SCP Foundation

Опрашивающий (Агент): Агент Блажевич
Опрашиваемый: Уолтер Хеффри

07.12.2021 мониторинговый бот Фонда обнаружил среди загруженных в сеть снимков мужчину, предположительно бездомного, стоящего на окраине Центрального парка Нью-Йорка с табличкой «Мы все умерли 04 ноября 1983». На место обнаружения была направлена оперативная группа. После непродолжительной слежки было принято решение войти в непосредственный контакт с ЛПИ под видом обывателя.

НАЧАЛО ПРОТОКОЛА

Агент Блажевич, одетый в неброскую гражданскую одежду прогуливается возле входа в парк и как бы невзначай обращает внимание на ЛПИ, который в тот момент сидел на лавочке и ел сэндвич. Картонка с надписью стояла рядом, прислоненная к лавочке. Агент приближается к ЛПИ и вступает в контакт.

Агент: Эм… Здравствуйте. А что вы этим хотите сказать? <агент изображает интерес и указывает пальцем на картонку>

Уолтер Хеффри <поднимает глаза на агента>: Вы хотите это знать? А может, вы уже это знаете?

Агент: О чем вы?

Уолтер Хеффри ​

Уолтер Хеффри <прищурив глаза>: Вы из ЦРУ, верно?

Агент <невозмутимо>: В смысле?

Уолтер Хеффри <осматривая агента с ног до головы>: АНБ? Может быть, Пентагон?

Агент: Эй, друг, ты в своем уме?

Уолтер Хеффри <ухмыляясь>: Ладно, приятель, расслабься. Я шучу. Ну какой из тебя агент. Просто… на меня почти никто не обращает внимания, потому ты и выглядишь подозрительно. Кому я нужен, кроме спецслужб.

Агент: Ты кому-то перешел дорогу?

Уолтер Хеффри: Ага. Вот этим вот <указывает на картонку>. Они ведь скрывают от нас правду. Я слежу за ними, а они за мной. Вон тот фургон видишь <ЛПИ указывает пальцем на фургон, в котором действительно находятся сотрудники Фонда, осуществляющие наблюдение>? Они появились совсем недавно. Как думаешь, интересен ли спецслужбам очередной сумасшедший?

Агент: Нет, думаю нет.

Уолтер Хеффри: Я тоже так думаю. Зачем я им тогда? А вот зачем. Мир был уничтожен 04 ноября 1983 года, и они это прекрасно знают, но не хотят предавать огласке.

Агент: Подожди. Ты сказал – уничтожен? Это как так?

Уолтер Хеффри: Ядерный холокост, парень. Ба-бах! <ЛПИ делает жест руками, похожий на «ядерный гриб», а затем продолжает есть сэндвич> Мы все погибли. И я, и, скорее всего, ты.

Агент театрально осматривается и разводит руками. ЛПИ усмехается.

Агент: И как это возможно?

Уолтер Хеффри: Тебе нужно лишь вспомнить.

Агент: Вспомнить что?

Уолтер Хеффри: Вспомнить четвертое ноября 1983.

Агент: Я помню этот день прекрасно. Мы с друзьями были на бейсболе. «Ред Сокс» играли в Бостоне против «Янкиз»…

Уолтер Хеффри: Я помню совсем другое. <ЛПИ доел сэндвич и выбросил бумажку на дорогу>. Если тебе действительно это надо, я готов рассказать. Но жизнь твоя в корне изменится. Если ты счастлив, иди своей дорогой, незачем тебе слушать это.

Агент: Я весь внимание.

Уолтер Хеффри <глубоко вздохнув>: Мое имя – Уолтер Хеффри. Я не всегда был бродягой. Долгие годы я был достаточно успешным трейдером в компании [УДАЛЕНО]. Моя специальность – торговля фьючерсами на топливо. Начальство меня любило. Я всегда получал премию к рождеству. Мы с женой в этот день всегда ходили за подарками. Это была наша традиция, мы никогда не покупали их тайно и не клали под елку – всегда покупали друг другу вещи вместе.

Агент: Как ты докатился до такой жизни, Уолтер?

Уолтер Хеффри: Я прозрел. Увидел. Вспомнил. Я уже и не знаю, почему это произошло, и куда меня завели мои мысли, но я вспомнил. Вспомнил 04 ноября 1983. Мне было всего 19. Я поступил в Пристон на кафедру финансов. В тот день я был в Нью-Йорке и ехал в метро. У моей мамы был день рождения, я вез цветы. Мне оставалось пара остановок до моего дома. Я почувствовал удар. Весь тоннель содрогнулся. Свет погас, в темноте закричали люди, а поезд начал резко тормозить. Свист, скрежет тормозов, в темноте за окнами яркие искры. Все упали, я кое-как удержался за поручень. Мы остановились от удара, и я увидел, как сверху тоннеля осыпался грунт. Весь вагон засыпало, я видел это в окнах. Мы побежали в хвост состава. Все кричали, я наступал прямо на чьи-то спины.

