SCP Foundation

Савченко спрыгнул с подножки вертолёта: в ушах до сих пор звенело, перед глазами почему-то плясали белые точки, а земля под ногами казалась непривычно твёрдой. "Бывает ли воздушная болезнь, и как это лечится?" Пройдя немного вперёд, он поднырнул под оцепляющую периметр ленту, прошёл через открытую кем-то до него калитку и был встречен взволнованным кудахтаньем. Здесь были куры, гуси, а в какой-то момент Евгению даже показалось, что он слышит доносящееся из дощатого приземистого строения индюшачье "ублюблюблю". Целый чёртов птичий двор. Осталось только радоваться, что на Руси ещё сохранились деревни с развитым сельским хозяйством.

На участке уже успела обосноваться исследовательская группа: сотрудники в тёмной полевой одежде с приборами в руках (из которых Савченко узнал только счётчик Гейгера и магнитометр) делали всевозможные замеры; некоторые из них были в респираторах. Справа кто-то окликнул его по имени. Повернув голову, он увидел идущую к нему невысокую, но крепкую на вид девушку. Её голова была недавно полностью выбрита, и череп только начинал покрываться каштановым пушком.

- Вы ведь наш научный консультант? Катя Строганова, руководитель исследовательской группы, - она протянула Савченко руку. Рукопожатие было коротким и крепким. "Переведена из класса D", - догадался Евгений по всем признакам. Насколько ему было известно, такое редко, но случалось. Это означало, что "дэшка" по какой-то причине был полезен Организации, несмотря на его тёмное прошлое.

Катя протянула ему респиратор.

- У нас тут, возможно, биоопасность. А вы биолог?

- Нет, моя специализация - нематериальные сущности, - ответил Савченко, хотя давно уже не был в этом уверен.

- Это отлично, что вы здесь. Пойдёмте, я покажу вам нашу Страну чудес.

Она решительно двинулась через двор по направлению к бревенчатому дому. Надевая респиратор, Савченко обернулся и кинул взгляд на разухабистую песчаную дорогу, на которой его высадили. Вокруг, за пределами оцепления, всё было неподвижно и безжизненно.

- А людей вывезли, или… - произнёс он, догоняя Катю.

- Вывезли тех, кто остался… Да уберите уже кто-нибудь этих кур!

Отогнав едва ли не пинком растопырившего крылья, явно возмущённого происходящим петуха, девушка поднялась на крыльцо и распахнула дверь избы резким движением, свойственным скорее женщинам-военным, нежели научным сотрудникам. Евгений заглянул внутрь. Ему показалось, что он видит обычные деревенские сени. В них было темно, только впереди виднелись слабые очертания дверного проёма. Дверь в жилую часть, видимо, была открыта, и оттуда брезжил желтовато-зелёный свет, настолько слабый, что Евгений сначала даже не понял, что он исходит изнутри.

- Делали там какие-нибудь замеры?

- Брали пробы воздуха с порога. Никаких токсинов или спор - чистейший лесной воздух.

- Думаете, в сенях безопасно?

- Разведгруппа и несколько лаборантов там уже были. Радиации нет, враждебные сущности не появлялись. Самый супчик - внутри. Взглянете?

Евгений осторожно переступил порог сеней. Здесь было прохладно и сыровато - дом явно не протапливали несколько дней, а естественный свет сюда не поступал из-за отсутствия окон. Справа на стене висела одежда, очень старая на вид. Под ней в беспорядке лежала обувь, представленная в основном резиновыми сапогами разных мастей. Слева у стены громоздилась ломаная мебель, старый, но вполне исправный шезлонг и хворост для растопки.

