SCP Foundation

Отец всегда говорил мне, что привычка все записывать - лучший способ держать свои мысли в порядке, и я молюсь, чтобы это было так. С тех пор, как я прибыла в Америку, меня мучают странные наваждения. Я слышу голос. Голос, который никто другой не может услышать; который поет мне на языке, не содержащем слов и в то же время полном смысла.

Я боюсь, что схожу с ума; что болезнь, сделавшая меня сиротой в этих чужих краях, овладевает и моим рассудком. Или, что еще хуже, Сестры правы, и голос принадлежит демону, пытающемуся утащить мою душу во тьму. Несмотря на то, что они говорят мне, я не могу поверить, что это правда. Ни одно наваждение не может звучать так правдоподобно. Ни один демон не смог бы спеть песню подобной красоты, полную восторга от окружающего мира.

Когда во мне просыпается оптимизм, я представляю, что это ангел, которого мама и папа послали присматривать за мною. Если это так, то им не стоит беспокоиться. Работа в монастыре трудная, но у меня есть кровать, еда и Божья любовь, поддерживающая меня. Я могу прожить без необходимости в ангеле-хранителе. Тем не менее, несмотря на свою красоту, это создание звучит так одиноко. Возможно, мы могли бы составить друг другу компанию?

Эта запись содержит самое раннее упоминание посланий от SCP-4274. Она была написана примерно через восемь недель после прибытия ЛПИ-73367 в США⁵ и через шесть недель после того, как ее приняли в "Сестры Провидения".

Я пишу это, сидя на сыром пне в лесу. Я уже третий раз на этой неделе ухожу тайком: не куда-то конкретно, а просто побыть одной. Там так душно, меня постоянно окружают люди, и все равно нет никого, с кем бы я могла поговорить. Никого, кто понимает меня.

Вот почему мне нравится так гулять в то время, когда все спят, и когда мир превращается в волшебное место. На родине это называли ведьминым часом. Это не та фраза, которую бы одобрили монахини, однако это не имеет значения. Ведьмин час только для меня.

Я хотела попытаться понять голос, который я слышу. Ночью он становится отчётливее - не громче, а доступнее к пониманию, хотя я и не могу объяснить, как это понимание приходит ко мне. Я слышу его мысли и эмоции, и, несмотря на их чужеродность, они имеют пусть и странный, но смысл. Теперь я уверена, что голос принадлежит ангелу - он исполнен слишком большой радости и любви к творению Божьему, чтобы быть чем-либо еще.

И, тем не менее, он не отзывается, когда я обращаюсь к нему. Я думала, что он, может, игнорирует меня; что он искал лишь ангелов и других подобных божественных существ. Но теперь мне кажется, что он просто не может услышать меня. Мне так грустно думать о том, что кто-то настолько радостный может быть настолько одиноким. Сестры говорят, что единственные ангелы вне рая - падшие ангелы, однако я не могу поверить, что он может оказаться плохим. Возможно, Всевышний послал его сюда в качестве испытания? Если это так, то я желаю ему всех успехов, и, даже если он того не знает, я продолжу составлять ему компанию в эти тихие ночи.

Эта запись содержит первое упоминание о попытках SCP-4274-2 установить контакт с другими сущностями. Примеры других SCP-4274-2 неизвестны Фонду, и считается, что появление данного экземпляра является единичным случаем.

Сегодня у меня заболела голова. Я склонна к подобным недомоганиям, и, хотя это, конечно, не первый мой опыт, он безусловно худший. В голове просто ужасный скрип, будто грохочущий рокот грома смешался с воплями рожающей козы. Только сейчас звук раздается прямо в моих бедных ушах. У меня нет желания уклоняться от своих обязанностей, но я просто не могу ухаживать за больными⁶, когда отношу себя к ним.

Сестры шепчутся у меня за спиной, называя меня слабой и изнеженной за то, что я поддалась подобной боли, а матери Марии нравится иметь еще один предлог, чтобы побранить меня. Она говорит, что моя вера должна дать мне сил преодолеть такие ничтожные недуги. Я бы хотела посмотреть, как бы она работала с таким шумом в голове; она, уже 20 лет не бывавшая на смене медсестры.

Хотя бы мой одинокий ангел понимает меня. Его голос сложно услышать сквозь этот грохот, но мне кажется, что ему тоже больно. Не унывай, давний товарищ, мы вместе перенесем эти муки.

Боль, испытываемая обоими сущностями, вероятно, связана с электромагнитными помехами, вызванными происходившей в то время геомагнитной бурей 1859 года⁷.

Еще одно сражение, еще один парад разбитых и окровавленных людей. Мы - нация, разрывающая себя на части, потому что люди не способны видеть в остальных своих товарищей, даже если они живут среди них. В такие времена сложно уверовать в любящего Бога, заботящегося о своих детях. И все же иногда красота его мироздания все еще сияет.