Агент: В метро случилась катастрофа?

Уолтер Хеффри: Хуже. Мы кое-как выбрались из поезда через хвостовой вагон и увидели, как с потолка широкой струей течет вода. То ли это был водопровод, то ли пробило канал в грунтовые воды – я не знаю. Но вода все прибывала. Мы побежали по рельсам назад, к счастью, станция была совсем рядом. Помню, как я залез на перрон, грязный, сырой, и начал кричать «Вода, вода в тоннеле! Прорыв, спасайтесь!» Мы бросились к эскалаторам, они еще работали. Толпа чумазых пассажиров поднималась наверх, а навстречу нам, вниз, спускалась другая толпа людей. Я почти не смотрел на них, только кричал «Куда вы, назад, метро затапливает, катастрофа!». Они не слушали нас и ехали вниз. Лишь мгновение спустя я присмотрелся к ним. Кожа на лицах многих была красной и сползала, словно от сильного загара, лица других были все в копоти, черные-черные. Одежда у некоторых была сожжена настолько, что ее почти не было, Они никого не слушали, не смотрели по сторонам – только прямо, только вниз. В тот момент до меня дошло, что случилось нечто плохое.

Агент: Что же это было?

Уолтер Хеффри: Я вышел в вестибюль и увидел тела. Много тел людей. Голых, с обугленной кожей. Покрытых красной корочкой. Некоторые из них стонали, но было непонятно, кто именно жив, а кто – мертв. Их кожа лежала рядом, как длинные лохмотья. Весь пол был покрыт блеваниной. Я побежал по ступенькам наверх, за мной устремился какой-то коп. «Эй, парень, стой, там слишком опасно, там ничего нет!». Но я должен был увидеть ЭТО своими глазами, и я увидел. Горячий воздух обжег мои легкие, во рту появился кислый привкус металла. Я почувствовал жар и увидел то, что осталось от Нью-Йорка. Полыхающие полуразрушенные здания исторгали снопы искр, небо было затянуто дымом, дорога была забита догорающими автомобилями. Столбы и провода лежали на земле, а светофоры расплавились и растеклись кривыми лужами пластмассы. В воздухе летали кусочки сажи и пепла, они облепили все мое тело, падали сверху мне на плечи, покрывали лежащие рядом обугленные трупы слоем серого снега. Я повернул голову в сторону Манхеттена и увидел его. Ядерный гриб, возвышающийся над тем местом, где должны были стоять небоскребы. Я видел красное зарево пожаров и клубящийся дым. И абсолютная тишина, только треск пламени.

Агент: Это была ядерная война?

Уолтер Хеффри: Она самая. Я постоял с минуту, тот коп из метро поднялся наверх вслед за мной и что-то кричал о радиации. Из соседнего дома появилась фигура человека. Он просто брел, не зная куда. Я крикнул ему, и он пошел на звук. Зря я это сделал. На нем не было одежды, совсем. На нем почти не было кожи, она болталась где-то внизу. Лишь только ожоги скрывали его наготу. Он был слеп, его глазницы были пусты. Подбежав ко мне, он схватил меня за плечи, не удержал равновесия и, упав на колени, начал кричать. Просто кричать. Ни просить о помощи, ни молить о смерти. Этот живой труп мертвой хваткой держался за меня руками и просто кричал. Казалось, его крик не имел смысла, не имел адресата, и был направлен вовне, всем, кто мог его услышать. Тот коп достал револьвер и застрелил его. Фигура упала, но его крик так и остался в моих ушах. Прошло несколько мгновений, как я увидел, что все вокруг стало очень светлым, а от моего тела появилась и сильно удлинилась тонкая и длинная тень. Я почувствовал жар и обернулся. Не помню, успел ли я увидеть этот ослепительный свет или нет.

Агент: Так… ты умер?

Уолтер Хеффри: Да. В тот день многие умерли. Сразу после второй вспышки я очнулся в какой-то комнате. В ней было очень темно, на потолке висела лишь пара светильников, которые мерно раскачивались из стороны в сторону, а вместе с ними раскачивались и пятна света под ними.

