SCP Foundation

Июнь 2010 года. Москва.

В тишине квартиры звонок раздался резким гулом. Отложив книгу, Алексей Валерьевич Серебряков снял очки и недоуменно посмотрел на настенные часы. До прихода дочери со службы было ещё не близко. Да и ключи она в кои-то веки не забыла. Ходить в гости без звонка в их доме тоже было не принято.

Недовольно ворча, генерал подошёл к двери и заглянул в глазок.

На лестничной площадке стоял высокий мужчина в серых потертых джинсах и темной рубашке с длинными рукавами. Лицо вроде бы кого-то напоминало, но кого именно, Серебряков вспомнить не смог, поэтому поинтересовался прямо через дверь.

— Кто?

— Капитан Свердлов, информационно-аналитическое управление, — раздался с той стороны ворчливый баритон.

Подтверждая сказанное, посетитель показал в глазок удостоверение. Действительно, Свердлов Олег Иванович, старший специалист информационно-аналитического управления. Пожав плечами, генерал открыл дверь.

— Ну, и что соб… — Серебряков осёкся.

Теперь, стоя с капитаном лицом к лицу, он наконец узнал его. Севшим голосом, смог спросить только одно.

— Ты?

На охраняемую территорию дома старшего руководящего состава федеральной службы безопасности я попал, можно сказать, беспрепятственно.

Остановившись возле шлагбаума, дождался, пока в окно «моего» «Инфинити» заглянет молодой парень, одетый в камуфляж без шевронов, но зато с погонами младшего лейтенанта. Вежливо поинтересовавшись целью визита, он взял предъявленное мною удостоверение на имя капитана ФСБ и попросив подождать, удалился в стоящую рядом будку охраны.

За стеклом сидел скучающий мужик лет сорока-сорока пяти в аналогичном камуфляже, но с погонами прапорщика. Зайдя внутрь, лейтенант кому-то позвонил, потом начал что-то говорить, время от времени сверяясь с корочкой в руках.

По всей видимости, результат проверки его устроил. Ещё бы: бланк настоящий, информация в реестр включена, даже личное дело в электронном виде имеется. Вот только в реальности такого сотрудника не существует.

Положив трубку, молодой передал документ прапорщику. Тот записав что-то в журнале, закрыл удостоверение и вернул его летёхе.

— Так с какой целью прибыли, товарищ капитан? — повторил он свой вопрос, возвращая ксиву.

— Привез документы для замначальника департамента военной контрразведки, генерал-майора Серебрякова.

Козырнув, лейтенант поднял шлагбаум, пропуская машину на территорию.

Припарковавшись у второго подъезда, я зашел внутрь. Хорошо. После июньской жары на улице, меня окутала прохлада. Да и солнце тут не светит. С недавних пор терпеть не могу яркий свет. Проигнорировав лифт, не спеша поднялся на четвертый этаж. Вот и она, пятьдесят четвертая квартира.

Я нажал кнопку звонка. Через пару минут из-за двери раздался требовательный голос.

— Кто?

Не узнал… Хотя, оно и понятно. С нашей последней встречи лицо моё постарело лет на десять.

— Капитан Свердлов, информационно-аналитическое управление, — представился я той же фамилией и, не дожидаясь требования, показал в глазок удостоверение.

Щёлкнул дверной замок. На пороге стоял сам Серебряков. За два года он почти не изменился. Всё такой же высокий, жилистый. Седины только прибавилось.

— Ну и что соб… — начал было генерал, но видимо, наконец узнал меня. Севшим голосом спросил — Ты?

Если бы у меня всё ещё была такая возможность, я бы улыбнулся.

— Здравствуйте, Алексей Валерьевич.

— Значит живой, — уже спокойно констатировал Серебряков.

С какой скоростью он оправился от потрясения, можно только позавидовать. Гвозди бы, как говорится, делать из этих офицеров советской закалки…

— Живой, — кивнул я. — Пустите? Надо поговорить.

— Проходи на кухню. Можешь не разуваться.

Генерал посторонился, пропуская меня в квартиру.

Заняв угловое место, я откинулся на стену. Хозяин, сев напротив, изучал меня пытливым взглядом. Видимо приняв какое-то решение, он встал и достал из кухонного шкафчика почти полную бутылку коньяка и пару стопок.

Я собирался было возразить, что за рулем, но подумал и взял из его рук стопку. Коньяк растекся по пищеводу, но так и не вызвал тех ощущений, которые должен был.

Повисло молчание. Серебряков, из вежливости, давал мне начать разговор. А я внезапно понял, что не знаю, как это сделать. Все заготовки в этот момент казались такой ерундой…

Тогда, почти два года назад, этот человек своими действиями спас не только полтора десятка полумёртвых пограничников. Если бы не он, тот август стал бы по-настоящему кровавым. Я просто не мог навешать ему лапши на уши. Но рассказывать всю правду не имел права.

Из раздумий меня вывел звук вновь разливаемой по стопкам жидкости. Опрокинув внутрь вторую порцию, я включил спрятанный в кармане портативный постановщик помех, и всё-таки начал свой рассказ.

В преддверии завтрашнего выходного ей удалось вырваться чуть пораньше, удачно опередив начало основных пробок.

Привычно остановив свой «Патриот» у шлагбаума на въезде во двор, она поздоровалась с дежурившим сегодня Славой Кирьяновым и приветственно помахала сидящему в будке дяде Паше Сергееву.

— Ну что, как дела? — весело спросил Слава, опираясь на водительскую дверь.

— Как сажа бела, — в тон ему ответила девушка, не сдержав улыбки.

— Чего-то ты сегодня рано, — продолжил парень. — Всех террористов прихлопнула?

— Да ну тебя! — Саша нахмурилась. — Лучше скажи, что это за «финик» на моём месте?

— Это капитан какой-то АУшный поставил, — Слава, почувствовав перемену её настроения, перестал веселиться. — Вроде как твоему какие-то документы привез, но уже полтора часа не выходит.

Припарковавшись возле черного «Инфинити», Саша вздохнула и опустила голову на руль. Зря она так со Славой. Он ведь не хотел задеть, откуда бы ему знать…

Служба в ЦСН была её мечтой, путь к которой не был устелен ковровой дорожкой. Отец отнесся с пониманием, отговаривать не стал, но предупредил, протекции не будет. И Саша добивалась. Сначала в Академии, потом на выпускных экзаменах. Но вот, учеба с отличием завершена, заветное место получено. Начались тренировки.

Прошёл год. На место задора пришло разочарование. К по-настоящему серьёзной работе её не допускали. Несколько раз помогала коллегам из ОРУ с задержанием всякой, по большому счету, шпаны. Пару раз участвовала в каких-то профилактических рейдах и тому подобных мероприятиях. Но на полноценный выезд почему-то не брали. Командир от прямого вопроса отмахнулся, мол не говори глупостей, ты просто в резерве. Набирайся опыта.

Чуть позже, один старший товарищ объяснил ей две очевидные вещи. Первая — никто не рискнёт ставить в первых рядах единственную дочь генерала. Вторая — никто не поставит в штурмовую группу пятидесятикилограммовую девушку. Да, она хорошо стреляет, возможно даже лучше некоторых опытных сотрудников, да, рукопашная и специальная подготовка у неё тоже на уровне, но Командир на себя такую ответственность брать не будет.

Так и получилось, что на тренировках плечом к плечу, а как на операцию — в резерве. Ребята старались подбадривать: выше нос, вода камень точит, вот увидишь. Но Саша уже не особенно в это верила. А Слава… Слава просто пошутил дурацки…

Подытожив этим самокопания, она закрыла машину и побрела домой. Открыв дверь, прислушалась. В квартире было тихо. Покачав головой, Саша скинула кроссовки и уже собиралась пройти к себе, но её окликнул голос отца.

— Сашка, подойди пожалуйста!

Вздохнув, девушка прошла на кухню и опёршись спиной на дверной косяк, скрестила руки на груди.