Я провела долгую ночь в уродливых палатках, которые мы называем госпиталем, и ковыляла обратно через лагерь по грязи к женским спальням. Затем яркий солнечный свет надо мной потускнел, и солдаты тревожно закричали. Но я не боялась. У меня есть некоторое образование, и я знаю, что затмение - не опасность, а лишь одно из чудес господних. Небольшая частичка прекрасной ночи, дарованная нам средь бела дня.

Я нашла клочок чистой травы, на котором можно посидеть, и все еще прикрывала глаза от солнца, так как оно было еще слишком ярким, чтобы смотреть на него. Я наслаждалась спокойствием темноты, нависшей над землей; звездами, появляющимися, пока солнце пряталось. Прекрасная картина, которую, к сожалению, мои товарищи не смогли бы оценить. Как только они поняли, что угрозы нет, они двинулись дальше, лишь ворча о проклятиях и дурных знаках.

Но я услышала другой голос, который громче этих ворчунов - мой одинокий ангел радовался тому же чуду, что и я. Однако его глаза, должно быть, получше моих, ведь пока я довольствовалась простым наблюдением за звездами, он пел об узорах на земле и в небе. Это нельзя описать словами - его видение слишком сильно отличается от моего, и он может видеть все мироздание под такими углами, которые я не понимаю.

Его голос теперь устремлен к небесам, взывая к планетарным телам выше. Он рассказывает им о нашем мире, описывая его в числах и стихах. Я сделала набросок жалкой копии того, что он описывал - изображение нашего мира в небесной картографии. Я не претендую на то, что понимаю это, и моя копия, безусловно, ошибочна, но, когда он поет об этом, его голос полон такой радости. Может он и думает, что один в этом мире, но он все еще способен видеть его красоту. И пока он может найти в себе силы продолжать, это могу и я.

После этой записи в дневнике было несколько очень точных набросков магнитосферы Земли и один довольно точный набросок магнитосферы Венеры с некоторыми незначительными ошибками. Все схемы подробны до такого уровня, что превосходят понимание и возможности современной науки.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз слышала голос моего ангела. Сначала я винила себя в этом молчании, думая, что мои возросшие обязанности слишком отвлекали меня, и потому я не могла отчётливо слышать его. Я также сознаюсь, что в последнее время меньше нуждаюсь в своем ангеле. Были времена, когда я чувствовала себя так одиноко в этом мире, и его голос был единственным, что заставляло меня идти сквозь тьму. Но теперь, когда я настоятельница монастыря, мне приходится следить за новопосвященными. Все они - талантливые, замечательные девушки, и наставничество наполнило мои дни, дав мне чувство удовлетворенности, о нехватке которого я и не знала.

Будучи такой занятой, я чувствовала, что отсутствие его голоса было оправданным, и в этом не было ничего плохого. Я ошибалась. Сильно ошибалась. Мой ангел пел сегодня голосом – самым громким за последние годы – и пел он о смерти своей. Его молчание было вызвано не только отсутствием моего внимания, но и ухудшением его состояния.

Я не знаю, как ангел может умереть, но он говорит мне, что его недуг смертелен, и у меня нет выбора, кроме как поверить ему. Я могу лишь надеяться, что смерть означает конец его изгнания; что он вознесется на небеса и присоединится к Отче нашему и его хору ангелов. Если это так, то, возможно, мы могли бы наконец встретиться в загробной жизни, и я бы могла рассказать ему обо всем, что слышала, и что это значило для меня. На данный момент в моих силах только то, что я делала всегда, – слушать и запоминать.

Ниже я записала его последнее послание, приложив все усилия по переводу его на английский язык, хотя мои старания остаются лишь жалкой копией его истинной песни.

Кем бы ни был внявший,
Здесь или на некой дальней сфере,
Мой свет все меркнет,
Это послание станет моим последним,

Я думал, что вечен будто солнце,
Я угасаю.
Я искал того, кто разделит мое счастье,
Я один.

Когда-то я жил,
В полном радости полете парил я над землей,
Когда-то я любил,
Красоты мира и всех других миров за гранью,
Когда-то я мечтал,
Что мои мысли когда-нибудь услышат,

Кем бы ни был внявший,
Здесь или на некой дальней сфере,
Знай то, что сам я знать не мог,
Ты не один.

Эта запись была последней чёткой передачей SCP-4274. Несколько бессвязных фрагментов были записаны в течение следующего года с постепенным уменьшением как объёма, так и содержания. Последний был в марте 1878 года, совпав с охотой и последующим истреблением последней большой стаи Ectopistes migratorius в Петоски, штат Мичиган, где было убито около семи миллионов экземпляров SCP-4274-1. С этого момента нет никаких доказательств того, что сущность, обозначенная как SCP-4274-2, пережила этот момент.