SCP Foundation

Волки притащили кричащих ягнят в свое логово, каменную пещеру с торчащими из стен железными шипами, в недра которой не проникал лунный свет. В робком свете нескольких свечей была видна медная статуя, изображавшая змееподобное чудовище, могущественное и внушавшее благоговение.

Собравшись вместе, волки быстро загнали ягнят в угол пещеры, где они сбились в кучу, дрожа от страха. Вожак стаи, обладатель самых острых клыков и когтей, выбрал одно из заблудших животных и положил его на алтарь. Ягненок пытался отбиваться, но это было бесполезно, ибо волки пригвоздили его конечности к алтарю железными шипами. Он закричал, но волки не обратили на это никакого внимания. Прочие ягнята еще сильнее сжались в углу, ибо не имели ни когтей, которыми обладал их Пастырь, ни оружия, каким владели волки.

Вожак стаи заговорил на древнем языке, начиная ритуал. Живот ягненка был вспорот, и волки начали вырывать из его чрева органы и кидать в яму с кипящим маслом перед лицом их божества. Взметнулось неистовое пламя, а волки тем временем нашептывали что-то друг другу, и эти нашептывания вскоре переросли в молитвы и завывания.

На месте каждого куска мяса, который волки вырывали из тела своей жертвы, вырастал новый, подобный раковой опухоли. Они разрывали плоть, пораженную порчей и болезнями, но она снова отрастала, такая же уродливая, как и раньше. Наконец ягненок стал похож на большой дрожащий и визжащий шмат мяса, но волки не останавливались. И хотя ягненок был привычен к боли, ведь Пастырь часто собирал дань плотью со стада, он все равно кричал.

И вот, когда от ягненка остался практически один скелет, волки остановились. Их металлические когти были окрашены кровью; и кровь стекала с алтаря на пол. Ягненок лишь слабо вздрагивал и едва-едва дышал.

Волки снова завыли. По мановению вожака стаи на свет были извлечены острые и грубо изготовленные металлические приспособления с шестеренками, трубками и металлическими пластинами. Это был новый набор жил и органов, предназначенный специально для ягненка. Ягненок видел все это, но не мог даже пошевелиться. Он безучастно смотрел, как волки заталкивают механические части в его тело, и слышал, как они начинают вращаться и щелкать. Он попытался закричать, но не смог издать ни звука. К его позвоночнику был присоединен часовой механизм, и металлические детали начали расти и сливаться под его кожей.

Волки внимательно наблюдали за этим процессом. Через какое-то время щелчки и скрежет стихли, и рана на животе ягненка, казалось, заросла сама собой. Ягненок спрыгнул с алтаря, так как шипы, ранее удерживавшие его, были теперь частью его тела. Он не смотрел ни на волков, ни на других ягнят в пещере, ибо глаза его теперь были пустыми и лишенными разума. В полной тишине он побрел к выходу из пещеры. Волки расступились, давая ему пройти, и смотрели, как он исчезает в лунном свете.

- Несите сюда следующего, - произнес вожак стаи, и еще одно кричащее животное было возложено на окровавленный алтарь.

- Я чувствую приближение волков, - сказала она.

- Не обращай на них внимания. Пусть даже от их когтей падет несколько агнцев, мне это безразлично. Они лишь пища для нас, - ответил Пастырь.

- Тогда я возвращаюсь к своему стаду.

Его слова не были убедительны, но она решила не спорить, поскольку видела, насколько он высокомерен. Она лишь молча расправила крылья и взмыла в ночное небо.

Пастырь проводил взглядом свою сестру, которая также пасла Созданий Плоти, после чего вернулся к своему стаду. Было полнолуние, и он увидел в чаще леса ярко горящие глаза. Он осмотрел загоны, где безмолвно стояли ягнята. Животные безучастно смотрели на ночное небо, и ни одно из них не двигалось.

Ухмыльнувшись, он возвратился в свой храм. Животные сейчас не волновали его, ему было, чем занять себя. Неважно, если волки решат утащить одного ягненка или двух для своих неведомых целей, будь то очищение мира от плоти или жертвоприношение своему медному божеству, ему это было совершенно безразлично. Ведь он всегда мог набрать новых ягнят из диких стад.

