SCP Foundation

Протокол эксперимента 1360-И12
Нью-Йорк, [УДАЛЕНО]
09.06.2019

Участники: Куратор SCP-1360 доктор Альфред Валентайн, агенты наблюдения, МОГ Бета-2 «Откройте, полиция».

Подопытный (Владелец): Сотрудник класса D б/н, бывший доктор Джон Стейн, доброволец.

Справка: Джон Стейн осужден Трибуналом Фонда за преступную халатность, повлекшую смерть члена исследовательской команды, а также [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ]. С учетом прекрасного послужного списка, высокого авторитета и значительной ценности для Организации, бывший доктор был приговорен к понижению в должности и одному году принудительных работ, связанных с высоким риском для жизни. К 09.06.2019 Стейн уже два месяца пользовался SCP-1360 в повседневных делах в ИУ ██. Предыдущие четыре выхода на улицу с портфелем в руках не привели к возникновению SCP-1360-E1.

Удаленное наблюдение за Владельцем ведется агентом непосредственного сопровождения, агентом на противоположной стороне улицы, коптером и двумя точками передвижного видеонаблюдения.

НАЧАЛО ПРОТОКОЛА

Стейн движется по [УДАЛЕНО] улице с SCP-1360 в одной руке и зонтом в другой. Прохожих немного и они не обращают никакого внимания на Владельца. Движение автомобилей минимально. Погода пасмурная, идет небольшой дождь.

Куратор Валентайн: Как настроение, Джон?

Владелец Стейн: Такое себе.

Куратор Валентайн: Да, погодка скверная. Слушай, ты, наверное, забыл, но твой срок вчера истек. Поэтому, как только закончим, мы можем перевести тебя. Твое усердие за это время пойдет тебе хорошей характеристикой для...

Владелец Стейн: Я не ради этого постоянно вызываюсь. Мне реально горько и стыдно за произошедшее. Мне хотелось бы отмыть свое имя.

Куратор Валентайн: Я понимаю. Просто уже два месяца прошло...

Владелец Стейн: Уверен, все произойдет сегодня.

Куратор Валентайн: С чего ты это взял?

Владелец Стейн: На душе как-то особенно паршиво.

Куратор Валентайн: Что-то конкретное?

Владелец Стейн: Просто... тоскливо.

Владелец, медленно прогуливаясь, приближается к перекрестку. Из подъехавшего автобуса выбирается группа из примерно двадцати людей и идет в попутном направлении. Включившийся зеленый пешеходный сигнал светофора пропускает большой поток прохожих, движущихся навстречу. Пассажиропоток людей, выходящих из [УДАЛЕНО] переулка, возрастает. Два такси выпускают своих клиентов.

Куратор Валентайн: Народу прибавилось.

Владелец Стейн: Ничего нового.

Владелец следует с небольшой группой прохожих по улице и останавливается у следующего светофора. Группа людей увеличивается, ожидая перехода.

Владелец продолжает движение после зеленого сигнала светофора. Встречный пассажиропоток существенно вырос, к попутному прибавились люди с других направлений перекрестка. Из офисного здания выходит большая группа работников. Скорость движения людей замедляется. Несколько человек, словно вспомнив что-то, разворачиваются и идут в обратном направлении. Создаются «неловкости» в виде неудачных попыток обойти друг друга.

Куратор Валентайн: Джон...

Владелец Стейн: Я справлюсь, Альфред.

Куратор Валентайн: Внимание всем! Не отрывать взгляда от Стейна, бойцы, будьте готовы вырвать его по первой же команде.

Командир МОГ: Так точно!

Наблюдатели 1, 2, 3: Принято.

На следующем регулируемом перекрестке в ста метрах от Владельца необычайно долго горит красный сигнал светофора. Скопившаяся там толпа замедляет поток на улице. Выходящие из зданий и из-за переулков угла люди вливаются в общее движение. Становится крайне многолюдно. Владелец останавливается на месте и смотрит по сторонам.

Куратор запрашивает подтверждение от всех сотрудников. Все наблюдатели подтверждают видимость субъекта. Агент с противоположной стороны улицы докладывает о потере визуального контакта. Исследовательская группа отмечает необычайное увеличение количества прохожих на улице, в то время как агенты в соседних кварталах не отмечали сильных столпотворений и направленных потоков людей по направлению к испытуемому. Куратор приказывает наблюдателям активировать системы распознавания лиц и вести реестр всех находящихся в непосредственной близости к Владельцу. Предварительный анализ показывает совпадения с биометрическими базами лиц всех участников движения.

