Данная статья является переводом.
У меня не было своего кабинета.
За всё время пребывания в 19-й Зоне мной было сделано от силы одно-два поручения, которые можно было бы счесть настоящей работой. Мне было абсолютно нечем заняться с того самого момента, как меня по ошибке приписали к несуществующему "отделу дереализации".
И я уж точно не узнаю дверь, что находилась прямо передо мной. Табличка же на ней ясно гласила:
Алекс Торли
Представитель в реальности
Отдел дереализации
Я думаю о том, что же мне делать с внезапно возникшим кабинетом на моё имя. Подобное случилось и ранее. Я вспоминаю случай с досье. Это полная бессмыслица. Отдел не реален и вся его суть в том, что он изучает объекты, что также не реальны, но почему всё это происходит? Почему со мной?
Уже два месяца я исследую весь этот странный бардак, связанный с отделом дереализации, а единственной зацепкой являлось лишь имя директора отдела: Джон Доу. Я называю это зацепкой, хоть это и крайне оптимистично с моей стороны. Это в лучшем случае заглушка для имени.
А теперь и кабинет. Кабинет, на котором было написано "представитель в реальности", моя предполагаемая должность в отделе, которого не существует. Но что за представитель…
На меня нахлынули воспоминания. Досье. Досье, в чьём списке сотрудников отдела значился не только Джон Доу в качестве директора, но и я в качестве представителя в реальности. Пазл сложился. Я понимаю, что нужно делать. Я открываю дверь и прохожу в кабинет.
Мой кабинет.
Комната выглядит очень скудно, если не считать стол с кучей пресс-папье и моим именем. Единственным украшением служит простая табличка с надписью "Алекс Торли", а в ящике рядом с подставкой для ручек аккуратно разложены несколько папок. Словно из-за инстинкта или скорее по привычке я пробегаюсь по документам. Оказывается, что они все организованы в алфавитном порядке и каждая из них помечена закладками, показывающими приоритетность задачи. Прямо как я и люблю. Я просматриваю документы с красными маркировками, которые обычно использую для того, чтобы отмечать самые неотложные дела. Достаю жёлтую папку и закрываю ящик. Внутри находится один единственный документ, уже заполненный для меня. Запрос на перевод из Зоны 19 в Зону 184, подписанный только Джоном Доу, директором.
У меня начинает кружится голова от ощущения, что комната начинает сужаться. Наконец-то. Доказательство того, что всё взаправду. Я начинаю думать о том, что делать дальше. Следовало бы пойти и отыскать директора зоны, руководителя проекта или хоть кого бы то ни было. Этой комнаты никогда не существовало, и это хоть что-то да доказывает, ведь так? Это подтверждает тот факт, что это не просто случайности и что-то в самом деле происходит.
Вдруг я чувствую, будто весь мир утратил какой-либо смысл.
Я снова в комнате. Сколько-то времени уже прошло. Думать тяжело, однако я начинаю снова чувствать себя собой. Это было странно. Видимо меня отключило на секунду или что-то вроде того. Решаю встать из-за стола и направиться к выходу. Я открываю дверь и вижу группу из охранников и исследователей с широко открытыми глазами. Они тут же набрасываются на меня и активируют небольшое устройство, испускающее синий свет, которое напомнило мне портативный якорь реальности. Вдруг, кабинет полностью исчезает из пространства, оставив меня ошарашено глядеть на охранников. Они приказывают мне не двигаться с места, начиная переговариваться меж собой. После недолгого размышления, они просят пройти вместе с ними. Пока меня ведут в камеру содержания, я заглядываю в ближайшее окно и всё, что вижу, так это волны.
Кажется, мной был совершён проёб.
Несколько часов спустя мою личность подтвердили и вновь начали допрашивать относительно комнаты, в которой меня нашли. Меня переместило в Зону 184. Ту, что в Канаде. Я отвечаю на вопросы так подробно, как только могу, хоть и не получается рассказать более того, что мне посчастливилось увидеть. Как мне сказали, этой ночью такие же комнаты начали появляться почти во всех крупных зонах Фонда, и что эта аномалия уже исследуется.
Когда меня наконец отпустили, мне выдали небольшую комнатку, а также очень тонко завуалированный приказ не покидать территорию Зоны ни при каких обстоятельствах, до тех пор пока они не поймут, что со мной произошло. Я смотрю на небольшие электронные часы на тумбочке: шесть часов. Вот тебе и отключка. Я решаюсь осмотреться на месте, в котором мне пришлось оказаться. Ближайшая карта учреждения довольно быстро дала мне понять, что здесь есть и чем занимаются люди. Причал, участок для аномального искусства и артефактов, а также несколько комплексов предназначенных для водных аномалий. Акцент в отношении океана был достаточно очевидным, и это наталкивает меня принять решение взглянуть на море своими глазами, направляясь к докам. Проходя всё дальше, я замечаю находящихся здесь людей слишком поздно. Кто-то уже заметил меня.
