий содержания, при котором был захвачен субъект интервью. Следовательно, Вы—подходящий кандидат для проведения интервью.

— Я даже не могу спросить у неё что-либо дельное.

— Вы превосходно справились со списком правил, — начал Гирс, — Как требовалось, Вы не отклонились от методики. И, как Вы знаете, приемлемо для допрашивающего остановить интервью раньше по причинам эмоциональной нестабильности в момент допроса. Однако, другие могут не быть убеждены, что ваше эмоциональное состояние заслуживает завершения интервью, услышав ответ только на один вопрос.

— У нас действительно нету никого на замену мне?

— Есть только один достаточно квалифицированный для допроса этого субъекта, — ответил Гирс.

— Кто? Кто заставит её говорить?

— Доктор Рита Батлер, единственный доступный член мобильной оперативной группы Тау-9, считается целесообразным вариантом, с точки зрения руководства зоны, для проведения допроса субъекта."

Кэмпбелл резко остановилась.

Она вспомнила другой факт о Джоанне Кросс: у Джоанны есть сестра.

Сводная сестра, но выросли они вместе. Сестра, состоявшая в мобильной оперативной группе Тау-9. Тихая, временами забавная женщина. Немного нелепая, но в милом ключе.

Сестра, по имени Рита Батлер.

— Но… это ведь её сестра, сэр, — возразила Кэмпбелл.

— Тем не менее, доктор.

Кэмпбелл уставилась в ледяное, не сменное лицо Гирса. Это была манипуляция, она знала. Она не думала, что Гирс будет замешан в этом — если Гирс мог манипулировать, если это был не приказ свыше — без разницы, это всё равно сработало.

—Я… Вы правы, — сдалась Кэмпбелл, — Простите.

Гирс кивнул, один, короткий раз, — Я запланировал несколько интервью завтрашним утром.

Рита Батлер держалась в тени с момента инцидента в Зоне 17 два месяца назад. С момента как она только узнала, что её сестра была агентом Длани. Резонно.

Рита была удивлена, как и все остальные. Она едва ли видела Джоанну с момента инцидента, когда та была разжалована в Фонде.

Этот инцидент… Нарушение условий содержания SCP-682, по всем аспектам. Теперь это придаёт Рите особый статус в непринуждённой беседе у кулера с водой. 682 был одним из SCP, носившими громкое имя, один из тех, о которых все знали, включая тех, кто не должен был знать вовсе. Побег был однозначно впечатляющим, с 682 линяющим с экстренного фондовского транспорта и беснования в Нью-Йорке как в классическом фильме о Годзилле. Он даже разгромил один из небоскрёбов приличного размера.

Рите и Джоанне повезло — они отделались утром в больнице с травмами средней тяжести, даже учитывая то, что они были в самом эпицентре событий, когда 682 свалился с неба. Ночь в городе вместе с 682 была своего рода прологом к паранормальщине, поэтому, когда Фонд пришёл за ней, она согласилась, и никогда не возвращалась к старой жизни. Её муж—мёртв, коллеги-биологи сторонятся её. Она шутила, что 682 был просто на столько крутым, что просто нельзя было не захотеть увидеть большего.

Это было ложью. Тот день был самым страшным опытом в её жизни.

Подумать только, в мире полно таких вещей… что бы не знать о них, чтобы снова оказаться не в курсе и не подготовленным, звучит как ужаснейшая вещь в мире. Хотя бы Фонд имел контроль и хватку над ситуацией. Если ты одной ногой в могиле, то ты сможешь посмотреть своему палачу в глаза. Гражданским такой привилегии не дадут.

Но Джоанну не вербовали. Может быть, потому что Фонду не нужно больше «антропологов-с-образованием-в-религии». Или, может быть, она просто завалила все в личностном тесте, что Фонд дал ей. Кто знает?

Джоанне стёрли память, а Рита присоединилась к Фонду.

Она думала, это конец — не то, что бы она много рассказывала Джоанне о работе, когда она ещё была простым биологом; по большей части они виделись только на Рождество и Пасху. А потом… вот это.

Джоанна Кросс, она же — член Длани Змея. Джоанна Кросс, она же — террорист.