Евгений осторожно приблизился к зеленеющему дверному проёму. Теперь он заметил, что внутри и правда было что-то не так. Сразу за входом была кухня. Из неё открывался проход в ещё одно помещение, и, несмотря на то, что занавески на окнах были задёрнуты, в той последней комнате было светлее всего. Слабый жёлто-зелёный свет шёл прямо от стен. Впрочем, вглядевшись, Евгений понял, что стены как таковые и не видны: вся их поверхность заросла густым мхом. Мхи стелились по полу пышным ковром. Мхи облепляли дверной проём и свисали с потолка густыми бородами. По углам ютились подушки из маленьких пушистых ёлочек с длинными спороносными стебельками. На самых твёрдых поверхностях поселились причудливые лишайники: фосфорно-зелёные, они тянули вверх свои крохотные щупальца и кубки.

В полу посреди помещения зияла дыра. Её края были также укутаны мхом, который спускался ниже, теряясь в тени, и уходил куда-то в подпольное пространство.

- Ну что? Миядзаки? - по голосу было слышно, что Катя улыбается под маской.

- Миядзаки, - тихо подтвердил Евгений.

И.Д. вошла в помещение архива, осторожно прикрыв за собой толстую, обитую кожей дверь. Сразу стало тихо: грохот дрелей и отбойных молотков, наполнявший Зону 7, остался снаружи, лишь слабые его отзвуки доносились через пол. В отличие от других помещений, которые на время ремонта не отапливались, здесь было сухо и тепло. Своего рода особые условия содержания, только для документов.

Пройдя мимо шкафчиков с каталогом, И.Д. сразу направилась к стеллажам. Она уже неплохо ориентировалась здесь: совсем недавно ей пришлось перелопачивать бумажные версии документов для составления описи SCP- и аномальных объектов. С некоторыми из них в компьютерной базе возникли проблемы, из-за чего пришлось обращаться к старым версиям и чуть ли не вызывать призраков тех, кто в своё время их писал, чтобы выяснить те или иные подробности. Были и такие, которые давно перевезли в Североамериканское отделение, но записи о них всё ещё оставались в базе данных, сбивая с толку.

Но на этот раз И.Д. не интересовали объекты. Она шагнула внутрь стеллажного лабиринта и стала продвигаться вглубь, приглядываясь к наклеенным на стенки шкафов табличкам с идентификаторами. От сладкого запаха старых бумаг у неё уже свербило в носу. "Господи, спасибо тебе за интернет".

Миновав очередной ряд шкафов, она обнаружила за ним высокого молодого сотрудника, который сосредоточено перебирал пальцами картонные разделители в открытом перед ним ящике. Мужчина поднял на неё глаза и приветливо улыбнулся.

- Добрый день.

- Привет, Иавев, - сказала И.Д., глядя на него поверх очков.

Н.с. Полоскунов, он же Иавев (откуда пошло это прозвище, оставалось для И.Д. загадкой) был частым гостем в архиве, и они пересекались здесь уже не первый раз. Иавев проводил много времени, наводя порядок в материалах Фонда, и делал это со скрупулёзностью хирурга (которым по основной своей должности и являлся). Многие сотрудники удивлялись, как он умудряется совмещать оба этих занятия, при этом успевая обрабатывать огромные объёмы информации без ущерба качеству работы. При всём при этом было похоже, что он ещё и получал от этого удовольствие.

- Что, опять заставляют заниматься статистикой? - Полоскунов выпрямился.

- Нет, нужно сделать кое-какую сверку. Ты не представляешь, какой там сейчас бардак. Кстати, тебя что-то не видно в Третьей.

- А я никуда отсюда и не уходил, - улыбнулся Полоскунов. - Я присматриваю здесь за ходом ремонта. Они не смогут восстановить все необходимые условия в камерах, если над ними не будет стоять компетентный человек и тыкать в них палкой.

- О, понимаю, - отозвалась И.Д. - Ладно, если у меня возникнут вопросы, я знаю, к кому обратиться.

- Ни в чём себе не отказывай.

Чёрный Дрозд улыбнулась и кивнула в знак завершения разговора. Полоскунов снова склонился над ящиком. Отойдя в центральный проход и обернувшись, И.Д. надвинула очки на нос и улыбнулась тому, что увидела сквозь них. Созерцание почти двухметрового енота в лабораторном халате, стоящего на задних лапах, никогда не переставало забавлять.