Владелец Стейн: Альфред...

На улице становится крайне многолюдно, толпа расширяется и занимает часть проезжей части. Несмотря на значительную тесноту, люди двигаются в обоих направлениях уверенно и без видимых проблем.

Куратор Валентайн: Они все настоящие. Все эти люди. Джон, продолжай...

Стейн выглядит озабоченным, возможно, испуганным. Владелец предпринимает попытки двигаться в разных направлениях, периодически меняя маршрут и двигаясь кругами. Стейн постоянно смотрит по сторонам. Время от времени подпрыгивает чтобы рассмотреть улицу за толпой.

Толпа достигает внушительных размеров и оценивается в 1,5-2 тысячи человек. Люди находятся в постоянном движении и, согласно предварительному анализу, каждый из субъектов имеет четкий маршрут, не выказывающий признаков случайности или хаотичности. Следов паники, равно как и указаний на необычность события участники толпы не демонстрируют.

Куратор Валентайн: Перекройте соседние улицы. Джон?

Владелец Стейн: Заберите меня. Хватит.

Стейн пытается протиснуться между людей, но ему недостает физических сил, чтобы совладать с потоком. Владелец, вероятно, полностью дезориентирован и начинает паниковать. Стейн машет сложенным зонтом над головой.

Агент непосредственного сопровождения: Я вижу его зонт в трех метрах от меня, но не могу к нему протиснуться.

Владелец Стейн (крича): Я здесь! Здесь! Скорее!

Куратор Валентайн: Джон, мы видим тебя. Мы рядом. Необходимые результаты...

Владелец Стейн (крича): Прошу вас, ради всего святого! Я больше не могу здесь быть. Дышать сложно. Они повсюду. (умоляющим тоном) Мисс... Мисс! Прошу вас... Сэр, помогите мне... Простите, мне нужна помощь. Пожалуйста. Не уходите.

Стейн пытается хватать людей за рукава. Прохожие не реагируют и отвечают односложно, или отказом.

Молодой женский голос: Простите, я спешу.

Грубый мужской голос: Мне некогда, мужик, тебе людей мало?

Женский немолодой голос: Я бы рада помочь, но... извините.

Мужской голос: Пропустите. Можно пройти?

Немолодой мужской голос: Мне бы кто помог.

Стейн бросает попытки обращения к посторонним и просто озирается по сторонам. Владелец утрачивает контроль над собственным передвижением. Вопреки типичному влиянию толпы, субъекта не выносит потоком в каком либо направлении, а «перебрасывает» туда-обратно в пределах небольшого участка. Стейн пытается махать над головой сложенным зонтом.

Наблюдатель 1: Центр, это первый. Я потерял его. Прошедшая мимо женщина на секунду закрыла его, а после я его потерял. Никого не осталось. Поиск по лицам результата не дает.

Куратор Валентайн: Остальные доложить! Командир, выдерните его оттуда!

Командир МОГ: Вы слышали, выдвигаемся.

Наблюдатель 2: Я его пока вижу, но дела совсем плохи. Его могут затоптать.

Стейн пытается ухватиться за парковочное устройство, но ему это не удается. Агент сопровождения сам теряется из виду, а потом обнаруживается в 15 метрах от испытуемого. Толпа достигает размера в 3-3,5 тысяч человек.

Владелец Стейн (задыхаясь, с хрипами): Я пропадаю. Проп... а... даю...

Командир МОГ: Держись, Стейн, держись, мы уже в толпе!

Наблюдатель 2: Это второй. Цель потеряна. Повторяю, потеряна.

Трое МОГовцев в форме сотрудников SWAT пробираются через толпу, расталкивая людей на своем пути. Паники не наблюдается.

Наблюдатель 3 (коптер): Это третий. Я тоже его потерял.

Бойцы МОГ сильно разбредаются, командир оказывается ближе всех к Стейну. После долгих кадров сменяющихся людей, нашлемная камера фиксирует лицо субъекта, промелькнувшее в толпе.