В той комнате были люди. Я никого из них не знал. Комната была не очень большой, да и людей было не так уж много. Человек тридцать, может. Они рыдали, плакали. Кто-то тихонько, сидя на полу и прислонившись спиной к стене. Кто-то орал во всю глотку, собирая все мыслимые проклятия в адрес неведомо кого. Кто-то ходил взад-вперед, бормоча себе что-то под нос. Нас было не очень много, но я почувствовал некую связь с ними со всеми. Словно здесь собралось все человечество, чтобы обсудить, что же оно все-таки натворило.

Рядом со мной на полу сидел мужчина. Моряк. Кажется, его фамилия была Бейтс, он был подводник. Он сидел, склонив голову и все повторял «я повернул тот ключ, я повернул тот ключ». В руках у него и вправду был какой-то ключ.

Я встал и попытался найти выход, но его не было. Эта комната была глухой, ни одной двери, ни одного окна, сплошной бетон. Правда, я нашел в одном углу какую-то щель и смог заглянуть в нее. Я увидел лишь Пустоту, бесконечную Пустоту. Я снял с ноги носок, свернул его и заткнул им щель, чтобы никто больше не видел Пустоты.

Агент: Это что, было чистилище?

Уолтер Хеффри: Наверное. Я не знаю.

Агент: Так как ты оказался здесь? Почему мы все живы?

Уолтер Хеффри: Я не знаю, как им это удалось скрыть, но это факт. Я ведь не единственный, кто Прозрел. Да, нас таких много. Это не может быть коллективным помутнением. Как оказался тут я не помню. Жизнь шла своим чередом, пока ко мне в офис не пришел некий старик. Он сказал, что помнит меня, что мы вместе с ним стояли возле метро, когда Нью-Йорк накрыло вторым взрывом. Это был тот самый коп. Возраст не пощадил его, он уже был на пенсии, но старые связи помогли ему найти меня и напомнить мне о 04 ноября 1983. Я не помню того, чтобы говорил ему свое имя. Я не знаю, откуда оно ему известно. Я выгнал его и грозился позвонить в психиатрическую клинику. Он ушел. Немного позже я прочел из газет, что на него в гараже с верхней полки стеллажа упала банка с краской, да так и пришибла насмерть.

Потом я начал вспоминать 04 ноября и все посыпалось как карточный домик. От меня ушла жена, отвернулись коллеги. Меня хотели упрячь в психушку, но я сбежал. И вот, я здесь. Пытаюсь хоть кому-то напомнить, что мы уже умерли. Что жить дальше смысла нет. Что мир уничтожен 04 ноября 1983 года. Интересная история, правда? А теперь можешь надевать мне мешок на голову и везти в свой Центр, или как у вас там это называется, чертов шпик.

Агент опешил, но после достал из кармана электрошокер и оглушил Хеффри. ЛПИ задержан.

КОНЕЦ ПРОТОКОЛА

Опрашивающие (О): О5-2, О5-11.
Опрашиваемый: адмирал Джеффри Бейтс (штаб ВМС США)

По результатам опроса Уолтера Хеффри было проведено расследование с целью установить всех возможных моряков-подводников с фамилией Бейтс, служивших на флоте в 1983 году и занимавших как минимум офицерскую должность. К своему удивлению, аналитики Фонда установили, что под заданные критерии идеально подходит действующий адмирал Джеффри Бейтс. Отделу по внешним связям удалось договориться с адмиралом о встрече, к которой были привлечены два члена Совета О5.

НАЧАЛО ПРОТОКОЛА

О: Добрый день, адмирал.

Адмирал Бейтс: Здравствуйте. Это все по тому самому вопросу?

О: Именно так.

Адмирал Бейтс: Я уже отдал распоряжение своим людям продемонстрировать вам данные о всех перемещениях подводных лодок и кораблей с ядерными носителями за второе полугодие 1983 года. Скажу напрямую – мне очень не понравился ваш запрос. Да, прошло много лет, но те данные все еще актуальны – попав в руки русских, этот документ нанес бы нашей обороне непоправимый урон.

О: Да, нам продемонстрировали эти документы, и мы их внимательно изучили. Потому мы посчитали необходимым прийти к вам лично для беседы с глазу на глаз. Как высокие чины к высокому чину.

Адмирал Бейтс: Только не говорите мне, что хотите снять копии.

О: О нет, нет.

Адмирал Бейтс

Адмирал Бейтс: И я искренне не понимаю, почему вы не общаетесь с командующим. Имейте в виду – я дорожу своей репутацией и все ваши запросы я согласую с ним, не хватало еще подозрений в мой адрес.