- Каков наш план действий, Евгений? Запустим туда "Валли"?

- Думаю, да. А что с пропавшими людьми, их так и не нашли?

- Нет. Ожидаем обнаружить их внизу, если от них ещё что-то осталось.

- А сама угроза до сих пор не известна?

- Нет. Ожидаем найти внизу и её. Надеюсь, она не взбесится и не полезет наружу.

- Пусть охрана будет наготове. Поставьте несколько человек внутри сеней.

Савченко с трудом оторвал взгляд от развернувшейся перед ним картины. С чем бы ни приходилось работать сотрудникам Зоны, будь то туфли, сохраняющие воспоминания, гитара, просвечивающая человека рентгеновскими лучами, или даже саркофаг, выделяющий живую нефть, чаще всего они выглядели, как обычные предметы, вся курьёзность которых заключалась в их скрытых свойствах. Были, конечно, твари типа порождений "Мясного цирка" или кровососа, напоминающего освежёванное тело. С этими персонажами Савченко, к своей радости, никогда лично не работал, но так или иначе из эмоций они вызывали скорее ужас и отвращение.

Но такой зачаровывающей своим видом аномалии он никогда раньше не видел.

Катя Строганова, видимо, уже нагляделась на всё это чуть раньше, потому что её грубоватый голос вырвал Евгения из задумчивости.

- Ладно, давайте перенесём сюда технику.

Робот и прилагающееся к нему оборудование находились в припаркованном у дороги крытом грузовике. Катя подозвала двух парней-техников и указала им на что-то внутри кузова. Вскоре на свет были извлечены: большая коробка с разобранным роботом; ноутбук, упакованный в чемоданчик с красовавшейся на нём надписью "Acer"; переносной генератор; маленькая коробка управления с переключателями и тумблерами; складной стол и два складных же стула. Последние Катя сразу взяла себе. Евгению достался стол и ноутбук. Пока они несли это всё к дому, Катя успела отдать распоряжения сотрудникам СБ, и вскоре в сени набился целый небольшой отряд в респираторах и с автоматами в руках.

Исследователи разбили свой маленький лагерь возле крыльца. Выбрав относительно ровный участок земли, Евгений разложил и поставил стол, а на него водрузил ноутбук. Техники тем временем собирали робот-вездеход, нежно прозванный сотрудниками "Валли".  Когда Савченко закончил с оборудованием, в глазах у него опять как будто зарябило. Он читал, что такое бывает после травм головы; описываемые клинические картины доходили даже до сложных галлюцинаций. А может быть, сказалась какая-никакая физическая нагрузка и наклоны, пока он возился с проводами. Так или иначе, эти симптомы заставляли его чувствовать себя немного не в своей тарелке: того и гляди, в глазах потемнеет, а то и вовсе в обморок хлопнется.

Евгений испытал большое облегчение, когда приготовления закончились и они наконец смогли занять свои стулья перед ноутбуком, хоть и шатающиеся на кочковатой почве, но всё же обеспечивающие некоторую опору. К ним с Катей присоединились ещё два лаборанта, и теперь они с любопытством заглядывали через их плечи на экран. Один из техников отнёс "Валли" ко входу в сени. Катя запустила на компьютере программу и взялась за пульт управления. Евгений мог наблюдать, как робот торжественно пересекает сени среди почтительно расступающихся перед ним сотрудников СБ и постепенно теряется из виду. Он перевёл взгляд на экран, где отображалась записываемая бортовой камерой картинка. Изображение было не очень чётким, и всё же достаточно разборчивым, чтобы не переходить в ночной режим.

- Хотите порулить? - предложила Катя. Евгений пожал плечами.

- Никогда не работал с такими в полевых условиях.

- Это несложно, всё равно что в GTA с джойстиком гонять.

- Я сначала посмотрю, как вы это делаете.