Отец сидел к ней спиной и даже не повернулся на звук шагов. Напротив него, в углу, расположился незнакомый мужчина в темной рубашке с длинными рукавами, видимо тот самый капитан. На столе между ними стояла пустая бутылка из-под коньяка, а рядом пара перевернутых стопок. Этого ещё не хватало. Она укоризненно посмотрела на отца. Тот, впрочем, её взгляда не увидел, и по-прежнему не поворачиваясь, как-то грустно сказал.

— Это мой знакомый. Я когда-то оказал ему кое-какую услугу… — он вздохнул, но закончил, — В общем, у него есть к тебе предложение.

Закончив, отец встал из-за стола и, протиснувшись мимо неё с кухни, закрыл за собой дверь.

Саша с интересом посмотрела на незнакомца. Интересно, что ей может предложить аналитик? Скорее по привычке, прикинула возраст, рост и комплекцию капитана. На вид лет тридцать, может чуть больше. Высокий, крепкий. Она как раз изучала его лицо, когда их взгляды пересеклись.
Вокруг словно резко похолодало. Ей показалось, что она проваливается вглубь этих темных, почти не отличимых по цвету от зрачков, глаз. Незнакомец моргнул и отвел взгляд в сторону. Наваждение пропало.

Саша тихо выдохнула. Информационно-аналитическое управление значит… Как же…

В повисшей на кухне мёртвой тишине раздался голос капитана.

— Присаживайтесь, Александра.

На удивление, последствий выпитого накануне не ощущалось. Сашка, пользуясь законным выходным, спала у себя в комнате.

Серебряков, сидя на кухне, неспешно пил кофе, когда в его кабинете зазвонил черный телефон спецсвязи. Оставив на столе недопитую чашку, он прошёл к аппарату, поднял трубку и твёрдым голосом произнёс.

— Генерал-майор Серебряков.

— Здравия желаю, товарищ генерал, — из динамика раздался незнакомый уверенный голос. — Майор Волошин, помощник генерал-лейтенанта Никонова.

— Слушаю Вас, майор.

— Товарищ генерал-лейтенант просит Вас срочно прибыть на Лубянку. Собирается срочное совещание касательно операции «Цепень».

— У меня, между прочим, отпуск, — недовольно сказал Серебряков.

— Товарищ генерал-лейтенант настаивал на Вашем обязательном присутствии. Машина скоро будет у подъезда, — невозмутимо закончил собеседник.

Уже одеваясь, он прокручивал в голове разговор. Что-то его беспокоило… Откуда, за две недели его отсутствия, взялся этот майор Волошин? Уже началось? Или здесь что-то другое? Не определившись, Серебряков быстро написал записку дочери и вышел из квартиры.

По своим меркам она проснулась довольно поздно. Позёвывая, выполнила лёгкую разминку и побрела на кухню. На столе стояла чашка с остывшими остатками кофе.

— Па-а-ап, — крикнула Саша. — Ну сколько можно забывать посуду?

Ей никто не ответил. Обойдя пустую квартиру, она нашла на тумбочке у входной двери короткую записку.

«Уехал на Лубянку. Срочно. Когда вернусь не знаю. Если задержусь, позвони Косте». Саша отложила листок. Из всех знакомых, он мог написать так только про одного человека. Начальника управления «К», генерал-полковника Константина Куприянова. «Если задержусь»… Его что-то насторожило?

Из раздумий её вырвала трель городского телефона.

— Слушаю, — чуть рассеянно произнесла она.

Динамик ответил ей скрипучим металлическим голосом.

— Ваш отец, генерал контрразведки Серебряков у нас. Ровно через два часа, вы должны быть на Сокольническом кругу с документами из его сейфа. И не делайте глупостей, товарищ лейтенант, — в трубке раздался щелчок, а затем короткие гудки.

Слишком быстро…

Саша закусила губу. Что делать? Следовать специально разработанной инструкции? Но похитители слишком много знают. Как отец мог не доехать до Конторы? Неужели сам вызов был ложным? Если это так, они смогли подключиться к защищенной линии, значит городской и мобильный точно слушают. Что же делать…

Приняв решение, она быстро оделась и прошла в кабинет отца. Присев у сейфа, ввела код и распахнула дверцу.

На верхней полке лежала единственная толстая кожаная папка. На нижней, в специальной коробочке, лежал наградной ПСМ отца, а рядом несколько пачек с патронами и три магазина. Споро снарядив их, Саша вставила один в рукоять пистолета и оттянула затвор. Убедившись, что патрон дослан, включила предохранитель и спрятала оружие за пояс. Распределила по карманам оставшиеся пачки и магазины. Последней достала папку и закрыла сейф.

Натягивая кроссовки, посмотрела на часы. До назначенного времени оставался ещё час и пятьдесят минут. Успеет.

Путь до старого здания на Лубянской площади занял непривычно мало времени.

На проходной его встретил отутюженный офицер. Проверив служебное удостоверение Серебрякова, доложил:

— Товарищ генерал-майор, помощник дежурного по управлению майор Романов.

— Вольно.

Расписываясь за получение ключей от своего кабинета, он решил уточнить.

— Майор, совещание будут проводить в конференц-зале?

— Прошу прощения, товарищ генерал, — помощник дежурного замялся. — Мне ничего не передавали по поводу совещания.

— Странно, — Серебряков недоуменно хмыкнул. — Два часа назад мне позвонил помощник генерала Никонова, майор Волошин. Сказал, собирают срочное совещание.

— Генерал-лейтенант Никонов у себя, — сказал Романов. — Но он пришёл примерно полчаса назад. Никакого майора Волошина в мою смену не проходило.

Неужели всё-таки началось?

— От тебя на городской позвонить можно? — полуутвердительно спросил Серебряков.

— Так точно.

Не дождавшись ответа квартиры, он набрал КПП.

— Дежурный по объекту В-32 лейтенант Меньшов, — раздался из трубки скучающий голос.

— Генерал-майор Серебряков. Срочно, серебристый «Патриот» с территории выезжал?

— Так точно, товарищ генерал! — голос на том конце провода приобрел положенную бодрость. - Выехал двадцать минут назад.

Значит началось. Почему так скоро? Серебряков молча положил трубку и что есть силы ударил кулаком по столешнице.

— Товарищ генерал, что-то не так? — осторожно поинтересовался стоящий за его спиной Романов.

— Всё в порядке, майор, — чуть севшим голосом ответил он. — Никонов, говоришь, у себя?

Её «Патриот» быстро двигался в начале Волочаевской улицы. Надо решать, свернуть на мост здесь или проехать дальше, по набережной. По прямой, конечно, быстрее, но за мостом много удобных развилок… Саша нервно побарабанила пальцами по рулю. Лучше всё-таки свернуть.

Перестроившись в левый ряд, она остановила машину на светофоре. Поморщившись, в очередной раз потерла виски. С момента выезда у неё болела голова. Чем дальше, тем хуже. А нужно здраво мыслить. Саша подняла крышку подлокотника и достала баночку с обезболивающим. Судя по звуку, внутри почти ничего не оставалось. Вздохнув, она открыла крышку, не глядя вытряхнула на ладонь последнюю капсулу и закинула её в рот. Ещё раз поморщилась, на этот раз от горького привкуса. Увидев, что загорелся зелёный, тронулась с места и свернула влево.

Машин впереди почти не было. Только на середине моста тащилась какая-то «Газель», да позади быстро приближался желтый «Камаз».

Помянув недобрым словом водителя микроавтобуса, Саша сбросила скорость и начала перестраиваться в правый ряд. Неожиданно, что-то оглушительно хлопнуло. Машину подбросило и занесло. Сзади раздался пронзительный гудок, и «Патриот», получив мощный удар, отлетел к ограждению. Проломив чугунную решетку, автомобиль на секунду остановился, раскачиваясь на краю. Девушка замерла, но передняя часть всё-таки перевесила, и машина со скрипом завалилась вперед.