Командир МОГ: Я вижу его сквозь людей... Совсем немного. Я заберу его!

Наблюдатель 1: Его сигнал совсем ослаб.

Куратор Валентайн: Скорее, скорее!

По рации обсуждается возможность силового разгона толпы, но такая стратегия отвергается как излишне рискованная для всех участников.

Камера командира МОГ наконец фиксирует изнеможенное заплаканное лицо Стейна, повисшего на столбике ограждения. Оператор не может протиснуться вперед и пытается протянуть руку сквозь движущихся людей.

Командир МОГ: Руку! Дай мне руку!

Стейн изо всех сил пытается протянуть руку и ему это удается. Командир хватает его, но прошедший мимо плотный мужчина разбивает тактильный контакт. Сразу за прошедшей фигурой искомого субъекта не обнаруживается.

Командир МОГ: Боже. Он же только что был здесь! Я почти удержал его!

Наблюдатель 1: Сигнал исчез.

Куратор Валентайн (крича): Проверьте еще раз! Поиски не прекращать!

Бойцы МОГ осматривают близлежащую территорию.

Боец 1 МОГ: Его нигде нет!

Боец 2 МОГ: Он здесь! Я вижу, вижу его!

Боец хватает субъекта и поворачивает лицом к себе. Камера фиксирует, что это очень похожий на Стейна человек. Боец отпускает прохожего и осматривается. Камера фиксирует, что многие люди вокруг имеют общие со Стейном черты внешности и одежды.

Камера переключается на вид командира МОГ. Он смог пройти к столбу, за который держался Стейн. Толпа не представляет серьезного препятствия для сотрудников МОГ. Командир останавливает одного человека и вглядывается в его лицо. В кадр попадает слегка испуганное лицо прохожего, обладающего внешностью, практически полностью копирующей внешность самого командира. Они оба долго смотрят друг на друга, а затем расходятся. И командир, и прохожий оборачиваются друг другу вслед.

Толпа редеет. В течение 12-14 минут интенсивность пассажиропотока снижается до приемлемого уровня. Улица пустеет. Бойцы МОГ собираются возле брошенного на мостовой SCP-1360. Несколько прохожих останавливаются и начинают наблюдать за сотрудниками.

Прохожий: Здесь спецоперация, сэр? Нам стоит волноваться?

КОНЕЦ ПРОТОКОЛА

Согласно последующему анализу полученных данных, все участники толпы являются обычными горожанами и не проявляют аномальных признаков. Опрошенные отмечали, что действительно были на улице [УДАЛЕНО] в указанное время. Согласно их показаниям они двигались по своим повседневным делам и не помнят ничего необычного. Признаков аномального воздействия не зафиксировано.

ᅠ

Протокол опроса миссис Джесси Торренс

Опрашивающие: агенты ███████████ (1) и ████ (2)

ᅠ

Гарольд Олси
Фотография из материалов дела

НАЧАЛО ПРОТОКОЛА

Опрашивающий 1: Миссис Торренс. Мы пригласили вас по делу исчезновения Гарольда Олси 12 марта 1936 года. Вы были одной из свидетельниц…

Джесси Торренс (с легкой дрожью): Господь милосердный… Прошло столько лет. Я уже почти забыла об этом… Меня ведь уже допрашивали, еще тогда. Я рассказала все, что знала.

Опрашивающий 1: Видите ли, мы… как бы это сказать… наводим порядок в архивах и часть показаний необходимо перепроверить.

Опрашивающий 2: Плюс, имеются основания полагать, что связанные с именем Олси события не прекратились.

Джесси Торренс (испуганно): О чем это вы?

Опрашивающий 1: Ну… Появились его родственники, они требуют от нас перепроверки материалов по делу. Мой коллега это имел в виду.

Опрашивающий 2: Прошу вас, миссис Торренс, расскажите нам все, что вы знали о Гарольде Олси и, это нас особенно интересует, попытайтесь вспомнить события того… злополучного дня.

Джесси Торренс: Ох. Ну ладно. Вы ведь понимаете, что прошло уже… даже не знаю… ну, много лет. Я и тогда почти ничего не знала о Олси, а теперь и подавно. Вам бы лучше спросить у Элизабет Харпер. Я слышала, она крышей поехала на теме Олси.