- Ладно, без проблем, - Катя сосредоточилась на экране, который уже показывал комнату, расцвеченную всеми оттенками зелёного. Робот приближался к щели в полу. - Может, это бывший подвальный люк? Тогда можно объяснить, откуда вся эта растительность повылазила.

Перспектива картинки сменилась: "Валли" накренился над дырой и мягко соскользнул с её края. В течение нескольких секунд на экране беспорядочно мелькали чёрные и зелёные пятна, потом всё замерло, и картинка медленно начала выравниваться. Робот, упавший на бок, приподнимался на своих подвижных гусеничных модулях, принимая естественное положение, как кукла-неваляшка. Изображение было по-прежнему в жёлто-зелёных тонах: видимо, под полом было достаточно светло. Также сразу бросилось в глаза то, что заросший мхом свод был неестественно высоко.

- Не похоже, что это подвал, - сказал Евгений. - Скорее пещера.

Окружающее робота пространство было похоже на то, что они видели в дальней комнате дома. Однако здесь изменения были гораздо значительнее: это были настоящие мхово-лишайниковые джунгли. Внизу, под гусеницами "Валли", и впереди простирались мягкие зелёные холмы, теряясь в желтоватой дымке. Кое-где из-под них выбивались заросли ненормально крупных кубкообразных кладоний - из такого кубка и правда мог бы испить человек. Небо этого фантастического мира было подобно его земле, только кое-где растительный покров отслаивался, обнажая участки голых досок - обратной стороны пола.

Катя надавила на рычаг, и робот двинулся вперёд, мягко перекатываясь с кочки на кочку. Евгений понимал, что первостепенная задача сейчас - определить размеры полости. Впрочем, она вряд ли была больше, чем естественные размеры подпола, иначе дом бы просел. Внезапно видимость ухудшилась: на камере словно осаждался какой-то белёсый налёт, делая изображение нечётким. Вскоре картинка исчезла совсем, заставив Катю громко выругаться.

- Чёрт, да что там происходит?

- Видимо, это и есть аномалия.

Савченко перевёл взгляд на дом. Никаких изменений не было заметно, разве что перед глазами снова заплясали белые точки. Мерцающие, похожие на маленькие искорки электричества, они то вспыхивали, то гасли, заставляя чувствовать лёгкое головокружение. Савченко прищурил глаза. Ему показалось, что вокруг точек воздух слегка туманится. То здесь, то там плавали белёсые пятна, как дефекты на фото, созданные пылинками на объективе аппарата, и внутри них было заметно какое-то шевеление. Савченко изо всех сил напряг зрение, фокусируя теперь взгляд не на окружающих предметах, а на самой толще воздуха, надеясь уловить причину дефекта.

И тогда он начал видеть.

Чёрный Дрозд углубилась в стеллажный лабиринт. Документы на объекты не составляли и десятой доли информации в архиве. Здесь хранились все до единого протоколы экспериментов, записи об инцидентах, расшифровки допросов свидетелей и разумных аномалий. Здесь были собраны досье на каждого члена персонала, включая класс D, который ещё недавно проходил "ежемесячную ротацию", и сотрудников с уровнем допуска 0, составляющих бюрократическое подножие, на котором зиждилась пирамида Фонда. Здесь стояли стеллажи, игравшие роль обелисков для бойцов МОГ и СБ, трагично "погибших при исполнении", а также очевидцев, "обработанных амнезиаком и отпущенных". Наконец, скромным каталогом личных дел среди всего этого ютились живые.

Последние и интересовали И.Д. Она отыскала шкаф с литерой "С", затем ящик, промаркированный "Саб-Сём", выдвинула его и забегала пальцами по разделителям. Вот оно: "Савченко Е.А.". Чёрный Дрозд извлекла на свет жёлтую папку, словно сошедшую с экрана Windows. Внутри было всего несколько листов. Демографические данные, список описанных объектов, краткая биография, характеристика, психологический профиль. Пробежав документы глазами, И.Д. убедилась, что они полностью идентичны тому, что представлено в компьютерной базе данных. Затем она вернулась на первую страницу с описью и пересчитала пункты списка. Одного документа в папке не хватало.