Рёбра горели огнем. Каждый вдох отзывался вспышкой боли. Застонав, Саша подняла голову. Вода снаружи уже почти поднялась до уровня окон. Ноги утонули по щиколотку. Нужно было выбираться. Она с трудом протянула правую руку к замку ремня безопасности, но почему-то никак не могла прожать клавишу. Сил помочь левой рукой уже не было. Мутным взглядом Саша смотрела, как вода начала быстро заливаться в открытое окно. Через мгновение девушка потеряла сознание и уронила голову на грудь.

Ожидание. Ожидание, по её мнению, было самым тяжелым в работе снайпера. В текущей ситуации радовало одно: сидеть на позиции долго не придётся.

В очередной раз сверившись с показаниями дальномера и прикинув поправки, Астра чуть отрегулировала прицел установленного перед ней ВССК. Удостоверившись, что всё идеально, она покосилась влево.

Он сидел в тени за слуховым окном и не мигая смотрел в пустоту.

Получив назначение в формируемую группу, ей стало интересно, почему на место командира поставили тёмную лошадку. Пользуясь своим допуском старшего оперативника, она решила проверить базу данных. Тут Астра слегка удивилась — у Смертника было два личных дела, что случалось крайне нечасто.

Первое находилось в архиве Управления мобильных оперативных групп, со статусом «без вести пропавший». В целом ничего особенного: служил там-то, завербован тогда-то. Участвовал в таких-то операциях, в составе МОГ Пси-22. В конце была ссылка на файл с ограниченным доступом. Краткий отчет об инциденте в ноябре прошлого года, когда Повстанцы Хаоса совершили нападение на какую-то шахту в Уральских горах. Пси-22 первыми прибыли на место и приступили к зачистке, но где-то внизу произошел взрыв. Никто из личного состава не выжил. Никто кроме Смертника, получившего статус «БЗП» и новый позывной.

Второе личное дело проходило уже в Отделе внутренней безопасности, но большая его часть была закрыта для Астры. Она уже хотела разочарованно закрыть файл, когда кое-что привлекло её внимание в открытой части: отметка «класс А-6», что означало наличие устойчивых аномальных способностей выше среднего.

А вот это было уже необычно. Согласно стандартным протоколам, человек с отметкой «класс А-4» и выше, подлежал содержанию в камере для гуманоидов, как потенциально опасный объект. Чтобы кого-то из них привлекали к оперативной работе, да ещё в качестве командира группы, она слышала впервые.

Что-то здесь было не так, но времени разбираться уже не оставалось. Недоукомплектованная группа в составе всего четырех человек, получила первую задачу.

Согласно разведданным, на территории Москвы усилилась активность Повстанцев Хаоса. Руководство предполагало наличие скрытой опорной ячейки.

Её старый начальник, а теперь куратор их группы, Фобос, при участии Смертника, составил план операции, и они приступили к выполнению. Вроде бы всё шло как надо, но ей что-то упорно продолжало не нравиться.

Проверить свои подозрения можно было только одним способ, правда не совсем этичным.

— Смертник, — тихо окликнула она, повернувшись к нему.

— Слушаю, — отозвался он, по-прежнему смотря в никуда.

Как всегда, в его голосе зазвучали ворчливые нотки, словно у недовольного всем старика.

— Так всё-таки, зачем нам нужен весь этот цирк с девчонкой?

— А что тебя смущает?

Зная его биографию до Фонда, Астра пошла на провокацию.

— Скажем так, у меня есть подозрения, что ты решил смешать работу и личное. Ты ведь кое-чем обязан генералу Серебрякову.

— То есть, ты считаешь, что я решил отдать ему долг, лишив дочери?

Показалось, или он чуть напрягся? Чем бы додавить… Точно!

— Разумеется нет. Это же просто совпадение, не так ли, Север, — ядовито бросила она, сделав ударение на его старом позывном.

Смертник резко поднялся на ноги.

— Лучше не надо, Астра, — каким-то другим голосом сказал он.

— О, это почему же, товарищ старший лейтенант? — она внутренне возликовала. Ещё чуть-чуть, и он в запале ответит на любой вопрос. — Мы же все свои. Может обсудим твои похождения в августе восьмого? Или гибель твоей группы в прошлом году? Что скажешь, а Се…

Что-то схватило её за горло, не дав договорить.

Рука, рефлекторно дернувшаяся в попытке защититься, схватила пустоту. Опустив взгляд, она увидела, что вокруг шеи сгущается широкая полоса чёрной дымки, и чем плотнее она становилась, тем сложнее было вздохнуть. Пытаясь позвать на помощь, Астра посмотрела на Смертника. Он стоял все там-же, за слуховым окном. Черты его лица заострились, а глаза словно провалились куда-то вглубь. На их месте плескалось две черных бездны, в середине которых тускло сверкали желтые искры. Вот тебе и прощупала почву, мелькнуло в голове.

Щёлкнув, наушник переговорного устройства сказал голосом Рея.

— Объект приближается. Пока все по плану. Готовность пять минут.

Астра рухнула на пол, шумно вдыхая воздух.

— Извини, — голос Смертника приобрёл привычное звучание.

— Да пошел ты… — прохрипела она, потирая горло.

Он тихо подошёл и, подхватив за плечо, помог подняться.

— Я ещё раз прошу прощения, но в случившемся есть и твоя вина. Если хочешь что-то узнать, не надо устраивать психологические игры. Просто спроси. Если смогу, отвечу.

Астра собиралась оттолкнуть его, но тут её поразило.

— Ты что, прочёл мои мысли?!

Смертник издал какой-то звук, отдаленно похожий на смешок.

— Можешь не переживать. Я не телепат. Или не совсем… Просто как-то получилось считать твои чувства, ну и поверхностные мысли…

Всё ещё пытаясь привести в порядок дыхание, она молча вернулась к ВССК и перепроверила прицел. Дура. Вот надо было его выводить.

— Объект быстро приближается. Минута до контакта, — снова раздался в наушнике голос Рея.

Двенадцатикратное увеличение давало ей возможность видеть мост через реку как на ладони. Из-за дома слева показался серебристый «Патриот».

— Цель вижу, — холодно доложила Астра.

— Огонь по команде. Правое переднее колесо, — ответил Смертник, вернувшись на прежнее место.

Перекрестие неуклонно следовало за автомобилем. На середине моста, сбросив скорость, из-за медленно двигающейся впереди «Газели», он начал перестраиваться вправо.

— Огонь, — проклокотало слева.

Не отвлекаться! Выдох, плавный спуск.

Приклад ощутимо толкнул в плечо. Приглушенный хлопок выстрела. Через прицел она видела, как переднее колесо раскололось от попадания тяжелой пули. Переднюю часть машины подбросило, а позади, уже не успевая затормозить, летел «Камаз». От удара «Патриот» отлетел к ограждению и проломил его, на миг остановился, раскачиваясь на краю, затем медленно завалился вперед. Подняв тучу брызг, машина рухнула в реку.

— Девчонка из салона не выбиралась, — доложила она, наблюдая, как крыша скрывается под водой.

Ей никто не ответил. Оторвавшись от прицела, Астра посмотрела влево. Смертник полусидел, привалившись к стене. Выругавшись, она встала и подошла к нему. При её приближении он открыл глаза и слабо прошептал.

— Одиннадцать тонн… При свете дня… Твою мать…

Покачав головой, Астра протянула ему руку.

Серебряков нервно ходил по кабинету.

— Ты уверен, что это не может быть очередным витком нашей подковёрной возни? — спросил он у старого друга.

Сидящий за своим столом начальник департамента военной контрразведки генерал-лейтенант Валерий Никонов поморщился, но ответил.

— Алексей, ты же сам знаешь. В этом вопросе, никогда нельзя быть уверенным до конца, — помолчав, добавил, — но никаких предпосылок точно не было.