Опрашивающий 1: Мисс Харпер обязательно будет допрошена нами. Позднее. Пожалуйста, продолжайте.

Джесси Торренс: Ну, события того "злополучного дня" я хорошо запомнила. С чего бы начать? Ну, он работал обычным клерком в нашей конторе. Об этом вы, наверное, знаете, да?

Опрашивающий 2: Не отвлекайтесь, пожалуйста, если понадобятся уточнения – мы скажем.

Джесси Торренс: Ладно. Он работал в [УДАЛЕНО] уже двадцать лет что ли? Или даже больше. Очень давно работал. Тихий спокойный мужчина, даже не знаю, что еще о нем сказать. Он был из тех, кто никому не переступал дорогу. С ним вроде как все были дружелюбны, но я бы не сказала, что у него были ну… настоящие друзья, понимаете? Вроде как с ночным сторожем нашим, Фрэнком, он был на короткой ноге, но тоже.. Не знаю. Насчет семьи не уверена - по-моему, у него или все померли или съехали куда-то. Он часто на работе задерживался допоздна. Я бы не сказала, что он особо любил работу - цифры, цифры, цифры, что там любить - но, мне так кажется, ему все равно некуда было идти вот он и сидел в этом офисе до темноты. Никогда на обед не ходил, все приносил с собой. Сэндвичи. Банку содовой. Испортил себе желудок. Так питаться нельзя… Ну что тут сказать? Обычный человек. Если бы с ним не случилось… это… то его бы не запомнил никто, верно?

Опрашивающий 2: А какими были его отношения с коллективом? С шефом э-э… Доггерти?

Джесси Торренс: Коллектив его или не замечал совсем, или пользовался им, когда нужна была какая-то помощь. Он никогда не отказывал, если мог чем-то помочь. Но не подумайте, его не обижали, не садились ему на шею, ничего такого. Олси, он как бы… просто был.

Опрашивающий 1: Руководство?

Джесси Торренс: Он столько проработал в [УДАЛЕНО], один из главных старожилов - разумеется, его ценили. Но… если позволите… думаю, что его ценили не за его умения и даже не за работоспособность… Он как бы… ну, понимаете, тогда такое время было - каждый хотел подняться повыше, заработать больше. А он… Олси кажется вполне устраивало его положение. Совершенно никаких амбиций. Он бы в этой конторе всю жизнь просидел бы. Да вот только…

Опрашивающий 1: Только что?

Джесси Торренс: Великая депрессия.

Опрашивающий 1: Ах да… Но как она могла повлиять на него? Опытного сотрудника с постоянной работой?

Джесси Торренс: Как бы вам сказать… Времена были тяжелые, каждый за свою работу держался, а у многих ее не было вообще, вы же знаете… И вот в этот самый момент к шефу Доггерти обращается собственник нашей организации с просьбой… ну, понимаете, "просьбой"… устроить какого-то молодого человека. Наверное, родственник кого-то важного. Работа-то на пол цента, но… Такие были времена…

Опрашивающий 2: Выбор пал на Олси?

Джесси Торренс: Да. Может потому что тот был уже немолод? А может он сноровку потерял, сейчас уже не поймешь почему именно он. Сомневаюсь, что он хотел уходить и не думаю, что был повод его увольнять, но… Доггерти нашел какую-то чертову ошибку в расчетах, пустяк, ерунда, но сразу вызвал Олси к себе. Говорили на повышенных тонах. Вернее, "говорил". Олси, поди, молчал как обычно.

Опрашивающий 1: Что было после?

Джесси Торренс: Когда Олси вышел, на нем лица не было. Ну… он вроде был как всегда. Казалось, что ничего и не произошло. Но я почему-то сразу поняла: в нем что-то надломалось. Где-то внутри, понимаете? Он подошел ко мне и говорит: «Джесси, может, ты поговоришь с ним? Мне нужна эта работа. На что я буду жить? Чем я буду заниматься?» Ну что-то в этом духе сказал, почти промямлил.

Опрашивающий 2: А вы?

Опрашиваемая долго молчит.

Джесси Торренс: А что я могла сделать? Олси сам понимал, что ни я, ни кто другой шефа переубедить не сможет. Да и нарываться лишний раз не хотелось. Мне было искренне его жаль, но... на его месте мог быть любой.

