У меня не было своего кабинета.
За всё время пребывания в 19-й Зоне мной было выполнено от силы одно-два поручения, которые можно было бы счесть настоящей работой. Мне было абсолютно нечем заняться с того самого момента, как меня по ошибке приписали к несуществующему "Отделу дереализации".
И я уж точно не узнаю дверь, что находиться прямо передо мной. Табличка же на ней ясно гласит:
Алекс Торли
Представитель в реальности
Отдел дереализации
Я думаю о том, что же мне делать с внезапно возникшим кабинетом на моё имя. Подобное случилось и ранее. Я вспоминаю случай с досье. Это полная бессмыслица. Отдел не реален и вся его суть в том, что он изучает объекты, что также не реальны, но почему он проявляется в реальности? Почему он связан со мной?
Уже два месяца я исследую весь этот странный бардак, связанный с Отделом дереализации, а единственная зацепка - лишь имя директора отдела: Джон Доу. Ну, как сказать зацепка. Это в лучшем случае заглушка для имени.
А теперь и кабинет. Кабинет, на котором было написано "представитель в реальности", якобы моя должность в отделе, которого не существует. Но что за представитель…
На меня нахлынули воспоминания. Досье. Досье, в чьём списке сотрудников отдела значился не только Джон Доу в качестве директора, но и я в качестве представителя в реальности. Пазл сложился. Я понимаю, что нужно делать. Я открываю дверь и прохожу в кабинет.
Мой кабинет.
Комната выглядит очень скудно, если не считать стол с парой пресс-папье и моим именем. Единственным украшением служит простая табличка с надписью "Алекс Торли", а в ящике рядом с подставкой для ручек аккуратно разложены несколько папок. Словно из-за инстинкта или скорее по привычке я пробегаюсь по документам. Оказывается, что они все организованы в алфавитном порядке и каждая из них помечена закладками, показывающими приоритетность задачи. Прямо как я и люблю. Я просматриваю документы с красными маркировками, которыми обычно отмечаю самые неотложные дела. Достаю жёлтую папку и закрываю ящик. Внутри находится один-единственный документ, уже заполненный для меня. Запрос на перевод из Зоны 19 в Зону 184, подписанный только Джоном Доу, директором.
У меня кружится голова от ощущения, что комната начинает сужаться. Наконец-то. Доказательство того, что всё взаправду. Я задумываюсь о том, что делать дальше. Следовало бы пойти и отыскать директора зоны, руководителя проекта или хоть кого бы то ни было. Раньше этого кабинета здесь не было, и ведь это что-то да значит? Это подтверждает тот факт, что это не просто случайности, и что-то в самом деле происходит.
Вдруг я чувствую, будто весь мир утратил какой-либо смысл.
Я снова в комнате. Сколько-то времени уже прошло. Мне больно думать, однако я начинаю снова чувствовать себя собой. Это было странно. Видимо меня отключило на секунду или типо того. Я встаю из-за стола и направляюсь к выходу. Открываю дверь и вижу группу из охранников и исследователей с широко открытыми глазами. Они тут же набрасываются на меня и активируют небольшое устройство, испускающее синий свет, в котором я узнаю портативный якорь реальности. Вдруг кабинет полностью исчезает из пространства, оставив меня ошарашено глядеть на охранников. Они приказывают мне не двигаться с места, начиная переговариваться меж собой. После недолгого обсуждения они просят пройти вместе с ними. Пока меня ведут в камеру содержания, я заглядываю в ближайшее окно и всё, что вижу, это волны.
Похоже, мне пиздец.
Несколько часов спустя мою личность подтверждают и вновь начинают допрашивать по поводу кабинета, в котором меня нашли. Меня переместило в Зону 184. Ту, что в Канаде. Я отвечаю на вопросы насколько могу, хоть и не получается рассказать больше, чем мне посчастливилось увидеть. Как мне сказали, этой ночью такие же комнаты начали появляться почти во всех крупных зонах Фонда, и эта аномалия уже исследуется.
Когда меня наконец отпустили, мне выделили небольшую комнатку при учреждении, а также очень тонко завуалированный приказ не покидать территорию Зоны ни при каких обстоятельствах, до тех пор, пока они не поймут, что со мной произошло. Я смотрю на небольшие электронные часы на тумбочке: шесть часов. Вот тебе и отключка. Я решаюсь осмотреться на месте, в котором мне пришлось оказаться. Ближайшая карта учреждения довольно быстро дала мне понять, что здесь есть и чем занимаются люди. Причал, участок для аномального искусства и артефактов, а также несколько комплексов, предназначенных для водных аномалий. Акцент на океане достаточно очевиден, от чего я решаю взглянуть на море своими глазами и направляюсь к докам. Проходя всё дальше, я слишком поздно замечаю находящихся здесь людей. Кто-то уже меня заметил.
— Привет, ты на встречу рыболовного совета?