— Привет, ты пришёл на встречу совета рыбаков?
Голос принадлежал девушке, стоящей в группе из полдюжины человек, что держали целую палитру рыбацкого снаряжения. Она жестом приглашает меня подойти поближе и стоило мне приблизиться как я замечаю, что её инвентарь заметно новее, чем у остальных. В толпе я замечаю взгляды охранников, что встречали меня на "приветственной вечеринке", интерес которых быстро переходит на своё оснащение. Я подхожу к сборищу и представляюсь заметившей меня девушке.
— Привет. Ну, я не то чтобы знаю, что за совет рыбаков, но он видимо как-то связан с рыбалкой?
Девушка смотрит на меня усмешкой. В принципе, справедливо.
— Хорошо подмечено. Первый раз в сто-восемьдесят-четвёртой? Я Эмма.
Эмма протягивает свою руку и после короткой паузы я её пожимаю. Видимо я и вправду, чисто технически, впервые в Зоне 184. Хоть и по случайности.
— Да, можно сказать это мой первый, так называемый, "визит". Меня зовут Алекс.
Я делаю воздушные кавычки на слове "визит", на что Эмма обращает внимание.
— О, так это тебя нашли в той лишней комнате, бывшей тут какое-то время? Ребята что-то об этом говорили.
Просто отлично.
— Ага, это я. Если честно, то ума не приложу, что всё это было.
Она замолкает на секунду, что-то обдумывая.
— Эй, а почему бы тебе не сходить с нами ненадолго? Мы достанем тебе удочку. У нас целая куча запасных с тех пор, как мы стали приглашать людей на рыбалку.
— Я сейчас на чём-то вроде домашнего ареста, так что не знаю, можно ли мне зайти на борт.
Эмма поворачивается к толпе и жестами что-то передаёт мужчине, стоящему рядом с одной из рыбацких лодок. Я не совсем понимаю, что она хотела сказать, но она указала на меня и на лодки, после чего мужчина ответил большим пальцем вверх. Эмма снова повернулась ко мне.
— Всё в порядке, я только что спросила охрану и похоже, что тебе можно, если хочешь.
Я недолго раздумываю над вариантами.
— Конечно, почему бы и нет?
Море - это желанный пейзаж.
Море выглядело прекрасно. Мне ещё не приходилось бывать на море раньше, но эта недогипнотическая тишина волн очень успокаивала. Я веду непринуждённый диалог с Эммой о Зоне 19, о переносе сюда, и о томительном беспокойстве, что мне пришлось испытать после бесшовного перемещения через всю страну. Она рассказывает о своей работе в отделе аномального искусства и артефактов, а я пытаюсь пошутить о своём отделе.
Лодка плавно скользила по волнами и вскоре мы оказались дрейфующими по тихому течению, окружённые морем со всех сторон. Якорь опускается, и, не издав ни единого звука, все начали закидывать свои удочки.
Следующие несколько часов прошли как в тумане, в том смысле, что ничего примечательного не происходило. Здесь царила атмосфера спокойствия, и именно в такие моменты у меня получалось отвлечься от шума рутинной жизни. Со мной случилось слишком много происшествий за такой короткий промежуток времени. Абсолютный новичок в Организации, который не делает ничего, кроме как тратит время впустую, просто потому что может? Это кажется мне неправильным. Я не хочу просто плыть по течению, выдавая это за свою работу. И меня всё ещё гложут события, связанные одной и той же повторяющейся темой. Что-то происходит, но стоит мне только моргнуть, как всё уже давно позади. Всё, я принимаю решение прямо здесь и сейчас. Мне нужно узнать, что всё-таки происходит. Хватит полумер.
— Эй, всё в порядке? Мы уже уплываем, так что, может, начнёшь сматывать удочку?
Эмма какое-то время смотрела на меня. К этому моменту только моя удочка всё ещё была в воде и я быстро начинаю подтягивать леску. Она чувствовалась тугой и на момент показалось, что что-то зацепилось за крючок, но вышел он из воды без ничего. Эмма с сочувствием смотрит на меня.
— Не переживай, здесь не так много рыбы в это время года.
Мы покинули наше место рыбалки и направились прямо к Зоне 184.
Вернувшись, меня уже ждало несколько человек. Они объяснили мне, что внутри Зоны 184 появилась ещё одна комната и они просят пройти в неё снова как только будут закончены основные исследования. Я соглашаюсь. Девушка, что объяснила мне всё это, представилась как Дженифер Уильямс из отдела меметики. Я решаю не спрашивать, зачем меметикам потребовалось изучать пространственную аномалию, и отвечаю на столько вопросов, сколько могу. К концу нашего разговора, я спрашиваю её об особенностях помещения, учитывая, что я не войду туда в ближайшее время. Уильямс описывает простой офисный кабинет, идентичный тому, что я помню. Но под конец она просит заметить кое-что.
Она описывает стол с пустым аквариумом, украшенный так, словно там есть рыба.
Я улыбаюсь. Это хороший улов.