— Тогда что это может быть, Валера? — Серебряков резко остановился. — Подключение к защищенной линии. Сложно, но возможно. Заявка в спецгараж. При выполнении первого, тоже труда не составит. Но они в курсе операции «Цепень», а это уже полный…

Его тираду прервал звонок телефона на генеральском столе. Никонов поднял трубку, кого-то выслушал, потом буркнул.

— Понял. Продолжайте работать.

— Пока ничего. У ментов тоже, — ответил он на немой вопрос.

— Может позвоним Куприянову? — спросил Серебряков.

— А может сразу Директору?! Или ВП введем?! — взорвался Никонов. — Алексей, не теряй головы. И сядь в конце концов. Ребята Протасова работают. Менты тоже. Найдут.

В ожидании, прерываемом периодическими звонками, прошло около часа. Выслушивая очередной доклад, Никонов едва уловимо изменился в лице. С трудом дождавшись, пока он повесит трубку, Серебряков выпалил.

— Ну что там, Валера?! Не томи!

Тот, раздражённо расстегнул верхнюю пуговицу форменной рубашки, и посмотрев ему в глаза, сказал.

— На Лефортовском мосту произошло ДТП. Серебристый «Патриот» потерял управление и в него сзади въехал Камаз. Патриот вылетел с моста в реку. Сейчас пытаются достать.

Серебряков побелевшими пальцами вцепился в подлокотники. Если что-то сорвалось… А если, вообще всё пошло не по плану…

— Валера, а что с водителем? — хрипло спросил он.

— Да говорю же. Машину еще пытаются достать.

Время тянулось мучительно долго. Наконец, раздался звонок. Слушая доклад, Никонов периодически бросал на него короткие взгляды, затем голосом, лязгнувшем сталью, сказал в трубку:

— Везите к нам. Все материалы тоже. Скажете, что по моему личному приказу. И чтоб всё там перерыли. Всё, работайте.

Серебряков уже понял что произошло. Теперь осталось только огласить приговор, а друг все медлил. Наконец, он прокашлялся и заговорил.

— Алексей, в общем… — Никонов сбился, но всё-таки продолжил, — машину достали. За рулем тело молодой девушки, рыжей. При ней обнаружен твой ПСМ и документы на имя Саши. Фото вроде как соответствует. В течении часа её доставят в наш морг.

И вот зачем спрашивается было меня провоцировать? Почву она прощупывала…

Вроде прожжённая волчица, за спиной пятнадцатый отдел, а все туда же… Я заскрипел зубами. Как всё-таки плохо во время отката…

— Эй! — Астра, не отрываясь от управления, окликнула меня. — Ты там живой? Куда ехать?

— Куда, куда… — слабо огрызнулся я. — На квартиру. Буду отлёживаться.

Она недовольно хмыкнула и спросила, уже более мягко.

— Ты уверен, что Серебрякова приняла капсулу?

Ну надо же, переживает…

— Если Рей справился, то приняла.

А если нет, мне придется убить того, кому обязан жизнью.

Машина ехала вперед. Астра молчала.

На самом деле она, конечно, никакая не Астра. Просто у нас так принято во время операций. Интересно, откуда во всяких подразделениях традиция давать прекрасной половине цветочные позывные? Хорошо хоть от фамилии не пошли…

Наталья Волкова, волевая, достаточно прямолинейная. Двадцать девять лет, рост выше среднего. Брюнетка. Как гласило ее личное дело, закончив академию ФСБ, была случайным методом отобрана для службы в пятнадцатом отделе. Сколько баек у нас в институте ходило в своё время… Старая ведомственная страшилка, про сверхсекретное подразделение специальной внутренней разведки, подчиняющееся непосредственно Директору. Народная молва гласила, что в их обязанности входит охота на всяких барабашек, зачистка свидетелей всяких аномальных событий и тому подобное.

Ничего не напоминает. Вот прям совсем. Ни-че-го.

Я даже внутренне усмехнулся, но тут же стиснул зубы. Как, же неприятно чувствовать себя растекшейся амебой…

А Волкова ничего. Прослужила шесть лет в смежном можно сказать ведомстве, которого, что характерно, тоже нет, потом её бывший и мой настоящий непосредственный начальник, получил предложение завязать с госслужбой и перейти в Фонд.

Хорошо так звучит. Взять и перейти. Невольно вспомнилось, как меня везли на заднем сидении, со скованными за спиной руками и мешком на голове. Теперь вот сам ставлю другого в похожую ситуацию…

Наташа вот, взяла и тоже перешла. Правда уже по рекомендации Фобоса. Прошла значит всякие тестирования и добро пожаловать. С Ратником мне так просто не было. Хорошо, хоть обошлись без похищений и допросов с применением «специальных методов».

Вроде легче стало… Или кажется? Скорее бы уже на лёжку. Есть и спать. Очень много спать… Надеюсь, ребята справятся сами. Впрочем, у Рея и Астры в оперативной работе гораздо больший опыт. От них наблюдатель Повстанцев Хаоса точно не уйдет. А от него придем и к их местному логову.

Серебряков буквально влетел в помещение морга.

Предварительная процедура запомнилась плохо. Вот он уже стоит у стола накрытого белой тканью. Патологоанатом, а по совместительству капитан медицинской службы, бросив на высокое начальство неуверенный взгляд, откинул простынь с лица.

Несмотря ни на что, сердце замерло, пропустив удар. На столе лежала его Саша. Рыжие волосы на фоне меловой кожи выглядели нестерпимо ярко. У него что-то спросили. Серебрякову все никак не удавалось понять, кто и зачем к нему обращается. В ушах стоял гул.

— … его, капитан, — пробился через завесу голос Никонова. — Дайте товарищу генералу прийти в себя.

— Но товарищ генерал-лейтенант, — не очень уверенно возражал ему другой. — Вы же сами знаете процедуру. Перед проведением вскрытия, положено…

— Перед каким вскрытием?! — прорычал, поворачиваясь к медику, Серебряков. — Ты кого вскрывать собрался, а?!

— Товарищ генерал-майор, ведь такой… — начал оправдываться капитан, отступая на шаг.

— Валера, — не дослушав, он повернулся к Никонову. — Я тебя прошу! Всё ведь и так понятно. Пусть мне просто позволят похоронить мою девочку.

Старый друг долго смотрел ему в глаза, потом вздохнул, и кивнув, повернулся к замершему по другую сторону стола патологоанатому.

— Капитан, — тоном, не терпящим возражений, начал он. — Вскрытие тела лейтенанта Серебряковой проводить запрещаю. Под мою ответственность. Если надо, приказ Вам может отдать Ваше начальство.

Капитан спорить не стал и согласно закивал.

— И не затягивайте с заключением, — добавил Никонов, уже беря Серебрякова за локоть и потянув его к двери. — Пойдем Лёша, подышим воздухом.

Уже сидя в машине, генерал всё еще плохо соображая, обратился к другу.

— Валера, нужно все организовать… А я…

— Лёша, — мягко перебил его Никонов. — Контора все возьмет на себя. Ты отходи. Я уже созвонился с Куприяновым и Протасовым. ОРУ и Кашники весь город и область перетряхнут, но найдут эту гадину. А ты пока поживи у меня. И не спорь. Мне так спокойнее будет.

Лежа на чужом диване, после почти силой влитых в него другом двух рюмок коньяка, Серебряков все не мог уснуть. Раз за разом, он прокручивал в голове вчерашний разговор. «Все должны будут поверить. Поэтому будет жёстко. Так и должно быть, в том числе, чтобы Вы вели себя достоверно. Главное, не допустите вскрытия и не затягивайте с похоронами. А доказательства, что всё в порядке, найдёте там же, через неделю после…» Собеседник предупреждал, но от этого было совсем не легче.

Генерала терзал все тот же вопрос, а что если. Что если, что-то пошло не по плану? В эту ночь он так и не смог уснуть. Перед глазами стояло лицо мёртвой дочери.

Генерал-лейтенант Валерий Никонов тоже не спал. Он сидел в своем кабинете, курил, кому-то звонил, отвечал на чьи-то звонки, снова курил. А ночная Москва стояла на ушах. Озлобленные чекисты усиленно перетряхивали всё что можно.