Голос принадлежал девушке, стоящей в группе из полдюжины человек, что держали целую палитру рыбацкого снаряжения. Она жестом приглашает меня подойти поближе, и стоило мне приблизиться, как я замечаю, что её инвентарь заметно новее, чем у остальных. В толпе я замечаю взгляды охранников, что встречали меня на "празднике в честь прибытия" в Зону, но по большей части они заняты своим оснащением. Я подхожу к сборищу и представляюсь заметившей меня девушке.
— Привет. Ну, я не то чтобы знаю, что за рыболовский совет, но он видимо как-то связан с рыбалкой?
Девушка смотрит на меня усмешкой. В принципе, справедливо.
— Хорошо подмечено. Первый раз в сто-восемьдесят-четвёртой? Я Эмма.
Эмма протягивает свою руку и после короткой паузы я её пожимаю. Ну, чисто технически, я в Зоне 184 впервые. Хоть и по случайности.
— Да, можно сказать, это мой первый так называемый "визит". Меня зовут Алекс.
Я делаю воздушные кавычки на слове "визит", на что Эмма обращает внимание.
— О, так это тебя нашли в том кабинете, который когда-то у нас появился? Ребята что-то об этом говорили.
Просто отлично.
— Ага, это я. Если честно, ума не приложу, что это было.
Она замолкает на секунду, что-то обдумывая.
— Эй, не хочешь к нам присоединиться? Мы достанем тебе удочку. У нас целая куча запасных с тех пор, как мы стали приглашать людей на рыбалку.
— Я типо под домашним арестом, так что не знаю, можно ли мне на борт.
Эмма поворачивается к толпе и жестами что-то сообщает мужчине, стоящему рядом с одной из рыбацких лодок. Я не совсем понимаю, что она пытается сказать, но она указывает на меня и на суда, после чего мужчина отвечает большим пальцем вверх. Эмма снова поворачивается ко мне.
— Всё в порядке, я уточнила у охраны и похоже, что тебе можно, если хочешь.
Я недолго раздумываю над вариантами.
— Конечно, почему бы и нет?
Море - это желанный пейзаж.
Море прекрасно. Мне ещё не приходилось бывать на море, но эта недогипнотическая тишина волн очень успокаивает. Я веду непринуждённый диалог с Эммой о Зоне 19, о переносе сюда, и о томительном беспокойстве, что мне пришлось испытать после бесшовного перемещения через всю страну. Она рассказывает о своей работе в отделе аномального искусства и артефактов, а я пытаюсь пошутить о своём отделе.
Лодка плавно скользит по волнами и вскоре мы оказываемся дрейфующими по тихому течению, окружённые морем со всех сторон. Якорь опускается, и, не издав ни единого звука, все начинают закидывать свои удочки.
Следующие несколько часов прошли как в тумане, в том смысле, что не происходит ничего примечательного. Здесь царит атмосфера спокойствия, и именно в такие моменты у меня получается отвлечься от шума рутинной жизни. Со мной случилось слишком много происшествий за такой короткий промежуток времени. Абсолютный новичок в Организации, который не делает ничего, кроме как тратит время впустую, просто потому что может? Так быть не должно. Я не хочу просто плыть по течению, выдавая это за свою работу. И меня всё ещё гложут события, связанные одной и той же повторяющейся темой. Что-то происходит, но стоит мне только моргнуть, как всё уже давно позади. Всё, я принимаю решение прямо здесь и сейчас. Мне разузнаю, что всё-таки происходит. Хватит полумер.
— Эй, всё в порядке? Мы уже уплываем, так что, может, начнёшь сматывать удочку?
Эмма какое-то время смотрит на меня. К этому моменту только моя удочка всё ещё остаётся в воде, так что я быстро начинаю подтягивать леску. Она чувствуется тугой и на момент показалось, что что-то зацепилось за крючок, но выходит он из воды без ничего. Эмма с сочувствием смотрит на меня.
— Не переживай, здесь не так много рыбы в это время года.
Мы покидаем наше место рыбалки и направляемся к Зоне 184.
По возвращении меня уже ожидает несколько человек. Они объясняют мне, что внутри Зоны 184 появилась ещё одна комната, и просят пройти в неё снова, как только будут закончены основные исследования. Я соглашаюсь. Девушка, что объясняет мне всё это, представилась как Дженнифер Уильямс из Отдела меметики. Я решаю не спрашивать, зачем меметикам потребовалось изучать пространственную аномалию, и отвечаю на, какие могу, вопросы. К концу нашего разговора, я расспрашиваю у неё об особенностях помещения, учитывая, что в ближайшее время я туда не попаду. Уильямс описывает простой офисный кабинет, идентичный тому, что я помню. Но под конец она кое-что отмечает.
Она описывает стол с пустым аквариумом, украшенным так, словно там есть рыба.
Я улыбаюсь. Хороший улов.