"Выдержка из характеристики, полученной из архивов особого отдела НИИ №014".

Название этого документа само по себе заставляло задуматься, тем более что предыдущий пункт списка назывался практически так же, только без упоминания особого отдела. Похоже было, что кто-то зачем-то отделил одну часть документа от другой части. Отделил и забрал.

Когда И.Д. снова нашла Иавева, он был уже в читальном зале. Извинившись за беспокойство, она в общих чертах описала свою находку.

- Если в папке отсутствует указанный в описи документ, где ещё он может находится?

- Смотри, всё, что сейчас здесь хранится, раньше лежало в закрытых архивах у руководства. Теперь оно условно в общем доступе, но, как ты понимаешь, некоторые засекреченные данные о сотрудниках они вынимают из личных дел. Полагаю, они или уничтожены, или в сейфах у начальства, или в секретных отделах соответствующего уровня допуска.

- Ясно. Значит, эта страничка содержала секретную информацию?

- Скорее всего. Это у тебя досье на Савченко? - Иавев покосился на папку в руках И.Д. - Ты же не пытаешься под него копать?

- Нет. Я с Евгением в хороших отношениях.

- А тебя не беспокоит, что все твои изыскания записываются на камеру?

- Да ладно, - И.Д. улыбнулась. - Наверху давно в курсе, что я за человек. Если я заберусь куда-то не туда, они узнают в любом случае. Так зачем скрываться? - она посмотрела в камеру и помахала рукой невидимому оператору. - Уверена, у нас в этом плане полное взаимопонимание.

Когда Евгений ещё учился в школе, ему приходилось работать с микроскопом. Частенько нужно было заглянуть внутрь какой-нибудь субстанции, размазав её по предметному стеклу. Он хорошо помнил яркий жёлто-белый круг окуляра, и как он менял окраску, когда под него задвигали препарат. Затем при повороте регуляторного винта картинка менялась, демонстрируя те или иные уровни глубины, и то, что только что казалось невнятным пятном, превращалось в чёткое очертание волоска, или соринки, или какого-нибудь простейшего.

Чем дольше он вглядывался, тем больше они начинали обретать очертания. Маленькие, похожие на медуз, полипы. Сотканные из чистого воздуха, настолько тонкие и бесплотные, что казались состоящими из жидкого хрусталя. Существующие на грани между материальным и потусторонним, в мире между мирами. Медленно и грациозно раздувающие свои прозрачные капюшоны, дрейфуя в воздухе посреди двора, вокруг машин, внутри дома, где обосновался отряд СБ…

Повсюду вокруг.

Евгений почувствовал, как его челюсть медленно отвисает. Изумлённо оглядываясь, он тихонько прикоснулся к Катиной руке.

- Вы это видите?

- Что? На что вы смотрите? - голос девушки донёсся словно издалека.

Полипы мерцали. Внутри каждого из них периодически вспыхивал маленький белый огонёк, который разливался по прозрачной соме, как биолюминесцентная жидкость, выплеснутая в воду, и тут же гас. Все вместе существа образовывали причудливый ансамбль, вспышки порождали динамический световой узор: это была музыка света, музыка, которую можно было пить глазами.

Тихо зашуршала рация, и издалека Евгений услышал голос Кати Строгановой: "База, это "Стрекоза". У нас тут, возможно, ментальное возде…" Потом краем глаза Евгений заметил, что Катя медленно поднимается из-за стола и… улыбается. "Красота какая…" - прошептала она.