Следующий день для Серебрякова слился в череду отдельных кадров.

Они с Никоновым пили кофе.

Нервничающий следователь, прямо там, на кухне, что-то спрашивал. Генерал что-то отвечал, что-то подписывал.

Ему кто-то звонил.

Они с Никоновым снова пили кофе.

Вечером он всё-таки уснул на чужом диване.

Потом были похороны. Всё было вроде бы как положено. Присутствовали немногочисленные друзья Саши, более многочисленные сослуживцы. Больше всего было «высоких» коллег самого Серебрякова. Многие подходили выразить соболезнования. Искренне звучали только старые товарищи, да еще, пожалуй, её ребята из ЦСН. Все говорили ему, чтоб держался. Он и держался. Так было положено. Наконец над землей невысоко поднялся могильный холм.

Трое рослых бойцов в отдалении дали прощальный залп.

— Что скажешь?

— Я думаю, вон тот тип в заднем ряду.

— С усами?

— Ага.

— Пожалуй, согласен…

— А ты что скажешь?

— Есть пару соображений… Буду проверять.

— Ну так проверяй.

— Ох, разрешите выполнять?

— Да иди ты…

Улыбнувшись, Рей отошел в сторону и как-то незаметно растворился среди, вроде бы не такой плотной, толпы.

Астра, следя краем глаза за предполагаемым наблюдателем Повстанцев Хаоса, задумалась. Ей по-прежнему не нравилось, как все проходило. Опыт оперативной работы в городе был только у нее и Рея. План выглядел все более шаблонно. Словно и не Фобос его составлял. А ещё этот срыв Смертника, пусть и спровоцированный ею. Как его вообще выпустили из камеры… Она вздохнула. За время совместной службы Астра привыкла доверять начальнику и его чутью, но это всё…

Из раздумий её вырвало движение объекта наблюдения. Тот невзначай достал из кармана телефон, что-то посмотрел, убрал его обратно и направился к выходу с кладбища.

Подав условный сигнал, Астра на удалении последовала за ним.

Ребята справились. В цель ожидаемо попал Рей. Видимо, сказывался предыдущий опыт службы в ГРУ. Пока Астра, потратив полдня, водила вместе с Ратником по городу какого-то майора из пятой службы ФСБ, он вычислил наблюдателя и, осторожно проследив, нашёл нашу цель.

Теперь была моя очередь.

Двухэтажное отдельно стоящее здание на краю промзоны. Территория обнесена высоким бетонным забором с колючкой наверху. Ворота массивные, металлические. Проходная рядом вообще больше похожа на бронеколпак.

По документам это милое местечко принадлежало ЧОП «Полоз». Семьдесят душ по штату, разрешение на длинноствольное нарезное оружие. Вот только с чего живут не понятно…

Итого имеем. Во-первых, хорошо укрепленный объект, во-вторых, как минимум, пару десятков вооруженных, явно не ружьями, Повстанцев Хаоса. Ну и на десерт. В городе третью ночь идут облавы, а это значит, что на любой шум со стрельбой, слетится такая куча интересующихся, что проще самому застрелиться. Стало быть, сверху точно не пойду. Слишком много света, да и камеры есть. Попробуем поискать подход по коммуникациям.

Через сорок минут ползанья по бетонной кишке я натолкнулся на препятствие. Представляло оно из себя небрежно установленный сейсмодатчйк, выведенный к сигнализации. А вот чуть дальше пристроилась окрашенная в черный цвет мина направленного действия МОН-50. Совсем больные… Я тяжело вздохнул. Придется делать то, чего так не хочется.

Вдох, выдох… Вокруг только мне заметно колыхнулась Тьма. Повинуясь моим мыслям, вокруг датчика начала собираться густая черная масса. Когда сгусток надежно окутал его, отрезав от внешнего мира, но что важно, не разрушив целостности, я переключился на мину. Этого можно было не делать, но лучше перестраховаться. Тонкие жгутики осторожно просочились в корпус и нарушили целостность механизма. Вот теперь можно идти дальше. Приложив небольшое усилие, я открыл глаза. Пока никаких последствий не было. Прежним темпом пополз вперед. Справедливости ради, тут можно было двигаться и вприсядку, но по-пластунски было как-то удобнее.

Метров через сорок, мне встретилась еще одна МОН-50, но установленная в другую сторону. Осмотр показал - не взведена. Ну тут все ясно. В случае эвакуации эта мина задержит потенциальных преследователей. Но скорее всего, с учетом износа сооружения, обрушит потолок к чёртовой матери. В очередной раз подивившись про себя отбитости повстанцев, я двинул вперед.

Еще через два десятка метров дорогу перегораживала решетка. Основательная такая. А в потолке рядом был установлен люк. Тоже надо сказать основательный, с запорным штурвалом. Под сигнализацией ли он? Вопрос риторический. Если они не клинические идиоты, а они, к сожалению, не такие, то да. Осмотрев конструкцию, я пришел к выводу, что повторить трюк с миной - не выйдет. Через пару минут поисков мною была обнаружена возможная альтернатива в виде ответвления одной из труб, уходящей в потолок. Приложив определенное усилие, удалось нарушить её целостность. Внутри шли толстые кабели в мощной оплетке. Конечно можно было, понадеявшись на удачу, перебить их, но вероятность того, что они связаны с системой освещения не сильно велика. Значит остается одно…

Едва заметная глазу чёрная дымка скользила по трубе. Я ощущал её, словно сам был ею. Так, ещё одно разветвление. Ещё выше мне точно не надо. Пойдем на уровне первого этажа. Где бы только… Ага. Один из кабелей выходил из трубы через неровное отверстие, слегка замазанное цементом. На мою удачу, не слишком тщательно.

В комнате с парой шкафов и силовым щитком, стоял широкий стол с восемью мониторами. Перед ними в просторном офисном кресле развалилось какое-то тело в камуфляже городской расцветки. Похоже оператор видеонаблюдения. Пульт сигнализации тоже в наличии. Крайне удачно… Вариантов действий было много, а вот времени мало. Я чувствовал, как где-то там внизу, из носа уже потекло. Чёрная дымка собралась в плотный маленький сгусток, который со скоростью пули влетел в ухо позёвывающего человека. Пробив встреченные на пути ткани, сгусток ворвался в мозг, где мгновенно растворился. Оператор вздрогнул и отбыл в мир иной.

Я попытался открыть глаза. Не получилось. Сил встать тоже не было. Густая масса, сочившаяся из носа и краешков глаз, стекала уже по подбородку. Осторожно слизнул с губ, но тут же выплюнул отвратительно горькую дрянь. Гадство. Значит до конца не восстановился…

Через непозволительные пять минут я кое-как поднял руку к лицу и разлепил глаза. Как мог утерся. Осторожно, держась за трубу, подполз под люк. Теперь нужно встать.

Нужно встать…

Мне стало даже смешно. Лежит эдакий сверхчеловек в бетонной кишке, встать не может. А час назад собирался в одиночку штурмовать объект.

Всё-таки встал.

Усилие, затраченное на поворот запорного штурвала, показалось непомерным. Уперившись плечами, приподнял крышку. Вроде тихо. Шлейфа сигнализации тоже не видно. Я непроизвольно скрипнул зубами. Потратил столько сил ради пустой перестраховки. Осторожно напрягая ноги, полностью открыл люк.

А нет, не зря старался. В углу под потолком подмигивала красным диодом камера видеонаблюдения. Покряхтывая, втянул себя на верх и растянулся на полу.

Тяжело…

Полежав пару минут, попробовал подняться. Не качает, уже праздник. Достав из оперативной кобуры СПС, накрутил на ствол глушитель, дослал патрон. А между прочим, это надо было сделать еще перед тем, как открывать люк, а если уж совсем по-хорошему, то перед тем как лезть в тоннель. Эх, гонять меня еще… Не зря Фобос группу двумя ветеранами.