Пастырь погрузился в размышления. В течение нескольких часов его разум блуждал по куда более великим планам бытия, которые были утрачены, но несомненно будут обретены снова. Внезапно его покой был нарушен рокочущим грохотом и раскатом грома. Он выбежал наружу и увидел, что половина храма был объята пламенем из-за удара молнии. Там хранились свитки, материалы и припасы, и хоть утрата была не слишком значительной, этого было достаточно, чтобы разжечь в нем ярость.

Поклявшись отрубить волкам головы, он кинулся к лесу, чтобы свершить возмездие. Атаковать его в открытую для них было бы ошибкой, поскольку их когти и зубы не шли ни в какое сравнение с его собственными. Внезапно перед ним возникло стадо ягнят, которые каким-то образом выбрались из своих загонов и собрались перед храмом. Они стояли и молча смотрели на своего Пастыря.

- Что вы здесь делаете? - спросил Пастырь. - Возвращайтесь в свои загоны, презренные создания!

Но в этот раз стадо его не послушалось. По правде говоря, они даже не поняли того, что он сказал, поскольку больше не могли воспринимать слова или мыслить. В этот момент Пастырь понял, почему до этого они были такими тихими и лишь пялились в пустоту неба. Они были лишь похожи на ягнят, но на самом деле являлись чем-то иным.

Пытаясь скрыть панику и гнев, Пастырь обратил свои силы против стада. Однако, вместо того, чтобы превратиться в кровавые лужи и кучки перемолотого фарша, животные стали медленно наступать на него. Одним взмахом руки он сорвал с них шкуры и увидел лишь жуткие механизмы. Их остовы теперь были сделаны из металла, органы заменились на скрежещущие шестеренки, а кровь - на машинное масло. Они больше не были ягнятами, но невообразимо уродливыми отродьями из грубо скрепленных деталей. Но при этом эти детали были невероятным образом идеально подогнаны друг к другу, в результате чего вся конструкция не издавала ни звука.

Пастырь сделал шаг назад и обнаружил, что окружен. Ягнята, ранее бывшие ручными, набросились на него. Не желая терять достоинства, он играючи разбил вдребезги одного, а другого разорвал пополам и отбросил прочь. Но на место каждого павшего ягненка вставало еще несколько. Даже разбитые тела с трудом, но собирались вместе, принимая еще более ужасные формы.

Он отчаянно бился, но его стадо было огромным, даже по сравнению со стадами, которые пасли другие Пастыри, его братья и сестры. У него не было подручных материалов, которые могли быть полезными в битве, ведь волки сожгли его припасы; не было ягненка, которого можно было бы превратить в боевого зверя, поскольку волки забрали их всех; он не мог восстановить свои силы, поскольку волки превратили всю его пищу в металлических монстров.

Пастырь сражался с неразумным стадом, в котором все животные обладали такими же острыми зубами и когтями, что и волки, которые их породили. Он разрывал на части одного зверя за другим, но в конце концов уже не смог восстанавливать наносимые ему раны, острые металлические шипы пронзили его тело, и он уже не мог воззвать к крови, которой истекал. Волки наблюдали за ним из леса. Они выли и хохотали.

Наконец Пастырь упал. Бывшие ягнята, а ныне механические заводные животные, безмолвно вцепились в него зубами и когтями. Волки вышли из леса и прошествовали среди своих мерзких созданий. Они подошли к некогда могущественному Пастырю и рассмеялись.

И тогда они вонзили свои зубы в его горло и насытились его плотью. Наступила Ночь Волка.

- Почему ты их защищаешь? - спросил со смехом Карцист. - Разве для тебя они не ничтожные заблудшие овцы, которых вы приносите в жертву своему богу-дракону? Ведь я - Пастырь Плоти, пасущий бездумно блуждающие стада. Они живут лишь для того, чтобы быть съеденными или растерзанными дикими зверями. Так какая разница, где они окончат свой жизненный путь - на обеденном столе или в твоей нечестивой пасти?

- Тогда я буду Волком, - ответил Механит. - Я буду идти за тобой по пятам, скрываясь в твоей же тени, и забирать овец из твоего стада. Я буду вечно преследовать тебя, ибо взятые мной - более не овцы.