И в этот момент всё вдруг стало неважно. Он словно очутился в детстве, но не в том, реальном, какое у него было, а в том, каким оно должно было быть: стало так светло, так хорошо, так безопасно. Мир был безопасен. Мир Фонда, большой, тёмный и полный угроз, в мгновение сдулся, как воздушный шарик; чудовищная машина из шестернёй и коленчатых валов свернулась в крохотный городок в табакерке; крышка захлопнулась. Он понял: ему больше не нужно рисковать и следовать чьим-то указаниям. Не нужно ничего добиваться, никуда стремиться: всё уже здесь. Они были здесь всё это время, ждали его, звали его; просто он не приглядывался, не прислушивался.

Теперь нужно было сделать всего лишь несколько шагов. К дому. Вверх по скрипучей лестнице крыльца - как по лестнице Иакова. Бойцы СБ удивлённо расступались, открывая им путь, когда они проходили через сени. Так же расступились дверные проёмы - первый, второй, впуская их в комнату, превращённую в святилище первозданности. Теперь она была заполнена маленькими светлыми существами: они плавали в ней, как в аквариуме, играя свою музыку света.

Остановившись на пороге, Евгений обернулся, чтобы взглянуть на Катю. Освещённое светлыми феями, её лицо было полно счастья.

"Может… стоит надеть респираторы?" - нерешительно предложил он.

"Нет, - сказала Катя и засмеялась. - Пошли. Они ждут".

Они легко соскользнули с края отверстия и приземлились на подушку из мха. Евгений встал в полный рост (его голова не достала до потолка подвала) и осмотрелся. Его обступал первозданный лес. Причудливые растения изучали мягкий зелёный свет. Над ними, как легчайшая пыльца, вились скопления крохотных медуз. Он сделал шаг по мягкой пружинящей почве. Захотелось снять обувь, чтобы ощутить её кожей.

"Смотри", - Катя указала рукой на несколько пригорков вытянутой формы, которые были видны неподалёку.

Они подошли. Пригорки были рассеяны в беспорядке и по размеру совпадали с человеческими телами. Мерцающие полипы облепляли их так, что растущий на поверхности мох едва был виден. Катя села на один из пригорков, потом скатилась в углубление между ними и свернулась калачиком, поджав под себя ноги. Он мог видеть её лицо, блаженное, улыбающееся.

Евгений почувствовал, что пришёл. Здесь была его цель, его окончательный дом. Все смысловые векторы сходились для него в этом месте. Больше идти было некуда. Он лёг на мох, наблюдая, как эфемерные существа собираются над ним. Он продолжал видеть их вспыхивающий свет, даже когда закрыл глаза. Они светили ему сквозь веки, пели свою колыбельную, пока он не погрузился в сон.

И.Д. вернулась к архиву личных дел. Вложив папку Савченко обратно на место, она подошла к ящику, промаркированному как "Даб-Дун". Полистав разделители, она извлекла папку, на которой стояло её имя и позывной: "Чёрный Дрозд".

Она всегда считала, что ей не идёт это прозвище. Lockheed SR-71 были первыми самолётами с претензией на "невидимость", но их стелс-технология была ещё очень далека от совершенства. И.Д. таких претензий попросту не имела. А может, её позывной сыграл для неё роль предостережения: в условиях такой организации, как Фонд, попытки скрывать свою деятельность были просто бессмысленными. Совсем другое дело - сотрудник, который то и дело суёт нос, куда не надо, при этом делает это практически публично. Со временем к его заносчивым, но по сути безобидным выходкам привыкают, и тогда уже спрятать дерево в лесу не составляет труда.

И.Д. в который раз перечитала своё личное дело без особой надежды обнаружить что-то новое. Особенно долго она задержалась на плашке "[УДАЛЕНО ПО ПРИКАЗУ О5]" в первом абзаце, скрывающей причину её приёма на работу в Фонд. Увы, видеть сквозь плашки она так и не научилась. А ведь там, вне всяких сомнений, было скрыто что-то очень важное о ней (иначе зачем было бы это скрывать). Впрочем, в деле практически каждого сотрудника хватало чёрных дыр и белых пятен.