Осторожно подойдя к двери, я приоткрыл её и выглянул в коридор, держа пистолет наготове. Темно и тихо. Только где-то в конце, возле лестницы, из приоткрытой двери лился свет и раздавались голоса. Но осматривать надо всё.

Первая комната, прямо напротив, была заставлена какими-то коробками и ящиками. На металлической двери следующей висел большой замок. Табличка рядом поясняла для самых глупых. Комната хранения оружия. Напротив КХО обнаружился уже знакомый мне пульт видеонаблюдения. Проверив на всякий случай оператора, я отключил сигнализацию и вернулся к осмотру. В соседнем помещении мерно гудел довольно мощный сервер. То, что восемь здоровенных шкафов, для обслуживания местной системы безопасности крайне избыточно, было понятно даже мне. Дверной проем напротив серверной был просто заложен кирпичом. Похоже местные объединили эту комнату с оружейкой.

Я осторожно подкрался к последнему помещению. Судя по голосам, дежурная смена резалась в карты. Похоже человека четыре, а это уже серьезно. Мои сомнения прервал голос.

— Ладно, пойду проверю пацанов, может кому отлить надо. Да и сам оправлюсь.

— Ага, — ответил ему второй, с явной ленцой. — Саню тоже проверь, а то по любому спит падла…

Вот только этого не хватало…

Я попятился от двери, думая, куда скорее спрятаться, когда в коридор шагнул массивный мужик в таком же камуфляже, как и у оператора. На его плече небрежно болтался калашников со сложенным прикладом. Разумеется, он сразу меня заметил.

Всё. Думать надо было раньше…

Не дожидаясь, пока эта туша предпримет что-нибудь неприятное, я опрокинул его двумя выстрелами в грудь и бросился в комнату.

За столом сидели четверо повстанцев в аналогичной форме, оторопело смотря, как падает их товарищ. Пятый тихо посапывал на ящике в уголке.

Начав стрелять на ходу, мне удалось наверняка поразить одного, и как минимум ранить второго. Оставшиеся, сбросив оторопь, опрокинули стол и завалились назад вместе со стульями. Бросившись на пол, больно ударился плечом, перекатился, парой выстрелов всё-таки достал третьего. В этот момент, дремавший в углу повстанец, открыл глаза и потянулся к стоящему рядом автомату. Пришлось экстренно переключаться на него. Мне повезло, первая же пуля вошла любителю поспать на смене прямо в голову, расплескав по стене позади её содержимое. Толкнувшись ногами, кувыркнулся в сторону, стремясь увидеть последнего противника. Этот гад, уже оттягивал затвор. Времени целиться не было. На вскидку выпустил оставшиеся в магазине патроны в его сторону. Первые легли в область брюха, заставив того дернуться и выронить оружие. Одна ушла в плечо, а последняя пуля попала в область сердца. Не успев на какие-то доли секунды, мой оппонент привалился к стене и сполз вниз. Я выдохнул, но вспомнив про раненного, быстро поднялся на ноги.

Повстанец номер два лежал на спине, завалившись вместе со стулом. Тяжелая пуля СПСа разворотила ему часть шеи, и похоже задела позвоночник. Не угроза.

Наконец, обратил внимание на то, что затвор пистолета в моей руке замер в крайнем заднем положении. О чем я говорил? Учиться и учиться. Как минимум, считать патроны. Сменив магазин, я подошёл к двери. Желающих разузнать, а что здесь собственно за бардак творится, не наблюдалось. Всё-таки ПБС вещь. Но самосовершенствоваться надо.

Прокравшись к выходу из здания, прислушался. На улице тоже тишина. Во избежание всяких досадных недоразумений, задвинул тяжелый засов. Теперь можно спокойно заниматься вторым этажом.

Наверху было безлюдно. Осторожно осматривая пустые кабинеты, я продвигался к последнему, из-под двери которого слабо сочился свет. Вывеска рядом, гордо повествовала, что данное помещение занимает сам директор ООО «ЧОП «Полоз» Иванов И.И. По кличке Образец, усмехнулся я про себя и постучал. Из-за двери раздалось пожелание отправиться в пешее эротическое путешествие. Ну нет, по такому маршруту — точно не пойду. Взяв пистолет на изготовку, распахнул дверь.

За широким столом, с непременным атрибутом любого современного начальника, большим монитором, в кожаном кресле сидел гражданин самого неприметного вида. Прям действительно, Иванов И.И.

Что характерно, увидев в столь поздний час незнакомца с оружием в руках, Образец не растерялся, а попытался что-то выхватить из-под стола.

Не сильно горя желанием узнать, какой у него там калибр скрывается, я выстрелил. Попал в плечо. Иванов вскрикнул и схватился за раненную руку. Держа его на прицеле, обошёл стол и увидев, что именно он пытался достать, даже восхитился. На полу лежал самый натуральный Кольт Питон. Отморозки…

Образец тем временем, злобно сверкая глазами, выдал.

— Я тебе ничего не скажу! — голос у него был под стать внешности.

— Так я пока ничего не спрашивал, — пожал плечами я.

Проигнорировав мою реплику, он только больше расходился.

— Можешь делать всё что угодно! — его голос окреп, но в нём появились фанатичные нотки. — Пытай меня, рви меня! Я буду молчать! Всё что ты услышишь — ваш конец грядет! Фонд рухнет, а мы поставим весь мир на колени перед Великим Драконом!

Поначалу меня даже забавляла эта истерика, но вот последнее имя… Оно всколыхнуло что-то внутри. В груди закипала незнакомая мне до этого ярость.

— Все падут ниц перед Великим Драконом! А тех, кто откажется, мы сожжем в пламени его ненависти! — всё надрывался он.

— Ошибаешься, червь, — проклокотал я не своим голосом. — Змей переросток, лишь мелкий вредитель. Вы все принадлежите Первородной…

Неподвластные мне пальцы, картинно щелкнули. С громким звоном под потолком взорвалась лампа. Дальше не помню.

Очнулся я лежа на полу. Голова болела, конечности слушались плохо. Сел, привалившись к так кстати оказавшейся рядом стене. Вокруг всё тот же кабинет. Света нет, но оно и понятно, лампа-то разбилась… Твою мать.

Иванов всё так же сидел в своем кресле. Его лицо, всё в черных потеках, напоминало оплывшую от жары резиновую маску. Меня вывернуло. И к сожалению, не от омерзения. Просто вывернуло. Капитально так, густой, похожей на битум черной субстанцией. Стало легче. Я отполз в сторону и поднялся на дрожащие ноги.

При ближайшем рассмотрении оказалось, что кроме уже увиденного, у Иванова отсутствовали глаза. Просто две пустых глазницы. И не капли крови вокруг. Выругавшись, повернулся к компьютеру на столе и подвигал мышкой.

Монитор приветливо засветился заставкой, но потребовал ввести пароль. Не задумываясь, набил на клавиатуре комбинацию и нажал «ввод». Система, мигнув, разблокировалась.

Так, значит сначала эмоции и поверхностные мысли Астры, теперь это…

Я подозрительно покосился на Иванова, но он не спешил развеять мои подозрения. Ладно, поразмыслю над этим позже. Отключив компьютер, оторвал боковую стенку системного блока и вытащил жесткий диск.

Уже собравшись уходить, вспомнил про свой СПС. Он лежал ровно на том месте, где меня оставило сознание. Вроде в порядке, магазин, не считая одного патрона, полный.

В здании по-прежнему было тихо.

Спустившись вниз, обошел подсыхающую лужу крови в коридоре.

Перед уходом решил проверить как там на улице и заглянул на пульт видеонаблюдения.

Весело…

Если верить камерам, то по всей территории лежали тела всё в тех же городских камуфляжах. И что-то подсказывало, что они не поспать на посту решили.

Опасения мои подтвердились. Одиннадцать Повстанцев Хаоса, упокоились в разных точках двора. Ни у одного, по результатам осмотра, внешних повреждений не было. Зашибись. Достав из кармана коммуникатор, я вызвал начальника.