О: Не беспокойтесь, адмирал. Мы хотели поговорить именно с вами и потому обратились напрямую. Итак. Согласно вашим записям, во втором полугодии было осуществлено [УДАЛЕНО] запусков ядерных ракет, все запуски учебные. Никаких ядерных инцидентов, в т.ч. несанкционированных пусков, ситуаций «Сломанная стрела», близких столкновений с советскими подлодками не происходило. Все верно?

Адмирал Бейтс: Верно.

О: Хорошо. Другой вопрос. Что вы помните о 04 ноября 1983 года? Я понимаю, адмирал, звучит странно, но постарайтесь вспомнить. Это очень важно для глобальной безопасности, уверяю вас. Может быть, вы вспомните какие-то общие события, все что угодно, любая информация будет важна.

Адмирал Бейтс: Сумасшествие. Хорошо, я попробую. <пауза примерно полминуты> Никаких особых событий, которые могли бы быть вам интересны в тот период не происходили. Я был молод. Только-только начал командовать USS «Omaha». Моя первая подлодка. <адмирал немного расслабляется и откидывается на спинку кресла> Славные были деньки. Тогда все было понятнее и… проще, что ли.

О: Что-то еще? Постарайтесь, пожалуйста. Именно 04 ноября.

Адмирал Бейтс: Это было сорок лет назад… постойте. Я помню. Я же был в тот день на базе! Да, мы с женой, ну то есть с моей будущей женой, миссис Бейтс, упокой Господь ее душу, делали покупки к свадьбе. <адмирал расплывается в улыбке и принимает мечтательный вид> Ну вы знаете, это всегда волнительно и очень много суеты. К концу дня у нас не было сил ни на что, просто упали на диван да так и уснули друг на дружке <Бейтс задумчиво улыбается>. Знаете, как долго я ее добивался, она была крепким орешком.

О: Видите, адмирал, вы очень детально запомнили тот день.

Адмирал Бейтс: Да… странно. Наверное, нам было очень хорошо. Хотя дата не такая уж и запоминающаяся.

О: То есть, вы ничего не знаете о возможной ядерной войне с СССР 04 ноября 1983?

Адмирал Бейтс <долго смотрит на опрашивающих>: Это шутка? Вы в своем уме?

О: Адмирал. Что вы знаете об учениях «Able Archer»?

Адмирал Бейтс: Учения… Это была самая масштабная отработка всей командной цепи к возможному ядерному конфликту. Самые масштабные ядерные учения в истории. США перешли на DEFCON 1, союзники по НАТО развернули все свои силы, задействованы все штабы, все носители ЯО, все возможные каналы связи… Даже президенты приняли участие в учениях, отработав свой сценарий. Мы меняли радиокоды, а потом вообще замолчали все на какое-то время. Это было нечто, такого больше никогда не проводили. Думаю, русские наделали в штаны. Это им ответочка за «Запад - 81», тогда уже у нас голова болела.

О: Вы принимали участие в этих учениях? Как капитан «Омахи»?

Адмирал Бейтс: Разумеется.

О: Эти учения проходили в первой декаде ноября 1983. В том числе и 04 ноября.

Адмирал Бейтс <задумчивая гримаса, трет рукой щетину>: Да, действительно. Что-то я перепутал, за покупками мы ходили в другой день. Наверное, это было…

О: Какова была ваша роль по сценарию?

Адмирал Бейтс <силится вспомнить>: Я… занять позицию «Лима» в Баренцевом море, сменить шифры и находиться в режиме радиомолчания, ждать приказа.

О: Какой вы получили приказ?

Адмирал заметно белеет. Дрожащей рукой Бейтс неуклюже пытается расслабить галстук, а затем оттянуть воротник рубашки. Взгляд мужчины направлен в стол.

О <с нажимом>: Адмирал, какой вы получили приказ?

Адмирал Бейтс: FGD 135.

О: Как дешифруется этот приказ?

У адмирала начинается отдышка, он все еще не может расстегнуть рубашку и пытается разорвать пуговицу силой. По лицу Бейтса текут капельки пота.

О: Адмирал?

Адмирал Бейтс <тихо, серьезным тоном>: Это программа удара по Советскому Союзу. 10 ракет, 7 целей. Европейская часть России. Запуск ракет и отход на запасную позицию. Если дополнительного приказа не последует в течение 30 минут – выпустить оставшиеся две ракеты по любым целям из первого списка и отход на базу.

О: Цели?

Адмирал Бейтс: Три ракеты по Москве. Одна по Ленинграду. Одна по Северодвинску. Одна по Мурманску. Остальные цели – шахты.