Опрашивающий 2: Он послужил для вас громоотводом.

Джесси Торренс: Можно закурить?

Опрашиваемой выдана сигарета. Агенты также закурили.

Джесси Торренс: По его глазам было видно, что он все понял. Спросил, нет ли у моих знакомых какой-либо работы… Дежурный вопрос в те годы. Совершенно бессмысленный. Я сказала, что работы нету. Тогда он повторил свою просьбу поговорить с шефом, но громче, чтобы все услышали. Все смотрели молча, никто не ответил. И вот тогда-то он начал называть каждого по имени: «Джек, Гарри, Энн, Лиз, Генри…» С ним старались не встречаться взглядом, пытались отделаться какими-то отговорками. Некоторые вообще промолчали, внезапно найдя себе срочные дела. В этой тишине кроме его просьб было слышно только щелчки печатных машинок.

Опрашиваемая заметно вздрагивает.

Джесси Торренс: Он обратился к каждому. Каждому! Из почти сорока человек. Прошелся по рядам. Он не пытался нас укорить, я это по глазам поняла. В его взгляде не было укора или обиды, он искренне хотел, чтобы ему кто-то помог. И... тоска. Он выглядел очень тоскливо. А потом… он собрал свои пожитки… цветок, какую-то книгу, фотографию матери, еще что-то… положил это в коробку… и пошел к выходу. Ни гнева, ни злости, ни раздражения… Он прятал взгляд, старался не встречаться глазами. Просто пошел мимо людей, как будто их и не существовало никогда. Около выхода он остановился у окна. Оно выходило на людную улицу. Он остановился, что-то увидел, выронил коробку… Он выглядел крайне удивленным…

Опрашивающий 1: И тогда это и произошло?

Джесси Торренс: Да, тогда это и произошло. Олси вздохнул, мы все это услышали. Как будто чего-то испугался. Отскочил от окна. Оно распахнулось. Ветер ворвался в помещение и стал сметать все со столов, всю проклятую бумагу - оферты, договоры аренды, долговые выписки - ветер гонял все бумаги по помещению. Некоторые вскочили, бросились их ловить, пытались подхватить самые ценные из бумаг. А Олси стоял как завороженный. Ветер прибил ему на пиджак какую-то долговую расписку. Олси смотрел на эту расписку будто в трансе. Как будто что-то осознал…. Все бегали вокруг, пытались спасти от ветра труды конторы, у кого-то из кармана вылетели денежные купюры, и тот с ругательствами побежал за ними. Пробежал мимо Олси, прямо рядом с ним, а тот даже внимания не обратил. Стоял совершенно спокойно. Единственная недвижная фигура посреди этого хаоса. Прошло еще несколько секунд и Олси отбросил документ и повернулся к выходу.

Опрашиваемая снова замолкает на некоторое время.

Джесси Торренс (с дрожью в голосе): Бумаги. Проклятые бумаги. Они продолжали летать. Олси шел к выходу, но к нему начали прибиваться бумаги. Они летали вокруг него, падали на него. Липли к одежде. Люди перестали бегать по офису, остановились и смотрели на него. Листы покрыли его с ног до головы, они были везде: на ногах, на руках, на животе и спине. Олси двигался с трудом, отбрасывал от себя бумаги, но ветер подхватывал их и снова бросал прямо на него. Он отрывал их от себя, отрывал, хотел было закричать, но пачка бумаг полетела прямо в лицо и закрыла ему рот. Он что-то мычал, пока не упал, а потом бумага полностью скрыла его голову. Тогда я бросилась к нему. Начала отрывать бумаги. Пыталась освободить его от них.

Опрашивающий 1: Где в этот момент был шеф Доггерти? Что делали остальные?

Джесси Торренс: Шеф вышел на шум и… Я плохо видела, но потом мне сказали, что он был в ужасе. Стоял будто парализованный. Олси к тому моменту был покрыт бумагой уже в несколько слоев. Может десятков, даже. Образовалось что-то вроде сугроба. Безумно барахтающегося по полу сугроба. Кто-то бросился мне помогать, кто-то смотрел как завороженный. Несколько человек убежали в страхе. Олси, вернее бумажный человек, в которого он превратился, хватался за шею. Он задыхался.