Он на удивление не звучал расстроенным столь поздним, или скорее уже ранним звонком.

— Слушаю, Смертник. — Раздался спокойный голос заместителя легендарного Особиста.

— Фобос, я тут слегка перестарался. Девятнадцать Повстанцев. Свидетелей нет.

— Ждешь поздравлений? — иронично поинтересовался динамик.

— Скажем так, большая часть умерла по противоестественным причинам.

Фобос тяжело вздохнул.

— Жди на месте. Сейчас отправлю надежную группу чистильщиков. Всё.

Убрав коммуникатор, я присел возле двери проходной. Надо было хорошенько обдумать произошедшее. В частности, разобраться, что ещё оставил мне в наследство покойный Образец. Но это позже. Сначала нужно придумать убедительную версию случившегося.

Что-то мне совсем не хочется задержаться в камере для гуманоидов…

— Эх, чтоб я так работал… — ворчал Ратник, выбрасывая лопатой грунт из ямы, примерно ему до колена.

— Кто же виноват, что твоя вечно позитивная рожа не подходит для оперативной работы, — Астра фыркнула.

— Ну, ты могла бы взять это на себя, — не унимался тот. — А мы бы с Реем быстро раскопали могилу.

— Вот уж спасибо! — она даже привстала от возмущения. — Еще я не пила дешёвую водку со всякими алкашами!

— Протестую, — раздался за их спинами спокойный голос.

Ратник от неожиданности дернулся, а Астра резко развернулась, выхватывая пистолет.

— Голуба ты моя, опусти ствол, будь добра. Всё равно проворонила, — невозмутимо произнес Рей и продолжил, — так вот, во-первых, водка отнюдь не дешёвая, а во-вторых, Константин Иванович не алкаш. Он просто крайне сочувствующий чужому горю человек.

— Который сейчас спит в сторожке лицом в стол, — улыбнувшись закончил Ратник.

Рей скорбно кивнув, снял с себя ветровку, бросил ее на ограду, и подобрав с земли лопату, спрыгнул в яму.

— Меньше слов, молодежь, больше дела, — продекламировал, кому-то подражая, он.

Астра хмуро наблюдала как мужчины все сильнее углубляются в грунт. Время от времени, она, без нужды, поправляла лежащие у её ног медицинскую сумку и длинный гермомешок. И какого, спрашивается, они тут втроем, а Смертник один полез на объект? Девушка зло стукнула себя по колену.

Наконец из ямы раздались скребущие звуки. Над краем могилы показался Ратник, утирающий пот.

— Ну что, будем вытаскивать? — поинтересовался он.

— Нам нужно тело, а не гроб, — напомнила Астра.

— Ну спасибо, — съязвил парень. — А я-то уж подумал, что мы пришли как раз за ним, чтобы потом перепродать.

В ответ она молча показала ему кулак. Рей в перепалке не участвовал, а спокойно выбрался из ямы, отложил лопату и бросил Ратнику ломик. Тот скривил лицо, но без возражений принялся за дело.

Сломав замки, они совместными усилиями подцепили и подняли крышку. Внутри гроба, на белом сукне лежала молодая девушка в парадной форме с шевронами федеральной службы безопасности и лейтенантскими погонами на плечах. Длинные рыжие волосы были аккуратно уложены под голову.

— Красивая, — отметил Рей.

— Пассивный некрофил по кладбищу бродил, — не к месту процитировал Ратник.

— Чего стоим?! — возмутилась Астра. — Доставайте её быстрее. Времени мало!

Осторожно, словно боясь потревожить, мужчины достали девушку из могилы и положили на уже раскрытый гермомешок.

— Закапывайте, а я займусь нашей белоснежкой, — сказала Астра.

— Раскомандовалась тут… — пробурчал себе под нос Ратник, но получив в бок чувствительный тычок локтем от Рея, первым полез в яму.

Пока мужчины возвращали на место крышку, и брались за лопаты, Астра взялась за дело.

Быстро раздев девушку, она достала из сумки шприц с длинной иглой и фонарь-карандаш. Повернула тело на бок, аккуратно убрала мешающиеся волосы, и сделала инъекцию под основание черепа. Подождав положенные две минуты, вернула её на спину и подняв веко, проверила реакцию зрачка. Удовлетворённо кивнув, она убрала пустой шприц и фонарик обратно в сумку, после чего скомкала снятую форму и бросила в засыпаемую могилу. Это тебе больше не понадобится, подумала Астра, распутывая проложенную внутри мешка связку трубок с катетерами на концах. Поставив капельницы, в заключении надела на лицо лежащей кислородную маску, и закрыла мешок. Включившийся маленький насос начал откачивать изнутри воздух.

Осталось только включить подачу кислорода и диагностику. Открыв вентиль, Астра выжидающе уставилась на замерцавший красным индикатор системы жизнеобеспечения. Когда через пять минут, он прекратив моргать, сменил цвет на жёлтый, она облегчённо вздохнула.

— Жёлтый, это ведь не очень хорошо? — спросил отвлекшийся от работы Ратник.

— Жёлтый, это нормально, — отрезала Астра, впрочем, не очень в этом уверенная. — Заканчивайте быстрее. Её нужно подключить к стационарному оборудованию. А нам бы не плохо еще подстраховать Смертника, — закончила она.

— Значит, ребята Куприянова их накрыли? — недоверчиво переспросил Серебряков.

Они сидели на кухне Никонова. С момента похорон Саши прошло четыре дня. Старый друг делился последними новостями.

— Именно. Какая-то охранная фирма. Ничего не охраняет, но деньги откуда-то есть, и штат на семьдесят человек. Ну ты знаешь эту схему, — продолжил он прерванный вопросом рассказ. — В общем, они давно были на карандаше, а тут всё это. Короче решили тряхнуть их. Так ты представляешь, эти отморозки устроили там натуральный Грозный. На территории офиса положили почти два десятка боевиков. Все с автоматами. Начали осматривать здание. Оружейка под завязку забита. Автоматы, пулемёты, снайперские винтовки, гранаты, взрывчатка. Даже несколько гранатомётов. Давно я такого в Москве не припомню, — подытожил Никонов, отпивая кофе.

— Это всё конечно хорошо, но Валера, зачем они… Сашу? — с тоской спросил Серебряков.

— Тут я тебе не скажу, — поморщился друг. — Как мне нашептали, на сервере этого ЧОПа нашли такую кучу сверхсекретной информации, что собственная безопасность тут же присвоила делу гриф «Не влезай — убьет». Так что пока они не разберутся откуда протекло, правды не добиться даже нам. Во всяком случае сейчас.

Серебряков рассеяно покивал.

Неужели, он соврал? Неужели всё, что он говорил, было блефом, чтобы запутать следы?

— Костя тоже хорош, — снова заговорил Никонов. — Нет, чтобы нормально объяснить, что, да как. Отшутился, дескать вопросы по делу этого ЧОПа задавай в пятнадцатый отдел. Вроде начальник целого управления, генерал, а всё эти байки курсантские вспоминает, да?

Серебряков вздрогнул.

Глаза категорически не хотели открываться. Все тело ниже шеи болело, и почему-то дико чесалось. Но это было так не важно, по сравнению с пожаром во рту и горле.

— Пиииииить… — прохрипела-простонала Саша.

Губ коснулась влажная ткань. Она попыталась поймать её зубами, но ткань тут же исчезла.

— Пить нельзя еще пару часов, — проворчал где-то рядом с ней смутно знакомый баритон.

Приложив титаническое усилие, ей всё же удалось поднять веки, но яркий свет больно ударил по глазам, заставив вновь зажмуриться и застонать.

— Повышенная светочувствительность, это нормально, — снова заговорил голос. — Вы были практически мертвы трое суток. Сейчас организм постепенно включается. Глаза скоро будут нормально воспринимать свет. Паралич тела тоже пройдет, но чуть позже.