О: Это учения или боевой приказ?

Адмирал наконец расстегивает рубашку, оторвав пуговицу. Неловким движением руки Бейтс смахивает со стола органайзер с канцелярскими принадлежностями.

О <с нажимом>: Это боевой приказ?

Бейтс запрокидывает голову и смотрит в потолок, вывалив язык изо-рта.

О <О5-2 повышает голос, О5-11 хватает его за рукав>: Это боевой приказ?!

Адмирал опускает голову и, запустив руки в волосы, смотрит «сквозь» опрашивающих.

О <повышенным тоном>: Отвечайте адмирал, отвечайте! Это боевой приказ?

Адмирал Бейтс <шепотом>: Боевой.

О <О5-2, оперевшись на стол и подавшись вперед>: Вы исполнили приказ?

Адмирал Бейтс молчит и смотрит перед собой.

О <О5-11, тихо, доверительным тоном>: Вы исполнили приказ, адмирал?

У Бейтса начинаются рвотные позывы, перешедшие в кашель. Спустя время адмирал пришел в себя.

Адмирал Бейтс <с дрожью в голосе>: Я убил всех этих людей…<долгая пауза> Я их всех убил. <вскочив с места, резко повышенным тоном> Да, я исполнил его! Исполнил! Я повернул ключ! Что мне оставалось делать? Помощник кричал, что-то про долг, что времени нет, что каждая секунда может быть их запуском… Они кричали, что если этого не сделаю я, то сделают они! Меня грозили убить как дезертира! Меня – командира! Господи Боже, я убил всех тех людей, я повернул тот ключ.

Адмирал закрыл лицо руками. Дальнейшие фразы ограничиваются повторением причитаний «я повернул тот ключ». Опрашивающие тихо совещаются между собой.

О: Русские вычислили вашу лодку? Вы помните, что было после запуска?

Адмирал Бейтс <тихо, не отрывая руки от лица>: Нас потопили. Я долго стучал по долбанной переборке, а вода шла слишком медленно. Я хотел было попытаться написать письмо в темноте, но подумал, что писать больше некому. Жаль, что у меня не было с собой пистолета. Боже.

Бейтс резко выпрямился и убрал руки с лица. Опрашивающие отшатнулись.
Вместо адмирала Бейтса в комнате находился молодой мужчина в морской форме песочного цвета со знаками различия коммандера ВМС, смотревший на опрашивающих широко раскрытыми глазами.

Коммандер Бейтс разжимает кулак, на ладони обнаруживается ключ запуска ядерных ракет. Коммандер пристально смотрит на него, издает грустный смешок, а затем медленно растворяется в воздухе. Опрашивающие бегло осматривают комнату, а затем покидают ее.

КОНЕЦ ПРОТОКОЛА

В рамках деятельности по осуществлению негласного наблюдения за сотрудниками вверенного мне объекта сообщаю следующее.

Отдельные факты позволяют предположить, что эффект SCP-1983 (информация о котором имеется у нас в довольно ограниченном виде по причине когнитивной угрозы), распространился за пределы подразделения. В ходе внепланового аудита было установлено наличие в базе данных докторов по фамилии Стивенсон и Ольбрихт, о существовании которых не помнит никто в Зоне 76 (кроме пары специалистов, о чем указано ниже). На данных лиц имеется досье, у них есть электронная почта, они упоминаются в различной документации, в том числе в моей собственной переписке с вами. За ними закреплены рабочие кабинеты 41А и 44А, в которых уже давно никто не был, даже уборщики, внутри большой слой пыли. Персонал упорно игнорировал отсутствие Ольбрихта и Стивенсона, и даже при демонстрации неоспоримых доказательств их существования (как и существования кабинетов 41А и 44А), никто из опрошенных мной коллег не проявил к этому ни малейшего интереса. Мнестики оказались абсолютно бессильны, лишь только долгое и упорное "вдалбливание" фактов в головы коллег способно вызвать у них хоть какой-то отклик и понимание произошедшего (хотя их так никто и не вспомнил).

Впрочем, анализ поведения сотрудников Фромма и Бренсона позволяет предполагать, что они оба не достаточно честны с ОВБ в вопросе исчезновения Стивенсона и Ольбрихта. Подозреваю, что они лишь изображают неведение, в то время как сами проявляют различные "странности" поведение наподобие тех, что были приписаны мной Ольбрихту и Стивенсону.

Прошу разрешения на задержание и допрос с применением психотропных веществ Фромма и Бренсона.