Агенты предложили опрашиваемой воды и продолжили опрос.

Джесси Торренс (сквозь слезы): Я рвала бумагу и отметала ее, а она прилетала вновь… Я пыталась добраться до его лица, дать ему возможность дышать. Наконец, у нас получилось сорвать большую часть бумаг…

Опрашиваемая продолжительно собиралась с мыслями.

Джесси Торренс (успокоившись): Там никого не было. Пусто. Мы стояли среди кучи конторских бумаг. Ни жизни, ни движения, ничего. Гарольд Олси исчез. Его тело так и не нашли. По помещению лениво летали бумаги, ветер успокоился. Я стояла, сжимая какой-то листок в руке. Ко мне кто-то подошел, отвел в сторону, потом меня отвезли домой. Только дома я поняла, что все еще сжимаю листок в руке. Он был сильно скомкан, верхняя часть листа была полностью оторвана. Это была торговая декларация или вроде того. Красной ручкой была выделена какая-то ошибка. Я оцепенела. Хотела посмотреть чей это документ, но именно эта часть листа и была оторвана. На месте, где должно было быть имя, зияла пустота.

Опрашивающий 1: Когда вы вышли на работу на следующий день...

Джесси Торренс: О! Это было очень... Интересно. Сначала я чудом пробилась через ряды репортеров и полиции. Все лифты были заняты – я пошла пешком. На лестничной площадке шестого этажа столпились люди. Много людей. Настоящая толпа, они занимали весь центральный и оба боковых пролета и молча смотрели на что-то. Наконец, появился Доггерти и шумно всех разогнал. Когда народа поубавилось, я увидела большую деревянную раму. В ней висел пиджак, котелок и портфель. На золоченой табличке было сказано «Клерк расчетного отдела Гарольд Олси. 1875 - 1936». Шеф очень был зол и приказал ночному сторожу Френку все это снять и сжечь. Его, кстати, потом уволили. Френка. Говорят, шеф узнал, что он его приказ не выполнил. Оставил вещи себе. Я видела его после побирающимся на улице. Когда мимо проходили свои, Френк не просил милостыни, но и не отказывался, если ему давали пару монет. Он иногда носил его пиджак. Портфель он продал незнакомцу на улице за какие-то гроши. Вот, собственно, и вся история Гарольда Олси.

Опрашивающий 1: Благодарю за беседу, миссис Торренс. Вы рассказали нам довольно много.

КОНЕЦ ПРОТОКОЛА

ᅠ

Стенограмма аудиозаписи показаний мисс Элизабет Харпер

ᅠ

НАЧАЛО ЗАПИСИ

Я знала, что кто-то спросит. Знала. Поэтому и… Впрочем, давайте выясним кое-что. Вы с кем-то говорили, ну, в смысле, до меня? С Бредли? С Эвелиной? А, может быть, с Доггерти? Я, честно говоря, уже давно не наводила справки, да и зачем? Не удивлюсь, если Доггерти закончил жизнь в каком-нибудь доме для помешанных, где-нибудь у себя на родине в Новом Орлеане. А, не знали? Странно. Ну, да, он приехал оттуда, как и многие. Все души стекались в Нью-Йорк. Я приехала с Юга, глупая провинциальная девочка в поисках лучшей жизни. Была очарована рассказами о городах, нравах и обычаях Севера. Блеск проспектов, деньги, свет из дорогих ресторанов, улицы, полные народу. Народ, народ, народ, бесконечные толпы, ходят туда сюда… Ну, вот так тогда южане рассуждали о Севере. Сейчас смешно вспоминать.

Что до Гарольда, то он тоже приехал с Юга. Ага, вы, наверное, подумали - да у этого человека лицо такое, будто он родился прямо в кабинете какого-то дельца с Уолл-Стрит. В худшем случае он, вот так подумала я, сын какого-то богатого торговца специями или вроде того. Из какой-нибудь глуши вроде Геенны, где стать богатым не так-то сложно. Золотой стандарт южного богатства. Ха. Но нет. Гарольд Олси был сыном обувного мастера, едва сводил концы с концами в детстве, потом продолжил тянуть лямку в юности и жил от зарплаты до зарплаты в старости. Он не был старым, просто производил такое впечатление.