Собравшись с силами, Саша выдавила.

— Г… где… я…

— В палате стационара. Всё хорошо. Если помните, Александра, Вы дали мне согласие на переход в моё подразделение. Считайте, что Ваш перевод завершён. Как только восстановитесь и пройдете подготовку, сможете приступить к работе.

Саша вспомнила. Самое начало разговора на кухне. Тогда посетитель отца спросил: «Скажите, Александра, Вы что-нибудь слышали о пятнадцатом отделе?».

В тишине прошло какое-то время.

Решившись, она приоткрыла глаза. Совсем чуть-чуть. Даже так, свет жег почти нестерпимо. Но она терпела. Время от времени ей не удавалось сдерживать болезненные стоны. Сознание то уплывало в туман, то возвращалось. В одно из таких просветлений Саша заметила, что свет уже не кажется таким нестерпимо ярким. Мир перестал быть сплошным белым пятном. Где-то на периферии теперь двигалась тень.

Скосив глаза, она наблюдала, как серое пятно, то плавно перемещалось, удаляясь от неё, то на мгновение замерев, снова приближалось. В какой-то момент оно приблизилось совсем близко, заслонив собой свет.

Тень заговорила.

— Вы упорны, Александра. Это хорошо. От этого, в том числе зависит Ваше восстановление. Главное, когда сможете двигаться, пожалуйста, не выдергивайте капельницы. Мне нужно идти. Я постараюсь навестить Вас, как только смогу, — на мгновение замолчав, мужчина снова заговорил, — знаете, Александра, мне кажется, Вам уже можно чуть-чуть попить.

Несмотря на раннее утро, солнце щедро заливало округу своим светом. По аллее кладбища брёл ссутулившийся генерал.

Когда служебный Форд остановился у ворот, он, буркнув водителю, чтоб оставался в машине, отправился на свою Голгофу. По пути ему никак не удавалось прогнать неуместную мысль, что в фильмах во время таких сцен идет дождь.

Зайдя в ограду, Серебряков с надеждой отметил, что могильный холм кажется выглядит чуть по-другому. Сев прямо на землю, он поднял взгляд на временно установленный крест. С фотографии на него смотрела молодая рыжая девушка в форме. Даже фотография смогла передать озорной блеск зеленых глаз, так резко контрастирующих с серьезным выражением лица.

Генерал тяжело вздохнул и придвинулся ближе. Правой рукой рассеяно поглаживая крест, левой он осторожно ощупывал обратную сторону пышного венка, надпись на котором гласила: «Памяти не предав». Обнаружив именно то, что надеялся, Серебряков сжал в кулаке кусок бумаги, обернутый в целлофан, встал и, бросив последний взгляд на пустую могилу, побрёл к выходу из кладбища.

Слёз не было. Он давно разучился плакать. Но ком в горле был. Помочь избавиться от него не могли не годы службы, ни спецподготовка, ни опыт прошлых потерь.

Саша действительно жива. Слабый, но такой родной почерк дочери, в коротком письме говорил, что всё хорошо. Она уже почти восстановилась, осталась только легкая слабость после лекарств. Уже скоро она приступит к работе. Старый, почти детский шифр, подтверждал написанное. А в конце письма, другим, уже твердым почерком было написано всего три слова: «Спасибо. Сами знаете.»

Алексей Валерьевич Серебряков знал и понимал. Знал и что делать с письмом, и конечно же понимал, что дочь он теперь не увидит никогда.

Генерал ещё долго сидел на кухне своей пустой квартиры. Лист бумаги уже давно превратился в кучку пепла на дне стакана. А он все крутил в голове слова, почему-то так быстро постаревшего старлея: «Это плохая благодарность. Вы ведь тогда спасли не только нас, полутрупов… Я скажу избито, но думаю именно Вы поймете. Кто-то должен делать эту работу. Иначе всё рухнет. Оно так и есть. На самом деле. Сами знаете…»

Серебряков горько усмехнулся. Всю свою жизнь, он делал, потому что, кто-то должен. А теперь, по этой же причине, отдал самое дорогое, что у него ещё оставалось.

Саша сидела за столиком в кафетерии. Ей нравилось не спеша пить кофе именно в это время, когда здесь никого не было. Небольшая слабость ещё присутствовала, но медики уверяли, что она уже почти восстановилась и скоро её избавят от процедур.

К столику подошли двое. Первым был старший её группы, тот самый капитан, так и не назвавший своего имени, предпочитая позывной. Вторым был незнакомый мужчина, среднего роста, крепкий, коротко стриженый, с внимательными карими глазами.

— Здравствуйте, Александра, — поздоровался Смертник. — Позволите к Вам присоединиться?

Саша молча кивнула, отставляя пустую чашку. Когда они заняли места напротив, девушка спросила.

— Вы о чём-то хотели поговорить?

Незнакомец улыбнулся краешком рта. Смертник не проявил никаких видимых эмоций. Как она заметила, его лицо вообще было малоподвижным.

— Скорее, он хотел представить меня, — заговорил второй мужчина вкрадчивым голосом. — Но, если Смертник не против, — он сделал паузу, снова улыбнувшись краем рта. — Белов Станислав Михайлович. Заместитель начальника отдела внутренней безопасности российского филиала Фонда. Позывной Фобос. Но в этих стенах предпочитаю по имении-отчеству. Кроме всего прочего, курирую деятельность Вашей группы.

— Простите, — ответила Саша. — Я второй раз слышу про этот ваш Фонд. До этого всего, — она сделала многозначительную паузу. — Смертник говорил мне про переход в пятнадцатый отдел, на активную оперативную работу. И собственно, согласие я давала именно на это.

— Александра, — Белов тепло улыбнулся. — Вы ведь служили в ФСБ, — девушка чуть вздёрнула бровь, но он похоже, сделал вид, что не заметил. — Режим секретности не должен быть Вам в новинку. На момент того разговора, Вы не являлись сотрудником Фонда. Смертник просто не имел права говорить Вам правду. Именно поэтому, он рассказал Вам и генералу Серебрякову про пятнадцатый отдел. Но поверьте, если он и обманул Вас, то незначительно. Более того, в задачи Вашей группы будет входить не только оперативная работа, но и проведение операций в боевых условиях. Собственно, именно это я и хотел Вам сказать. Я пойду, а Смертник введёт Вас в курс дела и ответит на интересующие вопросы, — Белов встал из-за стола и хитро улыбнулся. — Разумеется в рамках Вашего уровня доступа. Всего доброго.

Отойдя на пару шагов, он обернулся и уже жёстко, без тени улыбки, обратился к подчинённому.

— Как освободишься, зайди ко мне. Обсудим ещё раз твои художества.

Белов ушёл. Саша выжидающе посмотрела на Смертника. Но тот не спешил начинать, смотря куда-то в сторону.

— Ну что, товарищ командир, — она убрала за ухо выбившуюся прядь. — Проводите вводный инструктаж. Ставьте задачу, — последнее было произнесено уже с нескрываемым сарказмом.

Мужчина перевел взгляд своих глубоких темных глаз чуть в сторону от неё и тяжело вздохнул.

— Я так понимаю, простого разговора у меня с Вами не получится, Александра…

— Давай, может всё-таки на ты? — устало усмехнулась девушка.

— Давай на ты, - легко согласился Смертник. — Я предлагаю так. Сначала, я кратко расскажу про Фонд, наши подразделения и прочее. А потом, спросишь, что интересует.

— Идёт, — кивнула она.

— Совсем забыл. Напомни пожалуйста, какой у тебя был позывной? Честно говоря, забыл посмотреть в личном деле…

— Когда только пришла в ЦСН, Командир сказал, буду Зарей, — Саша помолчала. — Правда обращались ко мне так только на тренировках. На выезд я так и не попала…

— Хочешь сменить? — в привычном уже ворчании прозвучали понимающие нотки.

Она отрицательно покачала головой.

— Значит Заря. Итак, Фонд…