Этого было достаточно, чтобы заставить навсегда запереться в своей комнате и никогда не выходить. Но она так устала от одиночества. Не только этот за месяц, а в общем. Поэтому этим вечером, когда часть членов МОГ Тау-9 отошла за напитками, Рита ушла с ними. "Отойти" нужно было в бар зоны 17, что был почти пуст на данным момент, но блин, в конце концов у них был бар, в отличии от большинства других зон Фонда.

Она уже мысленно приготовилась ко всем вопросам, что ей могут задать о Джоанне. Но до того, как она набралась храбрости поговорить с кем-то, лидер местного отделения Тау-9, Джон Питерс, в пьяной дурости перехватил на себя весь диалог.

— Это про смелость, — отметил Питерс, — Все могут наработать навык. Талант—пиздёжь. Уверенность—самая главная черта.

— Друг, ты несёшь ахинею, — мужчина рядом возразил. Кто это был — агент Рамеш Патель? Боже, это не должно было быть так сложно вспоминать. Ей правда нужно почаще выходить из своей конуры.

— Уверенность! — Питерс драматично выбросил кулак в воздух, игнорируя Пателя, — Уверенность своих действий! Действовать так, как никто другой не будет.

— И Америка? — спросил Патель, — Та Америка, которая берёт на себя смелость, когда все остальные Америки пасуют.³

— Сходи нахуй, Рамеш, — ответил Питерс, — Это время для реальных разговоров, Боже! Это не просто… ёбаная риторика."

— Тебе либо на трезвую, либо ещё больше нажраться для такого, — Патель попытался убрать от Питерса стакан.

Питерс его оттолкнул, — Не, Рамеш. Нет. Я не просто хуйню тут несу. Типа… давай на чистоту. Давай применять реальные примеры, — Питерс, покачиваясь взад-вперёд и бегая глазами по комнате, наткнулся ими на Риту, — Ты! Батлер!

Рита слегка подпрыгнула на стуле и поставила свою водку, — Сэр?

— Да мы ж не на службе, ёмаё, — сказал Питерс, — Батлер. Батлер... Подруга моя, мой приятель. Скажем… скажем в зоне-17 заложили бомбу. Где-то в области третьего сектора. Кто-то только что позвонил нам и сказал. Мы не знаем, когда ебанёт. Но оно ДОЛЖНО. Вкуриваешь?

— Типа того… Ага, тут бомба.

— Не буду вам двоим мешать, — мимоходом сказал Патель, — Пойду ещё выпью.

— Хорошо, — отмахнулся Питерс, — Отлично, допустим, что мы эвакуировали третий сектор, но какая-то бедная великовозрастная тётя-бабуля учёная, может быть как Барт из бухгалтерии… окей, какая-то бедная великовозрастная мужик-бабуля учёная — смари, застряла, потому что схуяль-то сломала своё бедро.

— Ага, — сказала Рита.

— Все кроме нас ушли. Я не знаю… восстанавливают условия содержания или сожраны гремлинами, без разницы. И перед нами выбор: один из нас должен сесть в машину и катится в третий сектор за старушкой. Некому свыше приказать, так что забудь о них, — он отхлебнул от напитка, и вернул взгляд к Рите, — ну, что?

— Я не понимаю, что ты от меня хочешь, — проскрипела Рита.

— Я разглагольствую про смелость, — объяснил Питерс, — У кого из нас яйца стальные и кто поможет старушке, запрыгнув в вездеход, доехав до третьего сектора что бы спасти её?

Рита уставилась на него.

— Есть ли у тебя, доктор Батлер, яйца для спасения пожилой дамы, даже если можешь отправиться на тот свет вместе с ней? Вопрос на засыпку. Вопрос, что должен задать себе каждый.

— Я не знаю на счёт этого, — ответила Рита, — Я не умею водить, так что… я не думаю, что я могу как-то ответить на вопрос, э, противостоять этому вопросу.

Питерс уставился на неё, — Ты не умеешь водить?

— Я выросла в Нью-Йорке, — объяснилась она, — Не очень легко держать машину за душой в большом городе.

— И ты никогда не пробовала?

—Нет?..