Сюда его отправили родители. Так часто бывает. Никто не хочет, чтобы их ребенок прозябал в провинции, тем более на Юге. Юг - это сонное место. Он мог получить какое-нибудь неплохое образование в своем городе и прожить терпимую жизнь, но родители видели судьбу своего сына по другому. Не могу их винить. Скопили за годы какую-то сумму, достаточную, чтобы он смог получить сносное образование в Нью-Йорке. Не знаю, каким чертям его родители продали душу, чтобы скопить эти деньги.

Ну, путного ничего из этого не вышло… Стал клерком, сменил пару должностей, прежде чем осесть в [УДАЛЕНО], где и проработал чертовых сорок лет. За эти сорок лет не произошло ровным счетом ничего. Ни семьи, ни продвижения по службе, ни друзей, полная пустота, отсутствие чего-либо. Он был один-одинешенек с того момента, как умерли его родители. И знаете что самое странное? Будь я проклята, если все это его хоть каплю волновало. Он не был оптимистом, не смотрел на жизнь широко открытыми глазами, не любил свою монотонную работу, нет… кажется, что ему просто было все равно. Но при этом он был не из тех, кому все обрыдло. В нем был какой-то редкий, странный свет. Да, звучит странно, но… Если копнуть, то поймешь, что он был странный человек, Гарольд Олси. Странный, но при этом до жути обычный. Черт, наверное, как и каждый, а?

Да, да, понимаю. Но я старый человек, а болтливость стариков уже вошла в легенды. Ага, минутку. Вот те документы что вы просили. Там внутри фотографии, записи, мои личные примечания. А? Портфель? Не забыла, как его забыть-то? Он не сохранился… Его кажется продали. Такие времена были. Да какому-то мужчине. Вот уж чего не упомню, так не упомню.

Откуда? Вы, наверное, подумаете, что я свихнулась. Нет, нет, правда, люди всегда так говорят. Ну… Когда Гарольд пропал… Мы никогда не были близки, нас, наверное, даже друзьями нельзя было назвать, но, когда он исчез, я… ну, я не могла дать ему по настоящему исчезнуть, понимаете? День его исчезновения это день, когда я по настоящему познакомилась с Гарольдом Олси. Я начала собирать информацию, расспрашивала его знакомых, малочисленных родственников и соседей. Искала хоть какую-то зацепку, хоть что-то, что позволило бы мне понять - кем был Гарольд Олси? Поймите, пусть произошло что-то жуткое, но… это ведь все равно было чудо, так? Почему это случилось с Гарольдом Олси? Мне нужно было знать.

Не смешите! Я ничего не узнала об этом жутком чуде, но зато я узнала Гарольда Олси. Никто теперь не знает его лучше меня. Он любил книги и даже читал их. У него дома стоял полный набор сочинений Флобера. Он не продал его даже когда дела пошли туго. Соседи отзывались о нем хорошо. Он выезжал на природу рыбачить, мог сутками сидеть на берегу реки. Около его дома я нашла знак I8. Что? А, ну, конечно, вы не знаете. Это "я поел", понимаете? Такие оставляли хобо. Я разузнала, оказывается, он даже делился едой! Представляете? И таких мелочей…

Поймите правильно, он все еще оставался тюфяком, который в жизни толком ничего не сделал, но… Я поняла, что Гарольд Олси никуда не исчезал, потому что его здесь и не было. Его никогда здесь не было. Но, вот что главное: он отсутствовал в жизни на свой блистательный, неподражаемый манер. Его маленькая пустая жизнь оставила след, который я хотела бы сохранить.

Да, конечно, конечно, можете все забирать. Нет, не боюсь, я не думаю, что забуду его лицо. Я…

Я вижу его в толпе. Иногда. Иду по улице или стою в очереди и, на секунду, мне кажется, что Гарольд тут, прямо среди этих людей. Буквально на секунду. Я пытаюсь словить его, найти, но он исчезает. Растворяется среди других. Я, наверное, с ума сошла. Но эти проблески, эти его появления такие настоящие. И он выглядит таким усталым… Да, жутко… Но я хотела бы… Я хотела бы, чтобы меня тоже помнили.

Я хотела бы, чтобы однажды кто-то искал мое лицо в толпе.

КОНЕЦ ЗАПИСИ