Пока она возилась с бумагами, у неё в очередной раз возникло тревожное чувство, как будто что-то за ней наблюдает. Нет, не камеры, к ним она давно привыкла. Это было смутное, довербальное ощущение, преследующее её с самого детства, которое она не могла выразить иначе, как соприсутствие, но кого или чего - ей было неведомо. Единственное, что она понимала в такие моменты - это то, что власть человека над собственной судьбой - иллюзия, и что жизнь не подконтрольна тому, кто её проживает.

Громкий сигнал телефона разорвал пелену, застилавшую сознание. Евгений очнулся, ощущая жгучую боль по всей поверхности кожи. Проведя рукой по лицу, он смахнул с него несколько лёгких, как паутина, существ, которые присосались к нему, подобно пиявкам. Существа облепили его повсюду, даже под одеждой, и, похоже, сосали из него кровь. Медленно, по капле в минуту, однако он не сомневался, что роя этих тварей хватило бы, чтобы полностью обескровить его за каких-нибудь полчаса. Тело наполняло такое бессилие, что он едва мог пошевелиться. Поборов желание открыть глаза, он ослабевшей рукой нащупал в кармане телефон, вслепую нажал на кнопку приёма вызова и поднёс к уху.

- Евгений, где ты, можешь говорить? - раздался голос И.Д.

- Да… Нас тут едят.

Рука с телефоном упала на мох; взволнованный голос, пытающийся узнать, в чём дело, словно ушёл под воду. Савченко на несколько секунд снова погрузился в беспамятство. Когда он пришёл в себя, в трубке всё ещё кричали. Он нащупал её среди мягкой поросли и поднёс к лицу.

- Это не ментальное воздействие… Это… меметика. Незаметные… Визуальный сигнал… Облепляют тебя… Надо карантин. МОГ "Незрячие". Нельзя смотреть.

И.Д. ещё что-то говорила, но Евгений уже не понимал. Он снова отключился.

2 дня спустя

Сквозь окно палаты пробивался солнечный свет. "Какой он белый", - подумал Савченко, щуря глаза.

В палате, кроме него, никого не было. Евгений приподнялся на подушке. Кожа саднила и болела. Взглянув на свои руки, он увидел на них красные отметины, похожие на ожоги. В области локтей они были перебинтованы. Бинты также ощущались на других частях тела. Евгений проморгался. "Больно - значит живой," - подумал он, и ему стало радостно.

Минут через пятнадцать вошла медсестра. Она осведомилась о его самочувствии, улыбнулась и поздравила его с возвращением. Вскоре она принесла пакет с физраствором, подвесила его на стоящую рядом с койкой капельницу, ввела иглу в прибинтованный к локтю Евгения катетер, и следующие десять минут Савченко лежал, позволяя питательной жидкости восполнять недостаток воды в его организме.

Ещё час спустя, когда он уже начал было засыпать, в палату вошёл крупный мужчина лет пятидесяти в сером пиджаке. Черты его мясистого лица напомнили Евгению ту самую хищническую бюрократию, которую, увидев на Первом канале, обычно характеризуют словами "бесстыжая рожа" и "морду на налогах отъел".

Мужчина размашистым движением приставил к кровати Савченко табуретку и сел. Было странно видеть, как это крупное тело удерживает, казалось, без всякого труда, вертикальное положение на таком маленьком сидении без спинки.

- День добрый. Как ваше самочувствие?

- Я, эээ… Неплохо, только болит всё. А вы, извините, кем будете?

- А мы будем из отдела разведки, товарищ Савченко, - Ильмар достал из кармана пиджака маленький чёрный диктофон и щёлкнул кнопкой записи. - Семиструев Ильмар Арманович. Я хотел бы задать вам несколько вопросов. Могу я рассчитывать на ваше сотрудничество?

- Да, - коротко ответил Савченко, покосившись на диктофон.