—Ёмаё, — взгляд Питерса выглядел так, будто всё его представление о мире перевернулось. Рите стало неловко с того, что все в баре затихли и уставились на них, —Давай устроим тебе пару уроков вождения, обучение! Как тебе идея?

Рита уставилась в свой стакан, — Мне никогда не приходилось водить. Это не очень-то мне свойственно. И я больше люблю находиться внутри зоны, теперь…— она почувствовала себя странно, обороняясь от чего-то совершенно отличного от того, от чего привыкла защищаться.

— Ой, Боже блядь, — вздохнул Питерс, — Знаешь, я…— он уставился в свой стакан, — Мне нужно ещё выпить. Давай вернёмся к этому, Батлер, дай мне секунду…

Немного погодя после этих слов Питерс и Патель подрались из-за потуг Питерса выдрать себе ещё алкоголя, и к моменту, когда их разняли, Питерс обо всём забыл.

Никто из окружающих не спрашивал Риту о Джоанне, или о верности Риты к Фонду.

Она допила в тишине.

Двенадцать часов после интервью Кэмпбелл сидела в своей исследовательской лаборатории, изучая оригами из бледно-голубой цепи цветов, найденную у Кросс при задержании.

"Голубые цепи лилий/Цепи фей", гласила табличка. Разведчики из Тау-9 докладывали, что такие цепи были повсеместны у молодых членов Длани и что у них множество аномальных свойств. Предположительные аномальные эффекты цепей из бумажных лилий были перечислены в бланках. Это было для более высоких уровней допуска.

Однако она тоже хотела знать, и Гирс был не против её экспериментов. Последние несколько недель она провела над цветками все тесты, что только можно было, дважды. Они казались настолько же аномальными, как и подозрительно выглядевшая бы грязь.

Она начала собирать в кучу бумаги со стола, — Хватит на сегодня, — вырвалась мысль вслух.

— Хватит для чего? — спросил голос сзади.

Удивлённая Кэмпбелл развернулась что бы увидеть очень бледного мужчину в лабораторном халате, подходящего с столу.

— Здравствуйте, доктор Кэмпбелл, — сказал мужчина.

Кэмпбелл прищурилась из-за слабого света. Она даже не заметила, что освещение в её офисе стало таким тусклым — или, блин, по крайней мере это было освещение, а не какой-то ужасный аномальных эффект от этих идиотских бумажных цепочек. В любом случае, у мужчины не было бейджика.

— Простите, мы знако-

В этот момент она заметила, что весит на его шее. Эта подвеска с резным амулетом. Красный самоцвет бликовал в самом центре кулона.

SCP-963-1. Доктор Брайт. Директор Брайт.

Кэмпбелл выронила бумаги из рук.

Она уже видела доктора Брайта в лицо раньше, во время хаоса инцидента в зоне 17, где и была захвачена Джоанна Кросс.

Она видела сбежавшего SCP, безликого гуманоида и чешуйчатой черной кожей, сформировавшего из своей руки огромный, острый меч — немецкий цвайхандер, если душнить, дополненный крошечными зубцами-шпирхакенами, выходящими из клинка немного выше рукояти — и одним быстрым движением вонзившего этот цвайхандер прямо в грудь Брайта.

Когда он вырвал лезвие, зубцы зацепились за ожерелье на шее, и амулет отлетел вместе с ним. После чего безликий ужас внезапно стал послушным. Потому что сам стал Брайтом.

— Не переживайте, — сказал Брайт, — Я с хорошими новостями.

Он протянул тонкую папку. Она взяла её, разумеется.

— Я не думала, что вести придут из рук директора, — горло пересохло.

Брайт усмехнулся, — Мы изменяем Ваши обязательства. Взгляните.

Кэмпбелл распахнула папку и бегло прочла инструкции. Они были, на удивление, короткими.

Она расслабила горло, — Простите, я прочитала верно? Я могу спросить у Кросс абсолютно что угодно, пока я единственная, кто допрашивает её?

— Не переживайте, — тон Брайта был спокойным, даже дружелюбным, — Если она в итоге скажет то, чего Вы слышать не должны были, мы просто сотрём Вам память. Не то что бы большая проблема.

— Не большая проблема? — фраза вылетела без задней мысли.

Брайт мягко улыбнулся, после чего молча вышел из комнаты.