- Прекрасно, - Ильмар набрал в лёгкие воздух, готовясь задать вопрос, но вместо этого цокнул языком. - Да, совсем забыл. Хочу поблагодарить вас за отличную работу. МОГ Бета-6 произвела захват объекта три часа назад. Ожидается присвоение номера. Жертв удалось избежать. А ведь если бы не своевременно переданная вами информация, мы бы до сих пор не подозревали о природе объекта и, возможно, выпустили бы его за периметр.

- Хорошо, - сказал Савченко.

- С Екатериной Ивановной тоже всё благополучно, она лежит в соседней палате, но ещё не проснулась. Но вы, конечно, уже справлялись о её состоянии?

- Наверное, - сказал Савченко.

- Что ж, давайте перейдём к нашей теме.

- Перейдём, - сказал Савченко.

- Я хочу, чтобы вы как можно лучше вспомнили ваше предыдущее задание. Объект, который вашей группе не удалось захватить.

- Наверное, сейчас не самый лучший момент для этого. Моё последняя миссия несколько… затмила предыдущую в моей памяти.

- Думаю, в ходе разговора ваша память освежится. Итак, это было 12 сентября, верно?

Савченко нахмурил лоб.

- Нет, кажется, 13.

Ильмар улыбнулся.

- Как вы думаете, что произошло в тот день?

- Мы прибыли на место в семь утра. Объект не обнаружили, хотя навигаторы упорно твердили, что он должен быть там. Я заметил, что земля на поляне утоптана, как будто там стадо слонов прошлось. До того, как Митрукин связался с базой, я думал, что нас опередили Повстанцы или ГОК. Всё-таки подобные ситуации для нашей организации не типичны.

- Именно поэтому нам необходимо в этом разобраться, - подхватил Ильмар. - Вы, наверное, были разочарованы?

- Нет, я… в каком-то смысле, это было облегчением.

- Вы не хотели туда ехать?

- Слушайте, поймите меня правильно, - вздохнул Савченко. - Месяц назад я пережил события, которые не помню. Говорят, что я подошёл вплотную к 1001. Я разбился на машине, сломал шею. Мне почти не дали отпуска и сразу перевели на полевую работу. Думаю, что мне требовалось больше отдыха и… психологического восстановления. Поэтому, да, я был немного… деморализован, я не хотел встречаться с этой аномалией. Но сейчас мне уже лучше.

- Выходит, события сложились наилучшим образом?

- Да, я бы сказал, что мне повезло. Я слышал, что несколько людей из группы захвата упали в эту… объект и погибли.

- Повезло, говорите… - губы Ильмара расползлись в улыбке. - Ладно, вернёмся к протоколу. Следующий вопрос…

Ильмар вернулся в свой кабинет уже к вечеру. Выложив диктофон на стол, он тяжело опустился в просторное кожаное кресло и застыл, облокотившись на стол и приложив палец к губам. Оба последних инцидента выстраивались в его голове в идеальную картину. Они не просто говорили в пользу возникшей в НИИ №14 гипотезы о способности Савченко создавать вокруг себя зону комфорта, они показывали динамику этой способности.

Ильмар нашёл на столе документ, который подготовил накануне. Для любого другого человека это была стопка пустых листов, и лишь он один мог видеть написанные на них слова. Наложенный на текст мемагент был рассчитан исключительно на его нервную деятельность. Давным-давно в обмен на одну услугу сотрудник из отдела меметики разработал эту версию лично для Семиструева, и теперь он использовал его тогда, когда нужно было скрыть информацию так, чтобы никто даже не заподозрил о её существовании. А эта информация была именно из такой категории.

Ильмар выложил перед собой верхний лист, на котором невидимыми чернилами было выведено предупреждение:

Ильмар обладал только "четвёртым общим". Теоретически, за владение такой информацией он мог расстаться с жизнью. Именно поэтому наверху не должны были знать, что именно он вынес из Зоны 7 во время Инцидента 1001-RU, когда "пустотная сингулярность" поломала местную систему безопасности и сверхсекретные материалы на какое-то время оказались в общем доступе.

Затем он вывел на монитор приложение к личному делу Евгения Савченко и начал читать.